После того как ты охватил все стандартные вопросы, важно выбрать верную манеру своего выступления на планерке. Люди впитывают, как губка, и чем оживленнее и ярче будет твоя речь, тем интереснее и красочнее опишут меню официанты, чтобы вдохновить гостя на пробу того или иного блюда. Разнообразные блюда дня способствуют не только рациональному использованию хранящихся на складах продуктов и их реализации, но также появлению новых позиций в меню и поддержанию новаторской нотки у заведения. Так что ты стараешься наполнить свои объяснения некой долей юмора и энциклопедических знаний.

Ты можешь, к примеру, невзначай упомянуть, что «золотые яблоки», растущие в мифическом саду Гесперид и дарующие вечную жизнь тому, кто их съел, – это айва. Использование в пищу сельди, одной из самых полезных рыб, датируется наравне с использованием письменности, а именно трехтысячным годом до нашей эры. Проводимый в городе Косби штата Теннесси фестиваль черемши обычно выпадает на первые выходные мая и приглашает тысячи людей со всего света на ручной сбор этого растения. Чечевица сорта «белуга» позаимствовала свое название у осетровой рыбы белуги, чьи яйца – знаменитая осетровая икра – сами напоминают крохотные бобовые плоды. Лисички по-французски будут либо girolle, либо chanterelle, а зимними опятами называются лесные, но культивируемые грибы, обитающие на поваленных стволах деревьев в тутовых рощах. Информацией такого рода лучше активно делиться, чтобы хоть что-нибудь отложилось у официантов в памяти. Для наших лучших официантов, как Девон и Кандис, это будет иметь первостепенное значение, ведь они впитают и все, что ты скажешь, и ту энергию, которую ты туда вложишь, для улучшения своих навыков продаж. Для новичка, который присоединился к нам на прошлой неделе, Руперта, твои усилия могут и ничего не значить, но несмотря на это, жизненно важно снабдить их всей необходимой информацией.

Последние полчаса перед планеркой ты в задумчивости приводишь все в порядок. Как только закончен мизанплас, приготовление одного блюда может занять от пяти до десяти минут, а иногда и того меньше, что означает необходимость твоего присутствия у плиты к четырем двадцати. Сейчас пятнадцать минут пятого. Ты самоуверенно выскакиваешь наружу быстро выкурить сигарету и еще раз отрепетировать свою подачу.

Выходят еще двое, а за ними следом из-за двери высовывается голова шеф-повара.

– Какого хрена? – восклицает он. – Думаешь, у тебя есть сейчас время курить? Мы через пятнадцать минут начинаем. Да ты неужели готов? И с описанием блюд тоже?

– А-а-а, извините, шеф. Это как раз то, чем я здесь…

– Бегом! – и дверь за ним с шумом захлопывается.

Ты тушишь о подошву кончик своей сигареты, прячешь окурок в пачку и торопливо проталкиваешься прямо за ним.

Повара, зная, что вы ответственны на планерке за дежурные блюда, отошли от плиты и расселись кто где, чтобы передохнуть пару минут в стороне. Единственные в центре внимания сейчас – это ты, Стефан и шеф. И, разумеется, Кико, пробирающийся неподалеку через лабиринты кастрюль и сковородок, которые накопились за день. Его вечерний сменщик еще не пришел, отчего на лице Кико читается недовольство.

Шеф тоже выглядит хмуро. Он не курит, как и большинство профессионалов своего дела, из-за притупления чувства вкуса. Это то, с чем стоит завязать чем раньше, тем лучше. И даже если он говорит, что ничего не имеет против этой твоей вредной привычки, ты стараешься никогда не попадаться ему на глаза с сигаретой. Это всегда отвратительно, если ему приходится бегать за тобой, курящим на улице, когда ты вдруг необходим. Кажется, это именно как раз тот случай, разозливший его так сильно. Стефан явно ощущает то же самое. Он вздергивает брови, морщит лоб, избегает встречи с твоим взглядом и весь погружен в процесс приготовления пищи, низко опустив голову. Все вокруг сосредоточенно хранят молчание. В раскаленном воздухе чувствуется напряженность. И вдруг неожиданно тишину нарушает вопль Кико:

– Эй, парень, что за дела? Мне кажется или пахнет горелым?!

Шеф поднимает голову, одаривает тебя тяжелым взглядом и подозрительно принюхивается.

– Ага, и что же это? – вопрошает он.

И тут тебя словно осеняет! Фундук. Ты забыл достать фундук.

«Вот ведь черт!» Вскрикивая, ты бросаешься к духовке, откидываешь дверцу, а оттуда клубами валит густой дым. Он застилает, обжигая, глаза и отдает так, словно полон канцерогенов. Ты разгоняешь его, широко размахивая руками, чтобы обнаружить сковородку с орехами, от которых уже ничего не осталось.

– Так что же это? – повторяет шеф свой вопрос.

– Фундук, – отвечаешь ты. – Я обжаривал его вам для паштета.

– Для паштета? – удивляется шеф. – Но ведь орехи уже были готовы. Я же сказал, что сам займусь паштетом и всеми ингредиентами. Неужели было непонятно?

– Нет, шеф.

– Ну же, парень, соберись! Да что с тобой сегодня?

– Прошу прощения, шеф.

– Убирай эту гадость отсюда, она воняет.

– Да, шеф.

Ты тащишь дымящуюся сковородку к мойке, выворачиваешь кран на полную и швыряешь все целиком в раковину, чтобы остудить. Это очень важно сделать для того, чтобы не прожечь потом дыру в мусорном мешке. Но из-за чувства стыда ты ведешь себя немного агрессивно, и когда сковорода ударяет о дно, ее ручка трескается об угол раковины и отламывается.

«Да черт возьми! – взвываешь ты. – Может, уже хватит?»

Без ручки от сковороды нет никакого толку. Ты споласкиваешь сломанные остатки под холодной водой и швыряешь все в мусор.

Здесь же у мойки Роджелио и Брианна наблюдают за всем происходящим. Они ничего не говорят, а лишь только покачивают головами. Ты чувствуешь, как от такого унижения у тебя горят щеки.

«А-а-ах, ну с ним!» – и это все, что можешь сказать.

Итак, ты забыл убрать пробники на место, тебя застукали с сигаретой, а теперь еще загубил орехов на тридцать долларов и сломал сковороду за сто пятьдесят. Не лучшее начало. Но послушай, может, хватит со всеми этими дилетантскими промашками. Пора приниматься за дело. Пора нести блюда дня на раздачу.

И вот ты вновь у плиты, где шеф-повар заправляет салат для паштета и готовится к сервировке. Стефан доводит до ума в кастрюльке соус для аньолотти, приправляя его сливочным маслом и свежей зеленью. В это же время у него под жаровней греется глубокая миска – горячая пища подается в теплой посуде.

– Эй, повремени с пастой еще с минуту, ладно? – просишь ты.

– А сколько времени вам надо?

– Пять, – говоришь ты.

– Пять, – отвечает он.

– Пять, – вторит шеф.

Весь смысл заключается в том, чтобы потратить на подготовку всех ингредиентов не более пяти минут, после чего шеф начинает декорирование блюд. Ты начинаешь расставлять кастрюли прогреваться на плите. Ставишь овальный чугунный Griswold для удильщика и сотейник из нержавеющей стали для свинины, а затем покрываешь дно у обоих тонким слоем соевого масла. Рыба удильщик готовится очень долго, так что кладешь ее первой. Для приготовления всего остального гарнира сгодятся литровые кастрюльки, за исключением картофельного салата (который ты быстро заправляешь в неглубокой миске, стоящей на краю недалеко от огня, чтобы не дать ей остыть). Как только Griswold нагрет, рыбу приправляешь специями и аккуратно раскладываешь. Слышится негромкое шипение, когда она соприкасается с маслом. Свинина в термостате уже хорошенько истомилась, так что ее приготовление займет не больше минуты: сначала быстро обжарить, затем смазать ее собственным охлажденным соком. Отрезаешь филейную часть от цельного куска и кладешь на сковороду. Теперь они с рыбой шипят в унисон.