точки зрения наживы это было бесполезно — придётся возвращать тела командиру отряда (который, к слову, так и не представился), включая всё оснащение этих демонов. Ибо Небу будет неугодно, если мы что-то присвоим. Если демон разрешит оставить нам пространственные хранилища — будет отлично. Нет… Что же — не сильно-то и хотелось. Хотя, кого я обманываю? Ещё как хотелось!

О том, что происходит что-то неправильное, порождения поля битвы и големы всевозможных полигонов осознали минут через тридцать. Они прыгали на двигающуюся мимо них самоходную повозку, вот только тут же отскакивали прочь. Удручённо помотав башкой, двухметровые могучие обезьяны пытались атаковать нас своими артефактами, вот только здесь Батончик показывал, что этого делать не стоит. Тех, кто просто пытался запрыгнуть на защитную формацию наша повозка отбрасывала в сторону, но тех, кто занимался активной атакой, превращал в пепел. Вместе с артефактами, что печально, но довольно быстро могучие обезьяны осознали, что тыкать своими дубинками в красную непонятную штуку нельзя. Всё, что им оставалось — неотступно следовать за нами, надеясь, что мы всё же увязнем в одной из многочисленных ловушек, что ломались под колёсами. Вот только мечты зверей оставались мечтами — Батончик пусть и медленно, но уверенно полз вперёд, постепенно собирая за собой огромную вереницу преследователей.

Несмотря на идеальную конструкцию, Батончик то и дело нырял во всевозможные ямки, хотя я предпринимал всё, чтобы их объехать. Бесило безумно. Вроде как мой навык вождения находился на таком уровне, что я мог проехать по краю любой ямки, но нет! Поле битвы словно насмехалось надо мной — оно умудрялось менять ловушки, словно ими управляло какое-то разумное существо. Чего не могло быть в реальности. Поле битвы — это просто червоточина, что схлопнулась до нуля и объединила два мира. В этой точке объединения появляются такие потоки беспорядочной энергий, что они порождают тварей всех возможных комбинаций. Либо создают вот такие ловушки, миновать которые наземным транспортом невозможно…

Стоп! Наземным транспортом?

Осознание того, что я вытворяю очередную глупость, ударило меня обухом неприятных ощущений по голове. Я — даос этапа мастер. Пусть и не золотой, но серебряный точно. При этом у нас с Вилеей сформировано золотое сопряжённое ядро стихии, которым можно воспользоваться. Что такое Батончик? Это самоходная повозка, предназначенная для быстрой езды по всем поясам, а также обеспечивающая функцию летающего меча в третьем, четвёртом и центральном регионах. Всё, что для этого требовалось — являться золотым мастером, а также засунуть в приёмник повозки несколько кристаллов стихии. Причём тех, которые может поглотить водитель. Применительно к моему случаю — совершенно любых. То, что Батончик умеет летать, мы уже знаем. Он совершенней Манюни, а наша предыдущая повозка прекрасно летала по центральному дворцу мира демонов. Значит, летать может и Батончик. Если выбирать между тем, чтобы плестись как трижды раненная черепаха, или тем, чтобы побороть свой страх и взлететь, я выберу второе. Ибо не понимаю, что мы будем делать, когда доберёмся до места? Слишком огромная толпа за нами уже собралась. Из всех энергию я не выпью.

К слову, о самоходных повозках — неказистый по нашим меркам транспорт был передан Эльде и Кармину. Речь идёт о повозке, которую мы изъяли у внезапно разделившегося пополам координатора червоточин. Ему всё равно она уже не пригодится, а возвращать такую ценность в гостиницу Ка-Далина мне как-то не хотелось. Артимал Кан выдал нашим ученикам повозку, как и обещал, но она оказалась ещё более неказистая, чем наш трофей. Кармин отодрал все опознавательные знаки, Эльда перекрасила чёрную повозку в приятный голубой цвет, гармонирующий с её глазами, так что отныне ученики рассекали по второму поясу на собственном транспорте. Весьма шустром транспорте, стоит признать.

— Ты уверен? — без страха спросила Вилея, когда я открыл приёмник и закинул внутрь Батончика целую горсть кристаллов стихии.

— Нет, — честно ответил я, испытывая лёгкий мандраж. Мозги желали решить проблему с нашими преследователями и скоростью перемещения по третьему поясу, но тело подводило. Оно помнило тот страх, что сковывал меня во время предыдущего полёта и всячески намекало на то, что не стоит заниматься безумными вещами. Инструкция, что прилагалась к Батончику, выплыла у меня перед глазами, хотя я прекрасно её помнил. Для того, чтобы самоходная повозка начала летать, требовалось воздействовать силой своей стихии на управляющий контур. Рычаг, находящийся между местами водителя и пассажира, управлял высотой и разворотом, педали отвечали за скорость и торможение. У меня не было ни малейшего понятия, как много Батончик поглощает кристаллов стихии для перемещения в третьем поясе. Этой информации в инструкции не нашлось. Имелось лишь упоминание, что чем ниже пояс, тем сложнее в нём летать. Мы всё ещё находились во втором, но в мире демонов как такового ограничения между кругами не существовало. Разница между концом второго и началом третьего была чисто формальной. Значит, теоретически должно сработать.

Небо, почему я оттягиваю неизбежное? Вместо того, чтобы взлетать, думаю о чём угодно, только не о том, что нужно. Рука легла на рычаг набора высоты и, объединив сопряжённое ядро стихии с управляющим контуром Батончика, я потянул руку на себя. Самоходная повозка с такой лёгкостью оторвалась от земли, словно вообще не испытывала с этим никаких проблем. На приборной панели появилась информация — количество кристаллов стихии, что я загрузил в Батончик, хватит на двадцать минут полёта. Пять минут на каждый кристалл. Расточительное удовольствие, хочу сказать! Повозку не шатало, не дёргало. Даже когда на неё ещё раз прыгнули несколько големов и могучих обезьян, она не дёрнулась. Мы остановились на высоте трёх метров, однако этого явно было недостаточно — твари прекрасно до нас доставали. Значит, нужно выше. Десять метров! Нет, двадцать! На больше я не рискнул — у меня элементарно дыхание перехватило! Вроде я сидел на твёрдой поверхности, вроде как мы постоянно с Вилеей карабкались на высокие горы с помощью техник, вроде как мне даже приходилось прыгать на высоту нескольких сотен метров, когда охотился на хозяина полигона, но такого страха перед высотой, как сейчас, не испытывал. Глупо, конечно, может быть даже ненормально, но это то, с чем приходилось мириться. Двадцать метров — мой текущий предел. Взлететь выше мой организм просто не позволяет.

Педаль скорости медленно утонула и Батончик резво полетел вперёд. Вначале я не рисковал, привыкая к управлению, однако постепенно наша скорость стала возрастать. О том,