— Вот и отлично! — преувеличенно радостным тоном сказала Лора. — Хорошо, что мы во всем разобрались.

В душе она разозлилась. Надо было вести себя по-другому. Надо было спровоцировать его снова и посмотреть, насколько он владеет собой. У нее возник соблазн броситься ему на шею, поцеловать, а потом куснуть за нижнюю губу — чтобы согнать с него серьезный и напыщенный вид.

— Хотя разбираться в общем-то не в чем, — заметила она светским тоном. — Вряд ли это можно назвать поцелуем.

— Говорю вам, это не в моих правилах, — смущенно пробормотал он. — Почему вы меня обманули?

— Я вас не обманывала.

— Но вы же не сказали сразу, кто вы. И назвали чужую фамилию.

— Почему это чужую? Это моя фамилия. То есть моего мужа.

— Вы замужем? — спросил он упавшим голосом.

— Была.

— Извините, — буркнул он, как ей показалось, с облегчением.

— Как говорится, сходила замуж и обратно! — хохотнула Лора и подумала: какого черта она все это говорит? Нашла с кем обсуждать свою незадавшуюся семейную жизнь! Да разве он поймет? И вообще, кому это интересно?

Джон смотрел на нее пристальным взглядом, и Лора поняла по его глазам, что ему это интересно и что он хочет ее понять. А может, ей это только померещилось?

А еще ей показалось, что он борется с собой. Они оба словно стояли на развилке и решали, что делать: то ли сближаться, то ли разойтись подальше. Джон перевел дыхание и тихо сказал:

— Послушайте, Лора, думаю, нам нужно как можно скорее со всем этим покончить.

Лора поняла, что не ошиблась. Он не мог не ощущать возникшего между ними притяжения. И сделал свой выбор: решил отдалиться. Сосредоточиться на работе и как можно быстрее избавиться от ее общества.

Она подняла на него глаза и заметила, что волосы у него растрепались после сна, и ей захотелось подойти к нему и пригладить их рукой.

— Согласна, — умудрилась выдавить она. — Давайте с этим покончим.

— Тогда скажите, что я должен делать, чтобы вы управились с работой побыстрее. Я готов на все.

Как мило! Он готов на все, лишь бы побыстрее от нее избавиться. Ведь от нее только одни неприятности. Кажется, так он говорил? Выходит, за четыре года ничего не изменилось.

Только… Нет, пожалуй, теперь он смотрит на нее по-другому. Как будто чуть-чуть настороженно. Может, она ему все-таки нравится? Неужели это возможно?

Будь Лора поувереннее в себе, она бы непременно рискнула и проверила, действуют ли на него ее женские чары. Но она побоялась. С ее скорбным опытом лучше не играть в такие игры, а то в конечном итоге сама потом наплачешься.

— Отлично, — деловым тоном заметила она. — В первую очередь я хочу снять фотографию для декабря. — Она выглянула в окно. — Тучки появились… Того и гляди, дождик соберется. Будет темно и объектив запотеет. Предлагаю сегодня работать в помещении.

— Хорошо. Мне нужно отдать распоряжение работникам и сделать кое-что самому, но за час я управлюсь. А потом я полностью в вашем распоряжении.

Через секунду до него дошло, что последняя фраза может быть истолкована превратно. Он отвернулся и, барабаня пальцами по столу, принялся с сосредоточенным видом смотреть, как из кофеварки сочится ароматный напиток.

— Прекрасно, — сказала Лора и подумала о том, сколько часов она провела, любуясь его фотографиями и мечтая о встрече с ним. — А я тем временем подготовлюсь. Только у меня к вам просьба.

— Какая?

— Если можно, не брейтесь и не причесывайтесь.

Лора точно знала: любая женщина, увидев такие взлохмаченные вихры, не устоит перед соблазном запустить руку в волосы.

Однако Джон, как выяснилось, не разделял ее мнения.

— Неужели женщинам приятно лицезреть небритого и непричесанного типа?! — Он помотал головой. — Да еще в рождественское утро! Хотя кто вас, женщин, поймет… У меня всю жизнь проблемы в общении со слабым полом.

— У вас проблемы? — переспросила Лора, вытаращив на него глаза. — Как это?

— Никогда не знаю, о чем надо говорить. А через десять минут и вовсе не знаю, куда смотреть и что делать.

Да это она не знает, куда смотреть и что делать! Но чтобы Джон… Да этого не может быть! У него такой сексапильный и при этом такой загадочный вид… И от него буквально веет опасностью, так и хочется… Нет, нужно срочно запечатлеть это на пленке!

Ничего себе задачка! Запечатлеть на пленке этот витающий в воздухе животный магнетизм, но при этом не подпасть под его очарование.

— Вы это серьезно? — прервал ее мысли Джон. — Ну что мне не надо бриться и причесываться.

— Абсолютно, — с металлом в голосе ответила Лора и постаралась перевести все в шутку: — Доверьтесь профессионалу. — Она хохотнула. — И потом я женщина и лучше знаю, что нам приятно лицезреть в рождественское утро, а что нет. Согласны?

— С этим не поспоришь! — улыбнулся он. — Только меня это удивляет. Похоже, мне предстоит узнать немало нового.

А как бы Джон удивился, если бы она подошла к нему, стащила бы с него эту синюю футболку и…

Нет, хватит истязать себя пустыми мечтами! Джон спит и видит, как бы поскорее выдворить ее отсюда. Ради этого он готов на все. Даже взялся ей помогать. Надо этим воспользоваться и сосредоточиться на работе. У нее есть цель. Вернее, даже две. Во-первых, подготовить календарь. А во-вторых, доказать себе, что она переболела детской влюбленностью в Джона Томпсона.

— Итак, начнем с рождественской серии, — деловым тоном продолжила Лора, избегая смотреть на его губы. — А потом можно будет поснимать на конюшне. Или на сеновале. Например, вы надеваете седло на лошадь. Или сгребаете вилами сено. Поскольку снега нет, придется использовать эти снимки для зимней серии.

— Каким образом? — уточнил он.

— Очень просто. Вы наденете зимнюю куртку, шарф, а…

— А лошадь зимнее пальто? — с ехидцей ввернул Джон. — Благодарю покорно, я не согласен выставлять себя полным идиотом в ваших календарях.

— Но вы же сказали, что готовы на все, — суровым голосом напомнила Лора. — Так-то вы мне помогаете?

— Я не отказываюсь помогать, просто не хочу выглядеть глупо! — заявил он. — А что, в вашем мире такого понятия, как органичность, не существует?

— В каком это в нашем? — вскинулась Лора.

— В мире рекламы.

— Ну, зачем же так уничижительно?

Он пожал плечами.

— Просто я этот мир не понимаю. Почему вы и Кэтти убиваете столько сил и времени, чтобы создать мир, где дети чуть ли не с пеленок бредят фирменными кроссовками и где танцующие зайчики продают туалетную бумагу? Где все стирают «Тайдом» и моют посуду «Фэри»? Неужели нельзя найти другое назначение своей жизни?