вырвал мою сумку, а два других начали раздирать куртку и кофту. Я попыталась вывернуться, но меня ударили несколько раз по лицу, затылку и впечатали спиной в кирпичную стену. Из носа хлынула кровь. Последнее, что я увидела — черный густой дым, вздымающийся над нашим баром.

Глава 11. Атаман

— Обычный бар. Ничего криминального я на него найти не сумел. Всё тошнотворно прилично. Относительно молодое заведение. Правда, название какое-то дурацкое. «Сломанный клык». Какая-то дебильная поэтичность. Там же бухают, а не книжки читают, — отозвался Толик, развалившись на диване в моем кабинете. — Нахрен тебе вообще понадобилась информация об этом баре? Владелец у нас должником не числится. Порядочный такой мужик. Вроде бы.

— Слишком много лишних вопросов задаешь, Толь, — сухо произнес я.

На самом деле, ответ был прост — хотел контроля. Не над баром, а над его защитой. Я уже бесчисленное количество раз наблюдал за тем, как владельцы-конкуренты между собой устраивали настоящую бойню. Территория по умолчанию поделена между своими, и когда возникает кто-то «чужой», начинаются нешуточные проблемы.

Я не знал отца Ло. Он нигде и никогда в моих кругах даже поверхностно не фигурировал. А это значит, что он не «наш». К счастью. Поэтому несложно проследить логическую цепочку и прийти к выводу, что самое интересное у этого мужика еще впереди.

У меня были существенные возможности в случаи чего помочь бару. Он мне нравился. И я хотел, как следует, отблагодарить Ло. Несмотря на свое нерушимое убеждение, что мне нечего дать этой девочке, я всё же временами думал о ней. Она сама приходила ко мне в мысли. Тихонько и располагалась в самом дальнем уголке, внимательно и открыто рассматривая меня, словно чего-то ожидая.

— Да, и вот еще что, — продолжил Толик. — Мужик тот. Владелец. Пытается договориться со своими конкурентами. Но, кажется, это тухлый номер. Там уголовники бывшие и они чисто на прибыль работают. Глотки всем за бабки порвут. У них со всеми разговор короткий.

— Значит, точно устроят какой-нибудь выпад, — сделал я заключение и прижал пальцы к вискам.

Мигрень сегодня разыгралась не на шутку. Она залила горячей тяжестью всю левую сторону головы. Поэтому проще было сидеть с закрытыми глазами и лишний раз резко не шевелиться.

— Держите руку на пульсе, касательно этого бара. Если какая заварушка начнется, я вмешаюсь.

— Давид, тебе заняться больше нечем? — Толик хохотнул. — Или решил в ресторанный бизнес податься? Пусть сами там с этим дерьмом разбираются. У нас другое рабочее направление. Зачем с отморозками ссориться? Мир тесен. Может, дорожки еще наши сведутся. С такими типами лучше на одной стороне играть.

Толик озвучивал вполне логичные вопросы и аргументы. Это не наша зона деятельности. Но мне кишки скручивало в жгут всякий раз, когда я представлял, что с Ло может что-то случиться. Кажется, это была моя человечность, что всё еще подавала признаки жизни. Ло явно не трусиха и не слабачка, но она такая… аккуратная, тонкая, с полупрозрачной кожей и большими голубыми глазами. Ей защита нужна. Серьезная. Особенно, если есть угроза угодить в жуткую историю.

— Просто делайте то, что я сказал.

— Хорошо, старик, без проблем, — Толик ушел.

Медленно открыв глаза, я уставился в деревянную полированную крышку письменного стола. Несколько раз я наведывался в бар. Спрашивал у парня Саши, где Ло. Он сказал, что не видел ее. Я мог бы попросить номер телефона, мог бы заявиться к Ло домой. Но, похоже, проще выбить бабки из какого-нибудь придурка, чем заявиться к понравившейся девушке домой.

Я привык брать жестким напором. Привык к агрессии и крепким схваткам. Привык выдирать для себя хотя бы один взгляд, одну улыбку и поцелуй. Это стало для меня нормой. С Аней иначе не получалось. Она выводила меня из себя. Играла на моих нервах. Возбуждала. Заставляла сохнуть по ней, как зеленого пацана. Вынуждала стискивать кулаки до хруста в косточках, когда строила из себя независимую и холодную стерву.

А теперь есть Ло. Другая. Полярная. И меня к ней потянуло. Неожиданно. Ведь она вообще не мой типаж. И с ней надо иначе. А я иначе не умею.

Зажав пальцами переносицу, я погасил свет и лёг. Мигрень мучила меня до тех пор, пока я не уснул. Аня всё так же нагло разгуливала по границам моих снов до самого утра.

— Короче, — начал Толик, снова заявившись ко мне в кабинет через несколько дней.

Царапина на боку уже почти не ныла. Но я всё равно старался не делать резких движений.

— Хана твоему «Клыку».

— Почему? — я нахмурился и поднял тяжелый взгляд на своего помощника.

— Удалось нарыть информацию, что сегодня там будет очень жарко. В прямом смысле слова. В общем, церемониться никто не собирается. Всё подхвачено.

— Выезжаем, — я встал из-за стола и стиснул зубы, в боку заныло.

— Дело в бабе? — спросил меня Толик, когда мы вышли из кабинета. — Я прав? Если бы не знал тебя, то подумал, что Анька восстала из мертвых. Ты только ради нее был готов срываться и ехать на край земли.

— Слушай сюда, — я развернулся и впечатал Толю в стену. Пальцы намертво вжались в его глотку. — Еще раз заговоришь о ней, я тебе язык с корнем выдерну, понял? Не лезь туда, куда не звали.

— Да ладно тебе, Дава. Ладно, — Толик испуганно посмотрел на меня. — Я ж это… К слову просто сказал. Едем и едем. Наших всех уже собрал. Ты тут у нас главный.

Я медленно разжал пальцы и еще несколько секунд сверлил помощника немигающим тяжелым взглядом. Это было какое-то болезненное и неадекватное наваждение, когда я слышал Анино имя. Похоже, мне лечиться надо, раз я так бросаюсь на всех подряд.

Прошло столько времени. Год уже. А меня всё еще кроет. И болит. Так адово болит в груди, что я уже не знаю, как мне быть. Если бы существовала кнопка отключить к чертовой матери все эмоции, я нажал бы до отказа. Потому что это ненормально, вот так загибаться.

И я иду встревать в чужие разборки, которые вообще никак