Так неслись месяцы, до тех пор, пока прямо на пороге клиники Алана в один день не возник Итан.

— Ну что ж, закон вышел, — без промедления начал он. — Разрешение на проведение чисток будет у меня уже завтра. Пора пересмотреть наши договорённости. За тот материал, что отныне ты будешь поставлять мне, прежние деньги я платить уже не буду.

Алан оторопел. Когда-нибудь, он предполагал, это случится, но не ожидал, что так скоро.

— Сколько будешь платить? — спросил Алан в надежде увидеть хоть какую-то более-менее приличную сумму.

— Нисколько, — ответил Итан. — Зачем? У меня будет всё организовано на лучших условиях. Запустим рекламу. Женщины оставят тебя. Ты достаточно уже получил.

Что он имел ввиду? Алан смотрел на Итана и пытался понять, знает ли тот о его связи с его женщиной.

— Ты пользовался тем, на что не потратил ни копейки. Знаю-знаю, мы никогда не делили женщин, но ты решил воспользоваться той, которая обошлась мне слишком дорого. Я не против. Бери на себя половину расходов по её содержанию и пользуйся. Но нет, ты решил, что сможешь сэкономить, захотел владеть ей бесплатно. Немыслимая безрассудная наглость. Я терпел ваши отношения, пока ты был мне нужен. А теперь… Она беременна. Если ребёнок не мой, то это будет последняя чистка, которую ты сделаешь, потому что уже завтра к тебе никто не пойдёт. Ты останешься без средств к существованию. В моей клинике для женщин всё будет бесплатно, да ещё и я дам каждой, в качестве бонуса за чистку, процедуру по омоложению… Сможешь удержать тогда свой бизнес? Ты думаешь, ты будешь нужен ей таким?

Алан молчал. В первый раз он видел Итана столь злым. Только сейчас Алан начал осознавать масштаб совершенной им ошибки. Чем вскружила ему голову Одетая в аромат ландышей? Своей внешностью, которая теперь была уже даже не её, а зависела полностью от денег Итана? Зачем ему понадобилась женщина, отношениями с которой даже нельзя было похвастаться? Будь проклят этот её губительный аромат.

6

Дела в клинике Алана шли всё хуже и хуже. После отказа Итана работать с ним, Алан был вынужден брать с женщин деньги. Клиенток осталось совсем мало, а вот дело Итана процветало. Теперь ему принадлежала целая сеть клиник по чистке, куда женщины спешили толпами, чтобы избавиться от того, что им мешало, взамен же они получали вожделенное омоложение. Те препараты, манипуляции, операции, которые раньше были доступны лишь избранным, Итан раздавал нынче направо и налево. Он не скупился. Абортивный материал доставался ему теперь почти бесплатно. Беременность провозгласили полезной, а чистку — самой безопасной и безболезненной процедурой. Дела свои Итан вёл вместе со старшим сыном. Подрастал у него и второй, третий был ещё совсем мал, но Алан не сомневался, что и тот займёт своё место в развивающемся с быстротою раковой опухоли деле отца.

Алан же бедствовал. Итан, всё-таки взыскал с него деньги за омоложение Одетой в аромат ландышей. Сначала пришлось продать автомобили, затем пришлось запустить руку в свой резервный счет, но денег на жизнь катастрофически не хватало. Хотелось красивой жизни, прежней роскоши, ещё большего, чем раньше разврата. Работы теперь было мало, казалось бы, можно и отдохнуть, но на это нужны были деньги, которых постоянно недоставало. Однако, Алан не сдавался. Он не желал отказываться от привычного шика, и, продолжая потакать своим сложившимся годами желаниям, жил, надеясь на лучшее будущее.

А тем времени со всех сторон подступали уже к нему агенты и кредиторы — предвестники неминуемого краха. Подобно акулам всегда они сползались туда, где чувствовали скорую лёгкую добычу. Теперь регулярно Алан видел у дверей своей клиники того, кто оценивающе щурил глаз и записывал себе что-то в блокнот, но Алана это не пугало. Он наивно полагал, что каким-то образом всё образуется.

Вставал он теперь позже обычного. Пил больше, ел тоже больше, трудился мало, зато много тратил, затем продавал за бесценок недавно купленное и потом снова покупал что-то ещё.

Поставку омолаживающих препаратов Итан Алану прекратил, Алан дряхлел, но не замечал этого. В своих глазах он по-прежнему был привлекателен и богат.

Окружали Алана исключительно красивейшие люди. Они, с идеальными лицами, прекрасными тугими телами, изумительными фигурами смотрели на него с экранов телевизоров, с обложек журналов, с фотографий в сети. Все они были прекрасны, понятия возраста для них не существовало. Они улыбались белоснежными улыбками и сияли зрачками глаз, обрамлённых в пушистые густые ресницы. Что именно в их внешности было результатом пластических операций, что применением омолаживающих технологий, Алан уже не догадался бы при всём желании, себя же при всём своём бедственном положении он продолжал считать одним из них. Он желал видеть себя тем, кто вечно юн и прекрасен.

О том, что он банкрот Алан догадался тогда, когда не смог оплатить выставленный ему за потребление электроэнергии ежеквартальный счёт. Раньше такого с ним не бывало, а тут на рядовую коммунальную оплату просто не хватило денег. Пришлось отложить на месяц уплату по всем счетам, затем задержать её ещё.

Через полгода Алан сидел в кабинете у судебного пристава.

Толстая пачка неоплаченных чеков, подшитая к его делу, требовала разбирательств. Алан терпеливо выслушивал то, что говорил пристав.

Этот совсем ещё молоденький юноша, годящийся Алану, в сыновья, пожалуй, даже в младшие сыновья, безучастно доносил до Алана его долги. Пристав был бледен и худ. Его серый костюм был одним из самых дешёвых. Алан в своём дорогом, но, правда, уже изрядно поношенном пальто, с пренебрежением рассматривал паренька и думал, неужели вот этот мрачный, унылый кабинет, это безденежье предел мечтаний того? Вряд ли. Молодёжь сейчас шустра, и такие ребята, всеми силами устремляясь наверх, быстро делают себе карьеру.

Долгов у Алана оказалось немало. Счета за пользование энергией, водой, дорогами, объектами городского пространства; содержание клиники, квартиры, автомобиля; плюс счёта за землю, по которой Алан ходит, налоги на воздух, которым он дышит, плата за тепло и солнечный свет, налог на жизнь за уходящий год — всё было не оплачено.

— Постойте, а что это? — перебил пристава Алан, когда услышал странную фразу «Плата за использование органов тела».

— Согласно статье 5 пункт 2.1 поправок к закону ФМР международного законодательства, с этого года граждане обязаны платить государству за использование содержащихся в их телах внутренних органов, наименование которых входя в перечень приложения 3 к той же статье того же законодательства.

— Я не понимаю… Что это? За что я должен платить?

— К тому же, вы, как человек