Виктор отрицательно покачал головой.

Он был прав. Судя по тому, что в доме не осталось ни одного нетронутого уголка, искали до последнего. А значит, скорее всего не нашли. И, кроме того, я уверена, что Луньков захватил ЭТО с собой…

Однако вряд ли он захватил с собой пулю, которой в него стреляли. И гильзу. Мы можем попробовать их найти.

Виктор отправился в прихожую искать следы покушения, а я занялась комнатой, пытаясь разобраться в ворохе белья, разбросанных рубашек и перебитых видеокассет. Надо сказать, в барахле Лунькова было на удивление мало следов его личности. Точнее, их не было вовсе – ни записных книжек, ни писем, ни фотографий, подтверждающих какие-нибудь личные связи, привязанности, круг интересов. Вполне возможно, все это забрали похитители, но хоть что-то должно было остаться! Скорее всего студент Луньков жил одним днем, ни к чему сильно не привязываясь и ни о чем особенно не мечтая. Думаю, и наша несчастная Маринка была для него лишь приятным, но незапоминающимся эпизодом.

И все-таки мое усердие было отчасти вознаграждено. После получасовых поисков я обнаружила за спинкой дивана завалившуюся туда карточку из белоснежного картона, на которой типографским способом были вытеснены две переплетенные розы – алая и белая. Шипы, изображенные на стеблях, выглядели довольно угрожающе.

Я повертела карточку в руках, тщетно пытаясь вспомнить, где могла видеть подобную картинку. Память услужливо подсовывала мысль о Войне Алой и Белой розы, но я понимала, что это не то, а переплетенные розы я видела где-то совсем в ином контексте. На обороте картонки было напечатано: «Клуб «Шипы и розы». Добро пожаловать!» И эта надпись показалась мне знакомой, но я никак не могла понять откуда.

Решив не ломать зря голову, я забрала карточку с собой и вышла в прихожую, где Виктор задумчиво разглядывал пистолетную гильзу.

– Ты все-таки нашел ее? – обрадовалась я. – А пуля?

– Пулю в таком бардаке найти будет затруднительно.

Итак, улов нам достался совсем не богатый. Признаться, я рассчитывала на большее. Но в данном случае прав оказался Виктор – мы успели к шапочному разбору. Поэтому теперь нужно было довольствоваться малым и уйти без шума.

Перед уходом Виктор освободил язычок замка и запер дверь, чтобы Луньков не лишился последнего своего имущества, Кстати, наверняка дверь оставили открытой, чтобы у кого-нибудь еще возник соблазн здесь покопаться. Своеобразное заметание следов.

Мы вышли на улицу и постарались побыстрее убраться с места преступления. Кажется, никто не обратил на нас внимания. На ближайшей остановке мы сели в троллейбус и доехали до центра города. Остаток пути проделали пешком.

– Так что ты можешь сказать об этой гильзе? – напомнила я Виктору.

– Это гильза от ослабленного патрона 9х17, – сказал он. – Выпускается для пистолета «Иж-71».

Я знала, что эта марка считается служебным оружием, и в принципе именно на такой пистолет без труда мог получить разрешение Горохов. Среди гангстеров эта модель абсолютно не популярна – слишком мала мощность. Между прочим, Маринка обратила внимание, что звук выстрела был не особенно громким – это характерно для таких пистолетов. Так что у нас как бы появилось еще одно косвенное свидетельство, что стреляла дочь Горохова. Папа-чиновник имел право на приобретение нарезного оружия и не преминул этим правом воспользоваться. Но, по-видимому, не уделял должного внимания хранению, и пистолетом воспользовалась дочь. Но пистолет должен быть зарегистрирован, и если он, допустим, исчез или в нем не хватает патронов, а из ствола пахнет свежей гарью, то к владельцу неизбежно возникают вопросы, на которые он по своему обыкновению не ответит.

– Только что это нам дает? – продолжала я рассуждать. – Мы по-прежнему крутимся вокруг Горохова, и по-прежнему никакой зацепки насчет Лунькова и тех, кто за ним охотится!

Кстати, о той картонке с двумя розами… Она ведь что-то должна означать? Где-то я уже видела эту карточку – только никак не могу вспомнить.

В редакции на обсуждение наших трофеев мы собрали всех. Не посвящая сотрудников в подробности, я продемонстрировала гильзу и картонку с изображением роз.

– Начнем с марки оружия, – объявила я. – Девушка, стрелявшая в Лунькова, воспользовалась служебным пистолетом. Такая модель вполне доступна чиновнику, и не исключено, что этот пистолет хранится у Горохова дома…

– Скорее, хранился, – поправил меня Кряжимский. – Вполне возможно, что стрелявшая избавилась от пистолета, как только вышла из дома. Например, выбросила в мусорный ящик…

– Возможно, – сказала я. – Но, так или иначе, пистолет может числиться за Гороховым. Отсутствие пистолета ему тоже придется объяснить… Теперь следующая находка…

Маринка, которая, слушая меня, напряженно морщила лоб, наконец сообразила.

– Вы были у Славика? – спросила она и неуверенно добавила: – Вы… вы его видели?

– Если бы! – мрачно усмехнулась я. – Но, между прочим, никто из нас ничего подобного не говорил, соображаешь?

Маринка сосредоточенно кивнула и тут же потянулась к следующему трофею.

– Это вы тоже нашли… там, где вы не были? – с запинкой спросила она. – И что это такое? Я, кажется, ничего похожего не видела.

– Но, может быть, ты слышала что-нибудь о клубе «Шипы и розы»? – спросила я. – Ты у нас спец по всяким тусовкам.

– Вы преувеличиваете, – пробормотала секретарша. – А про такой клуб я вообще не слышала…

– Может быть, вы, Сергей Иванович? – посмотрела я на Кряжимского.

Он повертел в пальцах кусочек картона и вежливо пожал плечами.

– Как-то ничего в голову не приходит, – признался он. – Если бы здесь был указан адрес или телефон – можно было бы связаться…

Неожиданно послышался какой-то странный звук, похожий на кашель, все обернулись и посмотрели на Ромку. Звуки эти, несомненно, исходили от него. Наш курьер был красен как помидор и силился что-то произнести, но из-за смущения это ему никак не удавалось. Заметив сосредоточенные на нем взгляды, он смешался окончательно и даже перестал кашлять.

– Ты что-то хотел сказать, Ромка? – ласково поинтересовалась я.

Мальчишка отвел в сторону глаза и быстро пробормотал:

– Вроде я видел такую эмблему…

– Вроде или все-таки видел? – строго спросил Виктор.

Ромка кивнул и, стараясь говорить солидно, ответил:

– Точно видел! В этой… в газете «Интим». На странице объявлений. Мы переглянулись. Бедному Ромке, наверное, стоило немалого мужества объявить вслух, что он почитывает эротическую газетенку. Если бы не профессиональный долг, вряд ли бы он решился на такое признание. В его возрасте это очень трудно сделать. Поэтому, отдавая ему должное, я постаралась немедленно погасить двусмысленные улыбки и переглядывания и деловито сказала:

– Это очень любопытно! Но, кажется, эта газета выходит по воскресеньям? Кто-нибудь знает, можно найти этот «Интим» в киоске сегодня?