Рис. 2.1. Лестница преодоления трудностей

Дженнифер рассказывает про ступени преодоления. Ученикам не нужно быть «самодовольной личностью» с верхней ступеньки, но нельзя быть и «унылым типом», сидящим на нижней. Следует двигаться по лестнице преодоления — это самое важное для человека. Вот что писала мне Дженнифер.

Рис. 2.2. Яма обучения (по Джеймсу Ноттингему)

Ученикам Дженнифер нравится аналогия с лестницей, но другая, придуманная Джеймсом Ноттингемом, теоретиком педагогики из Великобритании, нравится еще больше. Ему пришла в голову идея «ямы обучения», из которой очень важно научиться выбираться.

Дженнифер попросила учеников нарисовать свою «яму обучения», и вот что из этого вышло (рис. 2.3).

Рис. 2.3. Яма обучения в представлении учеников

Школьники записали свои ощущения, проваливаясь в яму: «Я в растерянности», «Не разбираюсь в математике», «В этом нет никакого смысла!» — такое знакомо каждому из нас. Но потом добавили и другие ощущения, которые испытывали, начиная выбираться из ямы: «Не поддавайся панике», «Поднимайся шаг за шагом», и позитивные мысли. Когда ученики оказываются в яме, Дженнифер говорит, что может взять их за руку и они вместе преодолеют ее, но это не поможет ни обучению, ни росту мозга.

Она рассказывала, что школьники порой впадали в отчаяние и жаловались: «Мисс Шефер, я в яме!»

Она отвечала: «Прекрасно! Чем мы можем тебе помочь?»

В ее ответе два важных момента. Во-первых, преподавательница позитивно относится к тому, что ученик оказался в яме: «Прекрасно!» — говорит Дженнифер. Во-вторых, она не облегчает им задачу, разбивая ее на составляющие и упрощая, а просто спрашивает, какие ресурсы могли бы им помочь. Этот учитель знает: преодоление сложностей — очень важный этап и школьников надо поощрять за понимание, что они оказались в яме (затруднительной ситуации), а не вызволять их оттуда.

Другая учительница, Леа Хэйворт, отметила еще один не менее важный способ обращать внимание на преодоление трудностей. Она сослалась на собственный опыт и рассказала о своей методике, оказавшей большое влияние на одну из учениц, начинавшую учебный год в слезах.

У самой Леа с младшими классами связаны в основном негативные воспоминания. Она пошла в школу в Англии и, к сожалению, оказалась среди тех, кого определили в слабую группу, где детям давали понять, что никто ими особо заниматься не будет. Неудивительно, что у нее сформировалась очень низкая самооценка, но в 13 лет ей повезло оказаться в Новой Зеландии и попасть к учителям, готовым помочь девочке обрести веру в себя. Став учительницей, она прекрасно понимала, как важно поддерживать учеников, особенно тех, кто махнул на себя рукой. Одной из таких учениц была Келли. Увидев ее в слезах, Леа не сомневалась, что девочка считает себя слабой ученицей. Она также знала, что та очень нервничает, выполняя задания. Леа решила в особо трудных случаях помогать Келли и постепенно сокращать помощь. Она также рассказала ей и другим ученикам, что в детстве часто была недовольна собой и плакала, если чувствовала, что не способна что-то сделать. На протяжении учебного года Леа предлагала Келли все более и более сложные задачи, оказывая все меньше и меньше помощи, и девочка преобразилась. Она обрела уверенность, перестала плакать и начала улыбаться. Леа вспоминала:

Леа сделала акцент на формировании у детей мышления роста, готовности преодолевать трудности, и это положительно сказалось на большинстве учеников. Прежде 65% из них показывали хорошие результаты; через год после внедрения нового подхода таких было уже 84%. Похожие показатели типичны для учителей, с которыми мы работаем, и хотя наша цель — добиться стопроцентной успеваемости, 84% за первый год тоже очень впечатляют. Леа достигла этого, формируя позитивное отношение к учебе у всех учеников, в том числе тех, кому не хватало уверенности в себе, и подчеркивая значимость преодоления трудностей.

Начиная рассказывать школьникам и широкой публике о новом исследовании, касающемся ошибок и преодоления трудностей, я формулирую свою мысль так: «Мозг растет на ошибках». Идея простая, сильная и доходчивая — я знаю многих школьников из разных стран, которым она очень помогла. Но меня критиковали те, кто воспринимал слово «рост» буквально (и слишком узко), словно мозг становится все больше и больше. Однако мы знаем, что при совершении ошибок усиливается коннективность и в результате развиваются когнитивные способности. Я настаиваю на исходной формулировке, ведь эта мысль должна быть доступна детям с малых лет — с детского сада и даже раньше, а рост может проявляться в самых разных формах. Думаю, увеличение коннективности и развитие способностей — очень важные формы роста.

Понимание пользы ошибок меняет отношение к неудачам. Это важная часть освобождения и перехода к жизни без барьеров. Я сама пережила переход от зажатости — боязни неудач и сомнений в себе — к полному раскрепощению. Этот процесс должен идти непрерывно.

Как ученый я часто сталкивалась с неудачами. Для того чтобы в Стэнфорде действовал наш центр Youcubed и была возможность платить сотрудникам зарплату, приобретать материалы для учителей и учеников, мы подавали множество заявок на гранты, большая часть которых отклонялась. Я направляла статьи в разные научные журналы, где отказы — распространенная практика. А если статьи не отклонялись, то подвергались критике рецензентов. Кое-кто отвергал их, говоря, что это «не исследование, а просто повествование». Практически невозможно продолжать заниматься наукой, если не относиться к неудачам как к поводу для совершенствования. Мудрый профессор Пол Блэк, под научным руководством которого я подготовила диссертацию, как-то заметил: «Когда посылаешь статью в журнал, держи в голове еще один, куда ты ее направишь после того, как тебе откажут в первом». Я неоднократно пользовалась этим советом.