– В «кремлевку», – ухмыльнулся Данил. – ПулюНиколаша уже вынул с присущим ему мастерством, глядишь, через сутки попробуемкое-какую химию, после которой трудно врать…

– А он у вас не сдохнет? – напрямую спросилКаретников. – Дело тонкое…

– Ну, я в Николашу верю, – сказал Данил… –Максим, вы догадываетесь что ложится на ваши хрупкие плечи вдобавок ко всемзаботам?

– Еще бы, – уныло сказал Каретников. –Разработка местного управления ФКГЗ, кошке ясно… Но…

– Это не погоня за мифическим кладом, – сказалДанил. – Это вполне закономерные контрразведывательные мероприятия. Колиуж к нам приклеились ребятки из оттуда, мы просто обязаны принять должные меры…

– Я понимаю. Будет сделано.

– Как по-вашему, он не врет насчет тактики «одинокоговолка»?

– По-моему, нет, – сказал Каретников. –Тактика выгоднейшая. Местное управление обязано не удивляться любым их курбетам– все покрывается магическими словами «оперативная разработка». А люди,используемые вслепую, гораздо надежнее, если вдуматься. Боевик с автоматомможет дрогнуть, испугаться, передумать, напиться, проболтаться… Затонепосвященный солдатик, которому показали на вас пальцем и рявкнули: «фойер!»,без всяких колебаний сделает из вас сито в мелкую дырочку и будет ждать медали.

– Вот и у меня мысли идут тем же зигзагом… –проворчал Данил. – В конце-то концов, есть клад или нет, кровь из нас пьютдавно и всерьез. И все же… Это не а п п а р а т.

– Да уж, – кивнул Каретников. – Вы, извините,некоторых нюансов не замечаете, потому что четверть века проболтались западнееУрала, а я как был чалдоном, так и остался. Это типично московский стиль:самоуверенная, развязная и заносчивая столичная шпана, свято полагающая, чтоздесь обитают папуасы, с которыми можно не церемониться.

– Оставьте «шовинизьму», – сказал Данил. –Между прочим, действует эта шпана вполне профессионально. Единственный провал уних потому и произошел, что связались с нашими папуасами, и «махновцами»…

– Все равно. Я о п а х а н е. Собственно, егопсихологический портрет можно составить уже сейчас. Облечен властью ирасполагает определенными средствами. Но серьезных аналитиков при нем нет, одниоперативники. Сам, можно утверждать со всей непреложностью, в прошлом кспецслужбам отношения не имел. Византийская хитрость политикана.

– По таким приметам искать его в столице – делодохлое, – сказал Данил. – Их там навалом… византийцев. И если…

Зазвонил телефон – его личный номер, выходивший на город вобход Митрадоры.

– Ну вот, пожалуйста, – сказал он, повесив трубкучерез минуту. – Это Дервиш.

– Межгород?

– Нет. Он в аэропорту. Только что прилетел. Какой тамнайдется подходящий рейс?

Каретников поднял глаза к потолку, пошевелил губами:

– Дехлевийский.

– Ага, – сказал Данил. – Значит, он шел черезТуркестан, Дехлеви – это бывший… Ну да. Видите, а вы отрицали «иранский след».

– Я просто не нашел доказательств… Высылать машину?

– Нет, он возьмет такси. Слежки нет. Толковый малый,доберется сам. Очень интересно… Коли уж предположить…

– Слышите?

– Что? – не понял Данил.

– Какому дураку пришло в голову гнать технику через…

Каретников вскочил, бросился к окну. Данил подошел следом.

Грохот и лязг надвигались. Метрах в четырехстах отсюдазаканчивалась улица, нацеленная, словно подзорная труба, на площадь в форметреугольника с обрезанной вершиной (на месте вершины и располагался особняк). Смашинами происходило что-то странное – две выскочили на тротуар, другиеостанавливались. Из одной даже выпрыгнули люди и припустили прочь…

Потом показался танк, казавшийся еще ниже из-за отсутствиябашни, темно-зеленый, широкий. Уродуя асфальт, он прополз по осевой на красныйсвет (теперь от него шарахались машины, двинувшиеся было на зеленый перпендикулярноулочке), левая гусеница замерла на миг, он развернулся градусов на двадцать.Оплошавший белый микроавтобус пошел юзом, врезался в торцы траков… Даже сюдадонесся скрежет металла. Микроавтобус, вихляя, припустил прочь – с жуткойвмятиной в боку, выбитыми напрочь стеклами. Данил оцепенело смотрел, как танк,окутанный чадными клубами черного дыма, дернулся еще левее, тронулся с места,как росла по обе стороны площади пробка, мешанина из машин, остановившихся итех, что попытались выйти из потока на полном ходу, но застряли, втыкаясь другв друга, усыпая асфальт битым стеклом.

Такого он еще в Шантарске не видел, даже того шутника изДОСААФ, купившего списанный БТР и попытавшегося рассекать на нем по городу,гаишники моментально отловили на окраине и конфисковали «коробочку»…

Над дверью взвыла сирена, сам собой включился динамик иметаллически загремел записанный на пленку голос коменданта:

– Общая тревога, общая тревога! Всем спуститься вподвал согласно «Красному варианту», согласно «Красному варианту»! Общаятревога!

У Каретникова зачем-то очутился в руке пистолет. Данил,опомнившись, рванулся к столу и нажал красную кнопку. На его этаже рявкнуласвоя, особая сирена. Он уже видел, что танк, громыхая и лязгая, надвигаетсяпрямо на особняк, идет к нему по четкой прямой, козырек переднего люка поднят,оттуда торчит оскалившаяся в идиотской ухмылке голова в черном шлемофоне, а видеально круглой дыре, образовавшейся после снятия башни, высятся, словнонелепые бюсты, с полдюжины торсов в черных кожанках. Они орали, свистели, вполном восторге и хмельной безнаказанности; за ревом дизеля, конечно, не слышнобыло ни звука, но по их азартно-возбужденным лицам все ясно и так, да изнакомые морды говорят сами за себя…

Данил выскочил в коридор. Рев надвигался, подминая иобволакивая. Брызнули стекла – это кто-то из его мальчиков вышиб раму прикладомавтомата (от волнения забыв, что достаточно дернуть рычаг), прицелился…

– Отставить! – заорал Данил.

Его не услышали. Он одним прыжком оказался возлеавтоматчика, дернул его за ворот, оттолкнул еще кого-то. На нижних этажахгрохотали подошвы по широким ступенькам, отчаянно цокотали каблучки, послышалсяженский истерический визг…

Танк крутился в каком-то десятке шагов перед входом, дробяасфальт грунтозацепами, дергаясь в разные стороны, словно слон пытался нелеповальсировать. Черные кожанки в полном экстазе трясли кулаками над головой,кто-то палил вверх, но выстрелов не слышно было. В разбитое окно прониклисизо-черные полосы дыма, Данил сделал шаг вправо, распахнул полированную дверцуи напялил, схватив ощупью, первый попавшийся респиратор. Снизу грозиликулаками, разрывая рты в беззвучном вопле. Кто-то из них, увидев нацеленныеавтоматы, нырнул вниз, к водителю.

Данил показал назад три пальца. К нему уже бежалинеузнаваемые под масками парни с германскими газометами, напоминавшими огромныйпистолет с плечевым упором.