– Да.

Водитель сунул табличку с палкой под мышку и перехватил у него саквояж.

– С возвращением.

– Спасибо.

Водитель пошел вперед, как бы указывая Алексу дорогу, которую тот и сам прекрасно знал, но, видимо, так было положено по этикету.

– Как долетели?

– Прекрасно.

– Какая в Париже погода?

Позволив себе такую вольность в обращении к «звезде», водитель приостановился и взглянул вопросительно – можно ли?..

– Отличная, – улыбнулся Алекс, допустив изменение тона с совершенно официального на официально-дружеский. – Солнце, и тюльпаны уже расцвели.

– А у нас все зима никак не кончится, – весело заявил водитель. Вот и хорошо. «Звезда» оказалась вполне вменяемой, даже поговорить можно!.. – Снег каждый день валит, как в декабре. Сюда, пожалуйста.

– Вы Алекс Лорер? Или я ошибаюсь?

Алекс помедлил и обернулся.

Девушка, окликнувшая его, улыбалась очень радостно, пожалуй, даже ликующе.

– Это вы, да? Я же ничего не путаю? Я не могу перепутать, я все ваши книжки прочитала! Как говорится, запоем! Честно, запоем!..

Девушка казалась смутно знакомой, и он рассеянно вспоминал, кто это может быть.

– Вы так пишете, что это… балдежно пишете, как говорится! Мне в Париже сказали, вы теперь во Франции живете, а в Москве проездом, да?..

Водитель с его саквояжем, приостановившийся в некотором отдалении, на всякий случай подошел поближе.

– Здравствуйте, – сказал Алекс, решив, что самое время поздороваться.

– Здравствуйте! – весело откликнулась девушка. – Как я рада, что вас встретила! Вы мне так нужны!

– Я?! – поразился Алекс.

– Ну конечно! Это просто судьба! Вы верите в судьбу?

В судьбу Александр Шан-Гирей, писавший свои романы под псевдонимом Алекс Лорер, верил, но решил покамест девушке об этом не сообщать.

– Я думала о вас! Представляете? Я как прочитала последнюю книгу, так сразу и поняла, что вы именно тот человек, который мне нужен! Вы, и никто другой! Вот же, вот!.. – И она жестом фокусника, достающего кролика из шляпы, извлекла из сумочки потрепанную книженцию. – Я ее почти до дыр зачитала!

До сих пор вид собственной книжки в руках у совершенно чужих людей приводил его в трепет. Вот же книга, самая настоящая, и его фамилия на обложке!.. И выглядит так солидно и по-настоящему: Алекс Лорер, «Очень странная история», и картинка красивая, и переплет удачный.

Он на секунду закрыл глаза.

…Всего этого могло не быть. То есть вообще не быть! Его самого могло не быть – в конце концов, писателя Лорера долгое время не было на свете, хотя в природе он существовал.

Существовал кое-как – ел, пил, спал, болел, искал работу и даже иногда находил ее!..

Много лет назад он написал книгу, и каким-то непонятным и волшебным образом она сразу стала бестселлером, попала в рейтинги «Таймс», была замечена иностранными критиками и разошлась миллионными тиражами. С этой книги и начался писатель Лорер, и ею, по всей видимости, и закончился бы!.. Литературный агент обвинил его в том, что книгу он украл, быстренько сочинил историю, у кого и каким образом украл, гонорарные миллионы присвоил, а в суде выставил Алекса жуликом и идиотом. Защищаться Алекс не умел и не хотел, и тут бы все и кончилось, если бы…

…Если бы не Маня Поливанова, как будто растолкавшая его после долгой и мучительной спячки!..

Он проснулся, огляделся вокруг, и выяснилось, что жизнь продолжается, что ненависть и страх можно победить, что слова еще не кончились, и их можно писать, ставить друг за другом, и ему хочется это делать!

И слава грянула во второй раз, и противник оказался повержен, и он во всем разобрался и, кажется, даже вернулся к себе.

Впрочем, нет, он вернулся не к себе, а к Мане.

Маня была везде и во всем, что его окружало, и ему еще только предстоит стать собой – то есть освободиться теперь от Мани!

Так он решил.

– У нас все прочитали, и все говорят, что вы лучший писатель из всех современных! Ну как хорошо, что я вас встретила!

– Вы хотите… автограф?

– И автограф тоже! – Девушка сунула ему книжку и вдруг засмеялась. – А вы меня не узнаете, да?..

– Да. То есть нет, не узнаю.

Она засмеялась еще звонче.

В это время у него за плечом характерно чавкнул фотоаппарат. Алекс оглянулся – вспышка полыхнула ему в лицо – и зажмурился.

– Фиечка, улыбочку!

– Вот ч-ч-ерт! – Лицо у девушки вдруг стянулось в гримасу, она молниеносно вскинула руку с Алексовой книжкой и загородилась ею, как щитом. – Вот черт, достали уже!..

Алекс ничего не понимал.

Водитель как-то ловко и незаметно влез между ним и человеком с фотоаппаратом.

– Поедемте, Александр Павлович?

– Фия, можно автограф? Распишитесь мне вот здесь! А я всем ребятам покажу!

Рядом щелкнул еще один аппарат, кажется в телефоне, и люди стали притормаживать, коситься и – Алекс видел краем глаза! – полезли за мобильниками.

– Фия, а мне? Мне тоже автограф!

У девушки со странным именем было такое лицо, как будто в безмятежном и теплом море она с разгону вплыла в стаю медуз.

– Я не даю автографов! И не надо меня снимать! Уберите камеру! Кому говорю, ну!..

Вокруг них уже собралась небольшая толпишка, и так как девушка почти кричала, народ все прибывал. Теперь телефоны щелкали со всех сторон.

– Сволочи, какие сволочи!..

Александр Шан-Гирей – писатель Алекс Лорер – искренне считал себя растяпой и разиней, но совершенно точно был человеком наблюдательным!.. И голову мог дать на отсечение, что, если бы девушка не кричала, не металась и не закрывалась руками, сумочкой, книгой и полой коротенькой белой шубейки, ничего бы не было!..

То есть совсем ничего!

– Александр Павлович?..

– Фия, а вы на коньках в следующий раз опять покатитесь? С Федорчуком или с Бурановым?!

– А правда, что вместо вас дублерша снимается?

– Фия, а мне автограф!

– Паш, глянь, это Маша Распутина, да? Или как ее, я забыла!.. Ой, а вы на себя совсем не похожи в телевизоре!..

– Фия, а вы Максима Галкина знаете?

– Фия, распишитесь мне на животе, слабо?!

Девушка все билась, как птица, пойманная в силки, люди тыкали в нее телефонами, бумажками, открытками, фломастерами и газетами, а водитель все теснил и теснил Алекса из толпы, и тогда Фия за него схватилась.