– Наручники надели? – обернулся Данил. – Ага…Давай-ка на дальнюю дачу…

– Вас вызывает третий.

– Что там, Максим? – спросил Данил севшим голосом.

– Вас ищет Бортко.

– Меня нет, – сказал Данил. – Пропал я,растворился… Понятно? Выкручивайтесь пока сами, как хотите, а ядематериализовался…

«Дальняя дача» располагалась в лесу, километрах в десяти отвосточной окраины Шантарска. Собственно говоря, это была и не дача вовсе –просто каменный домик довоенной постройки, бывшая лодочная станция на берегуозера Белое, знаменитого исключительно тем, что в восемнадцатом колчаковцы тутутопили по-тихому зверски проворовавшегося ротмистра из интендантства, сгорячас возвращением красных произведенного было пропагандистами Тухачевского вгероические подпольщики, но уже через полгода разжалованного. Лодочная станциятихо закрылась в конце семидесятых, когда построили новую в черте города, рыбав озере перевелась еще раньше, так что домик два десятка лет ветшал, никомурешительно не нужный, кроме заезжавших сюда на мотоциклах юных парочек. В своевремя его купили исключительно в качестве того самого запаса, который не тянеткарман, – мало ли что… В порядок кое-как привели, но не было ни особогокомфорта, ни постоянного сторожа – так, крыша над головой. В основном сюдаездили «зондеркомандовцы» тренироваться в стрельбе на пленэре, а иногда наблизлежащих полянах натаскивали собак для охраны завода.

Данил вылез первым, вдохнул полной грудью чистейший воздух.Пахло слежавшейся хвоей и тиной, стояла тишина, полуразрушенный причал,проломленный там и сям, торчал над водой грустной декорацией к какому-нибудьсуперпатриотическому фильму о гибнущей русской деревне (по ящику Данил виделнамедни похожий).

Вытащили пленного, несколько бледного от потери крови, нооткровенно шарившего по сторонам цепким волчьим взглядом. Все окна в домикезакрыты деревянными ставнями, у берега догнивает парочка лодок, чутьвозвышающихся над водой носом и кормой. В солнечные дни пейзаж довольновеселый, но сейчас небо заволокли сероватые облака, отчего общее впечатление былоскорее унылое.

– Ну, поверти головушкой, – сказал Данил. – Втвои годы пора бы знать: если куда и везут, не завязав глаз, то это значит, чтообратно и без тебя поехать могут… Метров сорок от берега отплыть – и глы-ыбоко…

– Что-то не вижу я целой лодки, – сказалнезнакомец недрогнувшим голосом.

– Ну, лодку и не обязательно… – пожал плечамиДанил. – Дать тебе по башке, сунуть за руль, пустить машину в озеро – иразбирайся потом… Она, между прочим, нигде не зарегистрирована, а все документына нее насквозь фальшивые…

– А эти потом не проболтаются?

– Лепим профессионала? – спросил Данил спокойно,не втягиваясь в перебранку. – Это хорошо… Это очень хорошо. Профессионал,по крайней мере, точно знает, когда не следует больше вилять, а следуетговорить одну только правду, и ничего, кроме правды… Они не проболтаются. Досих пор за ними такой слабости не водилось и в более пикантных ситуациях.

– А те шестеро?

– Которые?

– В «тойоте» было четверо. И еще двое, с коляской…

– Это уже мои проблемы, – сказал Данил. –Пусть ябедничают пахану, как-нибудь разочтемся…

– Вы уверены, что жалоба пойдет к пахану?

– Стоп, – сказал Данил. – Ребята, оттащите-каэтого хама в дом и обыщите как следует. И для тонуса… – он мигнулКондрату. – Что-то он чересчур спокоен, сволочь…

Японец с Кондратом поволокли добычу в дом. Вася, по примерувсех шоферов, где бы они ни служили, в детском саду или в мафии, отпроисходящего устранился полностью – бродил вокруг машины, попинывая колеса.Упрекать его не следовало – ничего, кроме виртуозной езды и умения держать языкза зубами, в его обязанности и не входило.

Данил влез в машину, достал из бардачка трофей – чуточкунеуклюжий на вид ПСС с широкой рукояткой. Выщелкнул обойму. Шесть необычнодлинных патронов, больше похожих на винтовочные, седьмой в стволе. Сам он обэтой пушке только слышал, но в руках держал впервые. Если верить рекламе,пробивает двухмиллиметровый стальной лист с двадцати пяти метров, на вооружениепоступил буквально только что в самые серьезные конторы…

Подошел Кондрат, протянул свой собственный берет,использованный вместо пакета:

– Все барахлишко. Приварили малость, Японец трошкидобавляет. Интересного гриба нашли, командир…

Сигареты, зажигалка, ключи, носовой платок перочинный ножик,бумажник… И красное удостоверение.

Федеральный комитет гражданской защиты, следственный отдел.Уполномоченный по особым поручениям капитан Липатов Юрий Павлович. Фотографиясоответствует. Исполнение – на уровне. Сработано не хуже корочек того волчары,как его, Логуна.

Комитет этот был создан буквально месяца три назад, какслышал Данил – в результате очередных игр в верхах. То ли правительство решилообзавестись собственными преторианцами, то ли в полном соответствии с закономПаркинсона размножились почкованием совершенно другого подчинения структуры. ПодробностямиДанил как-то не интересовался, просто пробежал сводку. Для его службы сейноворожденный комитет пока что не представлял ни угрозы, ни интереса, потомучто функции его, как частенько в последнее время случается с госучреждениями,не вполне еще ясны и самим работающим там. С одной стороны – похоже на дублера«конторы Шойгу», Министерства чрезвычайных ситуаций – ибо вменено в обязанностьнаводить порядок при стихийных бедствиях и массовых беспорядках, для чегопридаются воинские подразделения. С другой стороны, в составе ФКГЗ созданследственный отдел, чьи задачи обрисованы предельно туманно – «содействиеправоохранительным и иным органам, контролирующим соблюдение Конституции изаконности». Любой иностранный адвокат или политик, столкнувшись у себя с такойконторой, рехнулся бы умом, но в родном Отечестве сходило и не такое.

Что там еще? Ходили слухи, что ФКГЗ создан специально подсвоего главу, г-на Кучина, успевшего в неполных сорок три года и наследитьизрядно, и отметиться в отечественной политической жизни, вроде бы не разтонувшего, но с завидным постоянством всплывавшего то в Верховном Совете, то впрезидентской администрации, то в Думе. По этому поводу, как водится, каждаяуважающая себя газета публиковала свои собственные версии, расходившиеся сверсиями всех остальных сородичей. Дума на ФКГЗ пока что особенно не нападала –коммунисты и жириновцы привычно-занудно талдычили сначала про разрастаниерепрессивных органов и, как следствие, грядущую отмену выборов, «Выбор России»,чисто из принципа, защищал новорожденный комитет страстно, но невразумительно,Явлинский отмалчивался, а депутат Марычев появился в зале с очком от унитаза нашее, символизируя собою нечто апокалипсическое. Потом все единодушно умолкли –видимо, пытались залучить новую политическую звездочку к своему биваку и потомуот оскорблений воздерживались. Милиция, ФСБ и прокуратура в частных разговорахсохраняли редкостное единодушие, отзываясь о следственном отделе ФКГЗ ктонепечатно-иронически, кто иронически-непечатно. Но на публике представителивсех без исключения «силовиков», конечно же, высказывали надежду, что созданиеФКГЗ послужит, укрепит и станет залогом…