Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вчерашний путь Хидео и правда во многих местах занесло песком, и вездеходы выехали, держась на расстоянии друг от друга, чтобы, если что, успеть прийти на помощь, но при этом не свалиться вместе в одну и ту же расщелину.
Глория оказалась почти идеальным попутчиком, по крайней мере для сложных дорог: все четыре часа пути она молчала. Несколько слов в ответ на реплики Хидео в самом начале пути она всё-таки произнесла, и даже вроде вежливых, но сделала это таким тоном, что мельхиорец попыток завязать светскую беседу больше не предпринимал, чему на особо сложных участках пути даже радовался. Под конец пути женщина задремала, привалившись к двери. Хидео покосился на неё и хмыкнул: тяжела начальственная доля, и что все так к ней рвутся?
Съехав с перевала в долину главной базы, Мишка прибавил скорости и, насмешливо махнув рукой, обогнал вездеход Хидео. Тот в гонке участвовать не стал: если хотят сами всё разгрузить – пожалуйста.
Будить Глорию Хидео не хотел, за него это сделали Лиамм с Мишкой, уронив на пол ангара какой-то особо гулкий ящик как раз тогда, когда он остановил свой вездеход рядом с ними.
– Приехали, – сообщил Хидео и вылез наружу. Контейнеры из своего вездехода уже сноровисто расхватали и куда-то унесли Лиамм с Мишкой, так что Хидео машинально потянулся за сумкой Глории, и лишь взяв её в руки, вспомнил, что такую помощь женщина определённо не одобряла.
– Тяжёлая, – сказал он. – Давайте я вам помогу. Отнести в лабораторию?
– Ко мне в комнату, пожалуйста, – вырывать сумку у Хидео она не стала, и то дело.
– Чтение на ночь? – улыбнулся мельхиорец.
– Материалы для монографии, – сухо ответила Глория.
Хидео поднял свободную руку, показывая, что обезоружен. Путь до общежития они проделали в молчании.
– Спасибо, – поблагодарила Глория, когда Хидео поставил сумку около входа.
– Обращайтесь, – ответил он.
Теперь ещё сдать шприц Мозели, и можно считать себя достаточно свободным для того, чтобы выяснить, поменялось ли меню за сутки отсутствия на базе. Лишь бы врач не слишком усердствовал в нравоучениях, их на голодный желудок переваривать плохо.
Пять минут спустя, выйдя из медблока, где Мозели просто перезарядил шприц, не сказав ни слова о вчерашнем происшествии, Хидео понял, что снова ошибся в своих прогнозах.
Глава 5
Мигель поднес руки к крану, но из него не вылилось ни капли воды.
– А воды нет, – раздался за спиной насмешливый голос. Хидео, задиристый мельхиорец, Ещё один любитель пропускать время ужина, как оказывается.
– Всё выпили? – поинтересовался, не оборачиваясь, Мигель.
– Отравили.
– Что? – Мигель резко повернулся.
– На Мельхиоре так делали во времена Конфедерации, – пояснил развалившийся на стуле Хидео. – Если какой-то фермер мало того, что не хотел сотрудничать с единственной компанией-экспортером на планете, так ещё и подбивал к тому же соседей, ему как-нибудь ночью сооружали ещё одну скважину и заливали в водный пласт что-то несмертельное, но неприятное. Через некоторое время эта штука разлагалась, но дополнительных намеков обычно не требовалось.
– А кто и на что намекает здесь?
– Никто и не на что, – мельхиорец сел прямо и сменил тон на серьёзный. – Просто наши недрознадцы что-то не учли, и вода пошла с неполезными для здоровья примесями. Теперь выдернутые со Второй строители спешно сооружают новую скважину подальше отсюда, а свободные от этой задачи не менее спешно ремонтируют систему очистки сточных вод, которая, как назло, выбрала именно этот момент для того, чтобы сломаться. Пока те или другие не преуспеют, на базе введён режим экономии воды.
– Понятно. Ну что ж, пока будем обходиться спиртом.
– Внутрь?
– А это как пойдёт.
Хидео хмыкнул и встал.
– Пойду, что ли, тоже поучаствую. Может быть, хоть теперь к моим советам прислушаются.
Мигель не знал, получилось ли у Хидео поучаствовать в ликвидации аварии, а вот ему самому в стороне остаться не удалось: Фа опасалась, что вредные примеси могли попасть в воду ещё до того, как на них успели среагировать датчики, поэтому распорядилась взять анализы у всех находящихся на базе. Так что Мигель следующий день провёл активно: сначала отлавливал участников экспедиции на их рабочих местах (срывать график работ ещё и массовым походом в медпункт Фа не разрешила), уговаривал их поделиться несколькими каплями крови, уверяя, что в процедуре в его исполнении нет ничего страшного и особенного (вот что значит семейная репутация!), а затем целый день изучал образцы вдоль и поперёк, выискивая индивидуальные или системные отклонения. Уже под вечер в дверь медпункта постучался Хидео.
– Можно? Я сегодня использовал, – и он показал автошприц.
– Заходи, сейчас перезаряжу.
Мигель взял шприц, вытряхнул их него пустую ампулу и отправил её в утилизатор. Затем, уложив шприц в стерилизатор, открыл замок шкафа с медикаментами и достал оттуда новую ампулу.
– А почему вы мне просто не выдадите горсть этих ампул, чтобы я вас не дёргал? – спросил наблюдавший за его манипуляциями мельхиорец.
– Во-первых, шприц после использования нужно простерилизовать, – ответил Мигель. – А во-вторых, это, – он подкинул ампулу на ладони, – очень сильное средство, даже то, что я не ввожу его тебе сам, а даю с собой, заставило бы производителей, если бы они об этом узнали, биться в конвульсиях. К тому же без последствий можно принимать только одну дозу в сутки.
– А если с последствиями? – заинтересовался Хидео.
Мигель вздохнул.
– Вот поэтому я даю тебе только один шприц. Войдите!
Стук в дверь был слабым, но Мигель его всё равно услышал.
– Вы просили… Ой, вы заняты… – Глория уже хотела закрыть дверь, но Мигель её опередил:
– Заходите, пожалуйста, мы почти закончили.
Хидео тут же вскочил, освобождая Глории место, она села, сложив на коленях руки. Мигель вставил в шприц ампулу и отдал его мельхиорцу, напоследок предупредив:
– На днях Арина обещает что-то совсем запредельное, так что ты не геройствуй и не дожидайся, пока станет плохо, а вводи препарат, когда голова только начнёт ныть.
