что она не имела никаких собственных ресурсов и рычагов влияния на общество, и чтобы армия не имела руководства, популярного в обществе и среди военных. В следующие два десятилетия после войны армия быстро деградировала. На руководящие должности приходили фронтовики, герои войны, обладавшие безупречным моральным авторитетом. Они за страну кровь проливали, они до Берлина дошли. Но очень многие из них не имели специального образования: не только академиев не кончали, но даже школьный аттестат был не у всех. Дослужившись на войне, скажем, до капитана, в мирное время они продолжали военную карьеру: становились командирами бригад, других подразделений – но лишь приблизительно понимали задачу армии в мирное время.  А вот выпускники командных училищ не могли продвинуться по службе в обход этих заслуженных фронтовиков. Со временем армия стала полукомичной, вечно недофинансированной структурой, в которой всё держится на отрицательном отборе и показухе. Квадратные сугробы, крашеная трава и традиционные портянки. Твердолобые прапорщики, отдающие приказ копать от забора и до обеда.  Ещё один признак того, насколько армия в России изолирована от общества и власти: бывших военных в руководстве страны почти нет. Редкий генерал пробьётся хотя бы в депутаты, не говоря уже о губернаторах или, например, о полпредах. Армейская иерархия не встроена в вертикаль власти. Если человек начал строить карьеру в армии, там он и останется до самой пенсии.  Какой-нибудь фсбшник или полицейский может, например, стать начальником службы безопасности какого-нибудь банка, но военные там не нужны, и даже война ничего в этом смысле не изменила. Ветераны СВО не делают карьеры во власти, что бы там ни болтала пропаганда про новую элита. С началом полномасштабного вторжения в армии так и не появилось ни одного популярного военачальника. Был, конечно, Пригожин, но он совершенно особый случай. Само появление группы «Вагнер» – симптом положения армии в государственной системе России. Только там, где военным не доверяют и ни в грош их не ставят, могла появиться парамилитари структура с теми же функциями и задачами, как и у армии, и руководил ей отбитый на всю голову уголовник, зато свой. В итоге свой Пригожин решился на настоящий мятеж. И то, что он передумал на подступах к Москве, не отменяет старой истины: если разозлить толпу вооружённых людей, создать дискомфортные условия, а потом продемонстрировать собственную слабость, жди неприятностей.  Был ещё Суровикин, он должен был просто принять простое решение и сдать Херсон, но внезапно начал набирать очки популярности. А ещё у него были порочащие связи с мятежниками. Это всё слишком большой ресурс для армейского генерала. После пригожинского бунта он пропал с радаров и теперь работает с документами в закрытом помещении. Так что власть вполне себе понимает, откуда может прилететь, и всё контролирует. Влезает во внутриармейские дела, принимает не только стратегические решения, но даже тактические. Следит, чтобы недовольство ходом войны среди военных не нашло себе выхода. Всё выглядит так, что и сейчас армия в России не является политической силой.",Смена власти силой. Возможен ли военный переворот в России - ЭХО,https://echofm.online/opinions/smena-vlasti-siloj-vozmozhen-li-voennyj-perevorot-v-rossii,2024-02-15 05:47:30 -0500

Смена власти силой. Возможен ли военный переворот в России - ЭХО,"Всё выглядит так, что и сейчас армия в России не является политической силой. А вот кто и является, так это другие силовые ведомства. У них действительно есть влияние, контроль над целыми отраслями экономики и аппарат насилия, который они по закону могут применить к гражданской жизни. Конечно, для персоналистского режима опасны любые силовики, которые сумеют стать достаточно влиятельными. В нашем случае это будет, скорее, не армия, а какой-нибудь ФСБ или МВД.  В России всё закручено вокруг полиции и спецслужб, которые постоянно конкурируют друг с другом: то таможню делят, то гребут под себя ресурсы, и всё время меряются влиянием. Задача центральной власти – эту борьбу стимулировать, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не вышел победителем. Для этого можно из одной структуры выделить другую, как Следственный комитет из Генеральной прокуратуры, затем стравить их между собой, затем затеять реформу, переименовать, слить что-нибудь с чем-нибудь ещё, чтобы представители структур всё время грызлись и не тянули руки к власти, которая им не положена. А армия тут ни при чём, её просто нет в этом уравнении, она не участвует.  С другой стороны, всегда остаётся возможность коллаборации спецслужб и армии, у одних оружие, опыт и желание вернуться домой не в пакете, а у других легитимная власть среди гражданских и ресурсы. Тут могут быть любые комбинации.  Но есть же причины, которые делают военный переворот в России возможным? Разумеется, есть, и первая из них – наличие воюющей армии. Сотни тысяч вооружённых людей, обученных с этим оружием обращаться, имеющих опыт его применения не на стрельбище или в симуляторе, а в реальных условиях против реальных живых людей. Пропагандная реклама службы по контракту рисует этакую глянцевую картинку: вот они, российские военные, все в новенькой современной экипировке, в руках бластер, за спиной верный дрон, патриотизм и готовность навести порядок во всей галактике. Руссо солдато, облико морале. И, конечно, наши парни знают, за что воюют. То против третьего туалета, то за город Одессу.  Начнись эта война лет 30 назад, мы могли бы даже поверить в этот образ.  А сейчас в доступе гигабайты видео, которые не покажут по телевизору. Мы видели записи с видеорегистраторов, камер наблюдения и с дронов, слышали снятые на телефон обращения и жалобы. Нет там никаких героев, там в лучшем случае измученные люди, одетые не по погоде, загнанные в окопы, уставшие и злые. Среди них всё больше дезертиров и отказников, для которых созданы целые нелегальные тюрьмы. Они не верят в цели СВО, они знают, что эту войну им не выиграть. Они  понимают, что о них вытирают ноги, заставляя безо всякой цели и смысле сидеть в окопе в Запорожской области, терять здоровье и товарищей, и всё это ни за чем, в чужой стране. Единственное, что мешает этим людям оказаться, наконец, в комфорте и безопасности – руководство страны, которое хочет продолжать войну, которое не пускает их домой, гробит их жизни впустую.  Путину невыгодно заканчивать войну, ведь военные вернутся с фронта в свои части, вернутся с убеждением, что их использовали и выбросили. Это будут люди, умеющие убивать и здорово обиженные на власть. В стране, по которой здорово расползлась масса нелегального оружия. После военных зарплат им придётся заново привыкать к обычному окладу в 20 тысяч рублей, что их точно не обрадует. Военные