От этого вида у Малины Ару разболелись глаза.

Несмотря на безраздельную власть над КАНИКТ, ур-директору нечасто приходилось появляться на публике. Она предпочитала действовать за сценой. Очень немногие понимали, что реальная власть не нуждается в блестках и мишуре.

Однако, после того как ее преступный сын Якссон атаковал Оторио и взбудоражил всю Империю, Малина стала соблюдать повышенную осторожность. Вынужденная угодить Ландсрааду, она отмежевалась от сына и попросила прощения, ибо это был единственный способ спасти священную миссию Союза Благородных. Тихий мятеж развивался много столетий, имея целью избавление от Коррино, вцепившихся в абсолютную власть. Велась долгая игра, в которой участвовали лучшие политики и историки – но Якссон ворвался в нее, как огненное ядро, разметав фигуры, тщательно расставленные на игровой доске. Несмотря на то что Якссон ее плоть и кровь, Малине иногда хотелось его задушить.

– Я продолжаю работать над этой задачей, ур-дир, – тихо сказала Ариката Малине. Они стояли вне площадки, в тени купола, притворяясь, что созерцают панораму города. – Я, конечно, пользуюсь большим влиянием на моего дорогого Шаддама, но я не могу действовать слишком открыто, вы же это понимаете.

– Я все понимаю, и вы превосходно играли свою роль – во всяком случае, до сих пор.

Темные волосы Малина коротко стригла, она носила строгий деловой костюм, являвший яркий контраст тщеславному и роскошному наряду Императрицы. Ур-директор еще сильнее понизила голос, несмотря на то что канцлер Ридондо стоял далеко, настраивая оптические приборы площадки.

– Но почему вы не предупредили нас об опасности для дома Вердена? Мы могли бы что-нибудь спасти или уберечь кого-то из членов семейства. Уж, по меньшей мере, изготовили бы фальшивое донесение или стерли бы порочащую информацию.

Губы Арикаты были цвета жидкого граната, а радужка походила на текстуру древесных волокон, между которыми чернели бездны звездного неба. Она, Императрица, все же смутилась от слов Малины, как школьница перед учителем.

– Мой муж не всегда говорит мне, что намеревается сделать. Он хотел шокировать всех членов Ландсраада уничтожением дома Вердена.

Малина нахмурилась еще больше.

– По крайней мере, этот варварский акт отвлек внимание от моего сына.

Она покачала головой. Из-за Якссона Малина не могла выступить против несправедливости действий императора, против того, что случилось с Верденом и его семьей. Пусть другие дома провозглашают невиновность герцога или, что более вероятно, бесчестят его, называют подлым предателем и вычеркивают из имперской истории.

Императрица Ариката, новая жена Шаддама, стала таковой в результате подковерных махинаций КАНИКТ. Под другим именем и внешностью эта молодая женщина служила наложницей тяжело больному старому графу Ульчану на Плиессе. Когда стало ясно, что Шаддам теряет интерес к Фиренце, его предыдущей жене, брак с которой заключил из чисто политических соображений, прожженные специалисты КАНИКТ превратили Арикату в идеальную спутницу Падишах-Императора, а собственная дочь Малины вышла замуж за графа Ульчана и обвела его вокруг пальца.

Леди Анирул, первая жена императора и мать его четырех дочерей, оставалась его супругой дольше других, но ее убили четырнадцать лет назад. Ариката считала, что сможет стать лучшей. Выдрессированная как идеальная супруга Шаддама, она мастерски управляла им, дергая за нужные ниточки. Таким образом, КАНИКТ разыграл самый выгодный для себя сценарий: Ариката служила ушами самого могущественного человека в известной вселенной и была при этом обязана передавать всю важную информацию в КАНИКТ.

Герцога Фаусто Вердена, одного из верных соратников Малины в Союзе Благородных, выследили и убили. Теперь ур-директор опасалась, что раскроют и других тайных мятежников.

Ни Шаддам, ни его беспощадные сардаукары не понимали, что Союз Благородных состоит из двух фракций, да, собственно, их это и не интересовало. Скорее всего, Верден допустил оплошность и поплатился за нее. Но не оставил ли он следов, которые могут поставить под удар других участников движения? Малина и ее соратники балансировали на грани отчаяния, а Ариката оставалась их единственным источником информации.

– Какие доказательства есть у Шаддама? – допытывалась Малина у императрицы. – Ландсраад ропщет. Великий дом обвинили в преступлении и уничтожили, но Император не представил никаких доказательств. Еще важнее, как получилось, что Верден дал себя поймать? Мы должны это знать.

Ариката перешла на шепот.

– Почему вы думаете, что он вообще имел доказательства? Мой муж отличается способностью устроить спектакль просто потому, что это ему понадобилось.

Женщины одновременно подняли головы, услышав, что канцлер закончил свою работу и купол начал поворачиваться на своей подвеске. Наблюдательная щель поочередно открывала вид на разные участки неба.

Императрица снова понизила голос и спросила:

– Почему вы так в этом заинтересованы, ур-дир? Владения дома Верденов передадут другому дому, а КАНИКТ сможет назначить новых директоров.

Ариката не знала – да ей и не полагалось знать – никаких важных сведений о мятежниках, в частности, что ур-директор или КАНИКТ вовлечены в заговор.

Малина сказала:

– Верден являлся одним из самых важных директоров внутреннего круга, и теперь мне придется заново выстраивать баланс. – Она успокоилась и постаралась ободрить и Императрицу. – Используйте это как возможность. Выразите свое недовольство тем, что Шаддам не посовещался с вами, скажите, что хотите получить больше ответственности и хотите стать его самым… интимным советником.

– Я исполняю свой долг, – улыбнувшись, ответила Ариката и сделала многозначительную паузу. – Но я узнала неожиданную и важную информацию о другом предмете. – Малина наклонилась к ней, ожидая продолжения, и Ариката не разочаровала ее. – Есть ли у вас интерес к каладанскому герцогу Лето Атрейдесу? Совершенно очевидно, что он потерпел фиаско со своей официальной наложницей, матерью его сына и предполагаемого наследника. Ведя свою игру, Бинэ Гессерит вызвала Джессику на Уаллах IX вопреки его воле, и пока доподлинно неизвестно, уехала она по своей воле или под давлением. Герцог глубоко уязвлен; чувствует себя одиноким и затаил злобу на Орден сестер.

– Это означает, что сейчас им можно манипулировать, – сказала Малина, переваривая информацию. – Дом Атрейдесов в настоящее время не представляет для нас никакого интереса, но я посмотрю, какую пользу можно из этого извлечь. После Оторио и перераспределения владений доля акций самого императора в КАНИТ стала подавляющей, а мы не хотим этого терпеть.

Она потерла виски.

– Как мне сейчас не хватает моих остистых собачек, но дворцовая челядь их боится.

– Где они? – спросила Ариката.

– На время пребывания в Кайтэйне я оставила их в Серебряной Игле с Франкосом.

За Харом и Каром присматривал номинальный президент КАНИКТ. Позади величественной панорамы она отыскала взглядом изящный шпиль штаб-квартиры КАНИКТ, выглядящий как кинжал, почти равный по высоте императорскому дворцу.