дом, на ее день рождения. Эльку она пригласила, а Макса нет. Когда на дорогой машине известной марки за Элькой заехала Вероника с братом, был скандал. Такой, какой у них был в школьные времена. Элька хлопнула дверью и уехала, Макс, схватил ключи от машины и тоже вылетел из квартиры. Понёсся в родной город, надо было выпустить пар. Бои проводились на том же месте и ему обрадовались как родному. Побыл дома, немного отошёл.

С Элькой они помирились, ей в гостях не очень понравилось, и выходные за городом она полностью не отбыла. Вернулась в субботу на такси. Ждала Макса у него дома. Но осадок остался и Максим чувствовал, что что-то с ней случилось. Элька стала нервной, пугливой, иногда жалась к нему, будто в поисках защиты. На расспросы не отвечала и любила его. Сама, причем так, как будто знала, что скоро сделать этого не сможет.

Глава 11

Все складывалась через другое место. В институте попался слишком принципиальный препод, никак не хотел у Макса работу принимать, хотя работа сделана была почти идеально, Макс в отличие от одногруппников, которые сдули все из интернета делал ее сам, брал материал из книг, перерабатывал. Но итог остался прежним, он уже думал тоже передать все из сети и сдать, может тогда этот кровопиец успокоится. Иначе такими темпами он зимнюю сессию не закроет.

Намечались всероссийские соревнования и тренировки стали проводиться усиленные. В столице Макс тренировался с бойцами юношеской сборной, за годы спортивной карьеры почти всех знал, его тоже знали, уважали. Понимали, что он один из сильнейших соперников и скорее всего, поедет на чемпионат за границу.

Тренировались стандартно, отрабатывали приемы, проводили спарринги. Тренировка проходила стандартно, до спарринга. Партнёр достался Максу видимо психически неуравновешенный. Потому как перепутал тренировочный бой с уличным, и начал драться, игнорируя тот факт, что это тренировка. Максиму, участвовавшему в подпольных боях справиться с ним не составляло труда, но сыграл эффект неожиданности. По итогу – у Макса выбито плечо, старая травма. Тренер орал, устроил разбор полетов, естественно сказал, что ни на какие соревнования оппонент Максима не поедет и вообще может получить дисквалификацию за неспортивное поведение. Но факта этого не меняет, плечо у Максима разлетелось, пришлось накладывать фиксатор. А это означало, что поездка на соревнования оказалась под вопросом. Тренер велел не появляться в комплексе, пока полностью не восстановится. Без тренировок Максим понимал, что растеряет форму, поэтому договорился со сторожами в клубе, что будет приходить поздно вечером.

Пока Макс тренировался, Элька завела себе привычку вечерами с подругой Вероникой куда-нибудь ходить, в кино, кафе, клуб. Подвозил их на своей крутой машине непременно брат Вероники Давид. Макс бесился, внутри все кипело, пытался поговорить, но Элька от разговора ускользала. После вечерних тренировок приходил к ней в общежитие, чтобы дождаться и поговорить, но возвращалась она поздно, ссылалась на усталость свою и его и выяснять отношения при соседке не желала.

Горечь, обида и разочарование захлестывали Макса, не этого ждал он от своей женщины. Ему даже в страшном сне не могло привидеться, чтобы мама не поддержала отца в трудной ситуации, поставила свои интересы выше его. Неужели он ошибся в Эльке? В мозгах царил полный раздрай. Максим понимал, что ещё немного и их отношения прикажут долго жить.

Всероссийские соревнования по борьбе, а по факту отборочные на чемпионат мира. Все бойцы это понимали, готовились серьезно. Плечо Максима зажило, и он находился в хорошей физической форме, шансы на попадание были высокими.

У отца были свои дела, дед позвонил, дал напутственные инструкции, а вот Элька в кои-то веке обещала прийти. Надо же, нашла место в череде своих бесконечных дел с Вероникой и ее братом. Озвучивать Макс свои мысли не стал, понимая, что возможно для них это последний шанс наладить отношения.

До спорткомплекса он не добрался. По городу Максим передвигался на своей машине, отец подарил ещё на восемнадцатилетние. Так что права у него были уже больше года. Ехал на допустимой скорости, черная иномарка подрезала его резко, на магистрали. Какой-то отбитый на голову на спортивной тачке сильно торопился, видимо на тот свет, но Макс категорически не желал отправиться туда вместе с ним, пытаясь сбросить скорость и вывернуть руль. Столкновения ему почти удалось избежать, но из двора выворачивал грузовой автомобиль. Водитель не успел среагировать и оттормозиться, в итоге машина Максима хоть и не на высокой скорости, но влетела под грузовик. Удар смягчили и сработавшие подушки безопасности, но травм избежать не удалось.

Вместо боёв Макс отправился в стационар, где ему сделали операцию на ноге, вставив пластину и МРТ, чтобы исключить черепно-мозговую травму.

В сознание Максим пришёл только на следующий день, понятно, что ни на какой чемпионат он ни едет, да и ходить в ближайший месяц сможет только с костылями.

В палате на кресле, откинувшись на спинку кресла и подложив под спину подушку, дремала мама. Мамочка, бросила работу, все дела и примчалась, и отец, скорее всего где-то здесь, а дед возможно ещё летит.

– Проснулся? – резко раскрывая глаза, произнесла Мария Игоревна.

– Проснулся, голова шумит.

– У тебя сотряс, – констатировала мама поставленным голосом врача, – это хорошо, что подушка сработала. Перелом ноги не самый сложный, но пластинку вставили, через месяц вытащат, и будешь бегать. Пока надо потерпеть, – произнесла, присаживаясь на край кровати и ероша его волосы.

– Сильно расстроились? – спросил Макс.

– Испугались, папа поехал машину твою забирать, говорит там проще на металлолом сдать, чем восстанавливать. Ты в рубашке родился. Того, кто тебя подрезал пока не нашли.

– Папа рвет и мечет? – попытался улыбнуться Максим.

– Ага, гроза в лаптях. Нормально все будет. Может, домой поедем, чтобы ты тут один не валялся? – спрашивает мама.

– Нет, мам, – слегка запнувшись, произнес Макс, – я тут буду, мне надо.

– Ну, если надо, – произнесла мать со вздохом, – мы тогда завтра домой, палата оплачена, вещи тебе мы привезли. Если захочешь домой – звони.

Родители уехали, а Элька так и не появилась. Сам он не звонил, ждал действий от нее. Элька явилась на третий день, с виноватым выражением лица. Максим почувствовал эту ее вину, в груди запекло, к горлу подступила горечь.

Эльке надо отдать должное, ходить вокруг да около не стала, выпалила сразу, стоя рядом с выходом из палаты.

– Максим, – произнесла, заламывая руки, – я с тобой поговорить хотела.

– Ну, говори, – хмыкнул Макс.

– Ты прости меня, я перед тобой виновата, ты ко мне, а я. Максим, – произнесла,