Квартира Мэг Флейн была очень маленькой — и очень уютной. И состояла всего из двух комнат — ее спальни и гостиной, в которой никогда не было никаких гостей. Просторная кухня, которая заодно служила столовой, и ванная были отделаны с большим вкусом, как и остальные комнаты. Но поскольку в них всегда царил творческий беспорядок, детали интерьера не бросались в глаза. В спальне ее стояла небольшая кровать, трюмо и несколько шкафов. В гостиной мебели было и того меньше — журнальный столик, симпатичный диван и одно большое кресло, всегда занятое кошками.

Вернувшись в кухню, Мэг обнаружила, что Стив стоит у окна и задумчиво смотрит вдаль. Она невольно залюбовалась его спиной — широкой и в то же время какой-то… грациозной, что ли? Вообще, в этом человеке было много грации, это бросалось в глаза, даже когда он не двигался, как сейчас.

Мэг вдохнула и занялась приготовлением кофе. Через несколько минут по кухне поплыл его аромат. Стив отвернулся от окна и встретил взгляд Мэг.

— Кофе готов. Садитесь, — без выражения сказала она и сама села за стол.

Несколько минут они молчали. Затем Стив глубоко вздохнул, словно решившись на что-то, и начал говорить:

— Мэг, во-первых, я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали, хотя, признаться, не понимаю, что заставило вас так поступить. Во-вторых, приношу извинения за мой непотребный вид: сам не знаю, что со мной случилось. Может, они что-то подсыпали в вино? — слабо улыбнулся он. — А в третьих, я хочу выразить вам свое восхищение: никогда еще я не был так потрясен при виде женщины, как сегодня вечером у Флейнов. Да что там, я был просто сражен, увидев вас! — горячо закончил Стив.

Мэг видела, что он не лжет, тем более что еще помнила тот жадный взгляд, который так польстил ей.

— Но вы, конечно, и не подумали, что это я, — усмехнулась Мэг. — Неужели вы и вправду меня не узнали?

— Конечно, нет! Видели бы вы себя тогда, когда мы встречались с вами в этом дурацком «Раю»… — начал он и тут же осекся. — Простите, я не то хотел сказать. Вы и тогда выглядели хорошо, просто… просто…

— Не трудитесь быть деликатным, — прервала его Мэг. — Я прекрасно понимаю, что вы хотите сказать.

— Зато я не понимаю, — возразил Стив, с сомнением глядя на нее. — Как можно, имея такую потрясающую внешность, строить из себя серую мышку? Просто диву даешься, как это вам, женщинам, удается творить с собой такое? И главное, зачем?

— Неплохая тема для вашего журнальчика, а? — лукаво спросила Мэг.

— А вы, пожалуй, правы, — оживился Стив. — Черт, это идея! Мы-то, мужчины, по глупости своей считаем, что женщина всегда стремится выглядеть лучше, чем она есть на самом деле. Ан нет, бывает и наоборот!

— Откуда вы знаете, какая я на самом деле? — серьезно спросила Мэг, не глядя на него.

— А ведь и правда не знаю, — согласился он. — Но очень хочу узнать.

Мэг быстро посмотрела ему в глаза. В них не было и тени насмешки, только живой интерес. Что же это? Неужели интерес Стива ей так приятен? Отчего сердце бьется все быстрее, а глазам все чаще хочется встречаться с его глазами?

— Я тоже хочу кое-что узнать о вас, — призналась Мэг, стараясь, чтобы голос звучал как можно равнодушнее.

— С удовольствием отвечу на любой вопрос, — улыбнулся Стив. — Приятно иногда побыть по ту сторону стола. Очень скучно все время задавать кому-то вопросы и никогда не отвечать самому.

— Понимаю, — ответила Мэг. — Так, значит, вы хорошо знаете Флейнов. Откуда? Как давно?

Вопрос явно дался ей с трудом. Мэг даже почувствовала, что руки ее слегка дрожат. Почему-то ей было очень страшно услышать ответ. Был ли он знаком с Дэвидом? И если да, то насколько близко? И что все это значит? Простая случайность или нечто большее?

Она налила себе еще кофе и приготовилась слушать. Однако Стив молчал, разглядывая свои длинные тонкие пальцы.

— Стив, вы не уснули? Если не хотите отвечать, ради Бога. Пожелаем друг другу спокойной ночи, и никаких проблем.

— Нет-нет, Мэг, дело не в этом. Просто на такой вопрос коротко не ответишь. Если вы настроены выслушать длинную романтическую историю, я готов рассказать вам ее. Но не хочу злоупотреблять вашим вниманием. Я и так уже порядком напряг вас.

— Что вы! — в свою очередь возразила Мэг. — Во-первых, я почему-то абсолютно не хочу спать. Во-вторых, я с удовольствием послушаю эту вашу историю. Видите ли, дела семьи Флейн мне не совсем безразличны. И что самое обидное, до сих пор.

Стив по-прежнему молчал и смотрел на нее с любопытством. Мэг же все время прокручивала в сознании одну и ту же мысль. Интересно, что рассказала Уэнди о ней? Насколько подробно? И имеет ли смысл откровенничать с ним? Хотя я-то жду от него именно откровенности, внезапно поняла Мэг. Причем для меня это как бы само собой разумеется. Но, если разобраться, с какой стати Стив должен раскрываться передо мной?..

Размышления ее были прерваны звуком его голоса. В который уже раз она подумала, что никогда не слышала голоса более приятного и располагающего к доверию. Наверное, у него это профессиональное, решила Мэг. Она почти не вникала в смысл того, о чем он говорил, пока до ее сознания долетела фраза:

— …И вот когда мне исполнилось шестнадцать, родители увезли меня в Париж. И пошла совсем другая жизнь. Учеба во французском колледже, общение с юными француженками — все это было настолько ново и непривычно, что я не успевал фиксировать ощущения. Первые полгода я жил как в горячке. Потом, конечно, начал привыкать. Но старая жизнь, старые друзья просто вылетели у меня из головы. Из головы, но не из сердца.

Он на мгновение замолчал.

— Вы не возражаете, если я закурю? — спросил Стив и, получив разрешение, достал из кармана пачку сигарет.

— Вот только пепельницы у меня нет, извините, — сказала Мэг и дала ему блюдечко. И тут же с удивлением поняла, что ей неприятно и неловко оттого, что она не может предложить Стиву пепельницу. Странно, ей очень хотелось во всем угодить ему.

Но Стива, похоже, нимало не смущало отсутствие этой детали. Невозмутимо стряхнув пепел на край блюдца, он продолжил:

— Французский я изучал с детства. Так что в этом смысле проблем у меня практически не было. Я поступил в университет на отделение романской филологии. Сам выбирал, — с гордостью заявил он.

— Наверное, в Париже совсем другая жизнь? Это ведь здорово — изучать филологию в Париже? — осторожно спросила Мэг.

— Здорово, конечно. Только филолога из меня не вышло. Бог знает кто из меня вышел, — усмехнулся Стив. — В общем, в Лондон я вернулся в позапрошлом году.

— Вместе с родителями?

Стив поморщился, и Мэг поняла, что вопрос был не самым удачным.

— Нет, один, — ответил он. — Слава Богу, у нас оставалась здесь неплохая квартира. Так что крыша над головой у меня была, а о большем я и не мечтал.