В то же время корпусным ВРК была сорвана попытка командования направить из корпуса 5-ю Кавказскую казачью дивизию на помощь А.Ф. Керенскому. Об этом вскоре был вынужден сообщить комиссар Временного правительства этого корпуса К.М. Соколов комиссару Временного правительства на Северном фронте B.C. Войтинскому: «Выполнить полученное штабом корпуса распоряжение об отправке казачьей дивизии не представляется возможным». Заявил о невозможности посылки в распоряжение А.Ф. Керенского войск из 42-го отдельного армейского корпуса ввиду противодействия корпусного ВРК и главнокомандующий армиями Северного фронта генерал от инфантерии В.А. Черемисов. 31 октября он, в частности, в несколько витиеватой форме сообщил командующему 12-й армией этого фронта генерал-лейтенанту Я.Д. Юзефовичу, что в «Финляндии… настроение определенно не в пользу вмешательства в политическую передрягу и даже в пользу поддержки Петроградского Революционного Совета, в этих частях установились свои революционные комитеты и контроль над аппаратами».

Большевистский корпусной ВРК явно опережал своих политических противников и по части пропаганды. Например, зная о ненадежности казаков 5-й Кавказской казачьей дивизии, он послал им телеграмму, в которой в доступной форме объяснялось, почему не надо помогать бывшему главе Временного правительства, и в конце содержался призыв к нейтралитету: «Товарищи! Довольно крови — надо мир. Оставайтесь на своих местах спокойными». Подобная телеграмма, а также своевременная большевистская агитация среди казаков, мало искушенных в политике, сделали свое дело: дивизия не только отказалась идти на помощь Керенскому, но и заявила о своей готовности послать в распоряжение Петроградского ВРК дивизионную артиллерию.

ВРК корпуса также вел борьбу с попытками захвата власти местными противниками большевиков. Так, в связи с готовящимся вооруженным выступлением финских военизированных формирований, корпусным ВРК было принято распоряжение, направленное 1 ноября всем комитетам частей, входящих в состав корпуса. В нем предлагалось «принять меры к немедленному занятию для охраны имеющихся на местах учреждений… в связи с ожидающимся вооруженным выступлением финской белой гвардии против бастующих финских же рабочих красногвардейцев… в городах усилить караулы и разъезды». Тем не менее, несмотря на все эти мероприятия, вскоре произошли выступления финских военизированных формирований. Об этом ВРК корпуса 7 ноября известил Петроградский ВРК и предложил свой план наведения порядка.

Параллельно с борьбой за власть корпусной ВРК принимал меры к установлению полного контроля над корпусом. Так, 4 ноября, он приказал назначенным, как уже отмечалось, во все части и соединения корпуса комиссарам, контролировать «распоряжения и деятельность командного состава в строевом, общественном, политическом, хозяйственном, боевом и стратегическом отношениях. Комиссары должны находиться по возможности при штабах. Все приказы и приказания должны скрепляться комиссарами, без подписи которых они считаются недействительными… Комиссары обязаны давать личный или письменный отчет не реже одного раза в месяц в армейском и дивизионном комитетах о состоянии части в отношении политическом, командном и о боеспособности». Сопротивления этим мероприятиям корпусного ревкома не последовало, о чем убедительно свидетельствует донесение исполняющего обязанности начальника штаба корпуса полковника В.Н. Чернышева, отправленное на следующий день, 5 ноября, генерал-квартирмейстеру Северного фронта генерал-майору В.Л. Барановскому, где особо указывалось «на полное подчинение частей Военно-революционному комитету».

Вскоре, 9 ноября, корпусной ВРК объявил, что он, «являясь в пределах корпуса органом народной революционной власти, будет самым решительным образом поддерживать высший орган народной власти Советов и неуклонно проводить в жизнь все постановления Совета Народных Комиссаров».

Состоявшийся 25–29 ноября в Выборге IV съезд Областного исполнительного комитета армии, флота и рабочих Финляндии окончательно закрепил и упрочил новую власть в этом регионе. Состав участников был в основном большевистским: из 114 делегатов было 82 большевика, 29 левых эсеров и 3 беспартийных. В выработанном на съезде Областкома наказе говорилось: «Верховный орган власти для русского населения в Финляндии есть Областной комитет, выбранный на IV Областном финляндском съезде делегатов в составе 45 чел.». При этом 30 из них были большевики, а 15 — левые эсеры. Кроме того, наказом определялись функции комитета, в частности, оговаривалось, что комитет «должен немедленно приступить к преобразованию всех государственных учреждений, подчиняя их Советской власти…».

Таким образом, к концу ноября в войсках, расположенных на территории Финляндии, практически не встречая сопротивления, власть полностью перешла под большевистский контроль. Поэтому пленарное заседание Исполнительного комитета корпуса, состоявшееся 4 декабря, приняло решение: в связи с завершением выполнения чрезвычайных оперативных функций «ревком 42 упразднить, передав все функции Исполнительному комитету, который выделяет несколько товарищей для контроля за деятельностью штаба корпуса». Иными словами, по мере установления большевистского контроля в войсках 42-го отдельного армейского корпуса постепенно отпадала необходимость в сохранении специальных командно-административных органов, какими являлись в действующей армии военно-революционные комитеты. Они расформировывались, и их функции переходили либо к исполнительным комитетам, либо к военным отделам соответствующих войсковых организаций.

Важным тыловым районом Северного фронта была Эстония, прикрывавшая Петроград с запада. Наряду с взятием власти, перед большевистским ВРК Эстонского края, созданным еще 22 октября, стояла и другая задача — обеспечение тыла готовящегося большевиками восстания в столице. Она заключалась в том, чтобы не допустить переброску воинских частей из Эстонии в Петроград для помощи Временному правительству.

Для ускорения помощи Петроградскому ВРК со стороны Эстонии в Ревель (Таллинн) были посланы члены Петроградского ВРК М.М. Лашевич и Я.Х. Петере. Так как прямой путь на Ревель был отрезан верными Временному правительству войсками, то представители Петроградского ВРК были отправлены по железной дороге в Гельсингфорс (Хельсинки), а оттуда миноносцем доставлены в Ревель.

Следует заметить, что уже утром 25 октября в результате быстрых действий ВРК Эстонского края командование лишилось возможности распоряжаться войсками Ревельского укрепленного района: без ведома советских комиссаров, назначенных ревкомом, были запрещены все перемещения офицеров из одной воинской части в другую. Особое внимание уделялось ударным батальонам. ВРК Эстонского края предписал им оставаться на своих местах и подчиняться только начальникам, «в район которых они вошли». К тому же без разрешения ВРК Эстонского края ни одна воинская часть не могла быть отправлена из Ревеля.

Все это позволило ревкому уже к 26 октября полностью установить свою власть в сухопутных районах Ревельского укрепленного района и на кораблях Ревельской военно-морской базы. Немедленно были назначены советские комиссары ВРК Эстонского края: к начальнику сухопутных войск — П. Девишин, к коменданту Морской крепости императора Петра Великого — Токарев, к начальнику обороны Приморского фронта — Фруктов, к начальнику артиллерии — Крикунов, к командиру Ревельского порта — Макаров и к крепостному интенданту — Николаев. В тот же день краевой ревком в обращении к населению Эстонии заявил: «Военно-революционный комитет при Исполнительном комитете Советов Эстонского края обладает всей полнотой власти в Эстляндии». На следующий день, 27 октября, губернский комиссар Временного правительства Эстляндской губернии и его сотрудники были отстранены от должности, а их функции перешли к комиссару ВРК Эстонского края большевику В.Э. Кингисеппу.