Я слушала Веронику Николаевну и размышляла. Она права. Есть же вещи, которые не купишь ни за какие деньги.

После трапезы мы отправились в бутик. Вскоре Этторе притормозил у тротуара с неоновой вывеской “Ника”. Ловко отворив автоматическую серанду, женщина открыла прозрачную стеклянную дверь с металлической ручкой. Мое внимание привлек торговый зал с кронштейнами с женскими платьями и юбками. На полочках в качестве сопутствующего товара были аккуратно разложены интимные комплекты белья и ночные сорочки всевозможных расцветок.

– Нравится?

– Да, очень красивый магазин, сделан со вкусом, – с восхищением ответила я.

Этторе стоял рядом и обнимал меня за талию.

***

Я приступила к работе. Вероника Николаевна объяснила, как устроен кассовый аппарат и как пользоваться кредитными карточками в случае оплаты.

Торговля шла хорошо, и Вероника едва успевала пополнять бутик новыми брендовыми марками. Особенно пользовался спросом женский ассортимент больших размеров. Я была любезна с покупателями, хотя иногда попадались особы с каверзным характером. Приходилось наклеивать дежурную улыбку и терпеть капризы недовольных дамочек.

***

Сегодня я решила позвонить соседке тёте Зине и распросить, как там поживает моя драгоценная мамаша. Домой звонить было бесполезно, никто не ответит. Я купила в киоске телефонную карточку и зашла в ближайший телефонный автомат.

– Алло, слушаю Вас, – услышала я знакомый голос соседки.

– Тётя Зина, здравствуйте. Узнаёте? Это Люда.

– Людочка, девочка, ты откуда звонишь?

– Из Италии, тётя Зина.

– Как же тебя хорошо слышно, словно ты рядом. Хорошо, что ты позвонила, а то мы не знали, где тебя искать.

– Что-нибудь случилось? – спросила я, предчувствуя неладное.

– Да, Людочка. Мама твоя в больнице.

– Что с ней? – испугалась я.

– Двустроннее воспаление лёгких, плохо ей.

– О, Боже! Как это произошло?

– У нас сильные холода. Мама переболела гриппом и перенесла его на ногах. Тут еще она устроилась убирать

подьезды. Потом понеслось, ты сама в курсе – посиделки, пьянки, собутыльники. Вспотела где-то и разгоряченная выскочила на улицу, перемёрзла и вот результат. Позавчера ночью ей стало хуже, и она постучалась к нам, горя от температуры и задыхаясь от кашля. Мы с Колей вызвали неотложку, её забрали в городскую больницу, в реанимационное отделение. Её прокололи и прокапали, утром перевели в терапевтическое отделение. Люда, твоя мать совершенно одна, ее никто кроме меня не проведывает. Послушай, а ты приехать не сможешь?

– Ой, тётя Зиночка, я жду документы на легализацию и мне удалось устроиться на работу в магазин женской одежды. Поэтому приехать не получится.

– Какая же ты молодец, Людмилка. Я всегда гордилась тобой. А чем вы торгуете в магазине?

– Мы продаём женскую одежду. Тётя Зина, я понимаю, что за лечение и медикаменты нужно платить, давайте я через Вестерн Юнион вам отправлю денежный перевод на расходы для мамы: лекарства, медикаменты, продукты питания.

– Да, Людочка, – вздохнула тётя Зина, – здесь ничего не изменилось, к сожалению.

– Сегодня или завтра я пришлю на ваше имя денежку и позвоню, продиктую цифры для получения перевода.

– Договорились, детка. Я сегодня буду у твоей мамы после обеда.

– Передавайте от меня привет.

– Обязательно передам. Понесу ей свеженьких оладушков, сегодня утром нажарила.

Завершилось время телефонной карточки и в трубке раздался длинный гудок. Не успела попрощаться с тётей Зиной. Ну и дела! Мама загремела в больницу. Будем

надеяться – ничего серьёзного. Сегодня же попрошу у Вероники Николаевны небольшой аванс и отправлю деньги.

***

Я подняла железную серанду и открыла бутик. Включив лампы дневного освещения и кассовый аппарат, я обратила внимание на кронштейны с платьями и блузами новой коллекции грядущего сезона. Пока поправляла одежду на вешалках в глубине торгового зала с улицы раздался стук каблучков и в магазин впорхнула Вероника Николаевна, одетая в модное облегающее платье с геометрическим рисунком серого и синего цветов. В тон прекрасно сочеталась меховая жилетка из чернобурки с кожаной вставкой– поясом на талии. Сапоги ботфорды из замши марки

«Лори Блю» добавляли неповторимый шарм женщине сорока восьми лет, которая совершенно не выглядела на свой возраст.

– Людочка, здравствуй, – приветливо улыбнулась она,

– давно пришла?

– Здравствуйте, Вероника Николаевна! Нет, минут десять назад.

– Хорошо, будешь кофе? – моя начальница подошла к электрической машинке для приготовления кофе и включила её.

– Спасибо, Вероника Николаевна, я уже выпила порцию. Много не хочу. Хотела вас попросить об услуге,

– вздохнула я.

– Говори, Люда, – женщина посмотрела на меня глазами небесного цвета и поднесла маленькую

одноразовую чашечку с ароматным дымящим кофе к губам, накрашенным алой помадой.

– У меня дома в России проблемы. Мать попала в больницу с двусторонним воспалением лёгких. Вы не могли бы мне выдать аванс за этот месяц? Я хочу отправить деньги для лечения мамы.

– Конечно, вечером ты получишь аванс, – понимающе кивнула головой Вероника Николаевна, – мне жаль, что у тебя болеет мать.

– Спасибо. Вы ангел, – поблагодарила я женщину.

– Я всё понимаю и помогаю время от времени сестре и маме.

Вероника допила кофе и посмотрела на ручные часы тонкой работы, судя по всему из белого золота.

– Людочка, мне нужно отлучиться. У меня визит в клинику к гинекологу. Терпеть не могу врачей, но климакстерический период и проверяться необходимо. Должна будет подойти женщина – Светлана, я отложила для неё две пары кроссовок «Найк», она просила. И потом должен прийти мужчина по имени Алессандро, для него в зеленом пакете интимный комплект белья для его невесты. Ты всё поняла?

– Да, конечно, разумеется, Вероника Николаевна. Не волнуйтесь. Я всё сделаю, как Вы велели, – улыбнулась я.

– Хорошо. Думаю к закрытию магазина успею вернуться, – подмигнула мне начальница и прихватив сумочку-ридикюльчик из кожи крокодила марки “Ферре” и брелок от “Фольксвагена” в виде сердечка из стразов вышла из магазина.

Я вышла на порог магазина покурить. Увидев мужчину, идущего в сторону нашего бутика, затушила сигарету в