– Нет, но он очень красив. Гей?

– Не спрашивал, – рассмеялся Вайсберг. – У нас предпочитают избегать подобных разговоров, если сексуальная ориентация не очевидна. Судя по всему, предпочитает женщин. А если и спал с мужчинами, то мне об этом неизвестно.

– Что ж, – как-то горестно вздохнула Полина, чем снова рассмешила Вайсберга, – посмотрим, каков он в работе.

– Будь уверена, не хуже тебя.

Ответ не понравился Полине, так как она считала себя лучшей в «VIP-life concierge». Тем не менее Вайсберг не солгал, говоря о профессионализме Конрада. Всего лишь одним звонком он добился большего, чем Полина за долгие дни: с легкостью договорился о встрече с Астрид фон Рихтгофен, которая никак не желала идти на контакт.

Четыре дня Полина звонила ей, но безуспешно. То прислуга, молодая девушка с мягким странным акцентом, отвечала, что старуха занята, то сама баронесса не хотела вести разговор, прикидываясь глухой. Или же говорила в трубку, что Полина ошиблась номером и баронессы в ее доме не проживают.

– Старая жаба, – по-русски процедила Полина, швырнув трубку на стол после очередного отказа. – Все, – она перешла на английский, – завтра еду к ней без предупреждения. Надоели игры титулованных особ.

– Не стоит, – рекомендовал Конрад.

Полина бросила в его сторону раздраженный взгляд. Сегодня он выглядел еще привлекательней, чем в тот день, когда она увидела его впервые. Голубая рубашка подчеркивала глубину глаз, от волос пахло туалетной водой, в лице читались уверенность и азарт. Казалось, что сладкий Конни наслаждается этой ситуацией и откровенно смеется над положением Полины, не способной решить столь простую задачу.

– Ты специалист по уламыванию старушек? – ехидно поинтересовалась она.

– Я мужчина, который умеет разговаривать с женщинами. Разрешишь попробовать? – спросил Конрад, указав пальцем на телефон.

– Попытайся, – кивнула Полина и, отойдя в дальний конец кабинета, удобно устроилась на диване.

Конрад обошел стол и присел в кресло. Затем набрал номер баронессы и с улыбкой на губах ожидал, когда ему ответят.

– Guten Morgen, – мягко поздоровался он. – Mein name ist Konrad Waldau. Ich…[4]

Полина перестала прислушиваться к словам, прикрыла глаза и сосредоточилась на тоне его голоса. «Говорит, – подумала она, – как кот мурлычет. Не удивлюсь, если старуха уступит». Задумавшись, она пропустила окончание разговора и очнулась, когда Конрад мягко коснулся ее плеча.

– И? – спросила она, почувствовав напряжение от этого легкого прикосновения.

– Встреча назначена на четыре, – смеясь, объявил он и сделал несколько шагов назад.

– Ты всем так улыбаешься?

– Как именно?

– Обезоруживающе, – ответила Полина.

– Когда того требуют обстоятельства.

– Хочу дать совет, – Полина резко изменилась в лице, утратив доброжелательность. – Не испытывай силу своего обаяния на мне.

– Звучит угрожающе, – Конрад подошел к ней вплотную, отчего ее глаза гневно расширились. – Обещаю, что не стану соблазнять тебя. Но не потому, что боюсь потерять работу, и не потому, что ты – хозяйка. Просто ты мне неинтересна.

– Как неинтересна? – опешила Полина и вдруг рассмеялась. – Точно уволю! После встречи с баронессой. Боюсь, без тебя разговор с ней не состоится.

– Используешь как переводчика, а потом выбросишь на улицу? Подло.

– В моем стиле.

– О нет! – воскликнул Конрад. – Ты, как мне кажется, опрометчива, но не бесчестна.

Полина в удивлении уставилась на него. Складывалось впечатление, будто Конрад читал ее как открытую книгу, составив за последние четыре дня абсолютно точную картину характера мадам Матуа, которая для многих оставалась загадкой. Это по меньшей мере настораживало, уж очень тонко он чувствовал ее.

– Я в отель, – сказала Полина, прервав эту неловкую для нее паузу. – Заедешь за мной к трем часам.

– Буду в половине четвертого, – Конрад и здесь пошел наперекор, но тут же пояснил причины несогласия. – До дома баронессы двадцать минут езды. Появиться раньше будет невежливо.

* * *

Баронесса фон Рихтгофен жила на севере-востоке города в живописном районе Швабинг, на небольшой двухэтажной вилле, окруженной густым садом фруктовых деревьев.

– Хороший район, – сказал Конрад, осматриваясь по сторонам. – Некогда здесь обитала богема, было много авангардных театриков и галерей. Теперь это центр ночной жизни с ресторанами, барами, казино.

– Старуха любит клубы, виски и покер? – улыбнулась Полина, с любопытством разглядывая пейзаж за окном. – Действительно, красиво. Много зелени…

– А еще здесь есть Английский сад, – сказал Конни, свернув на нужную улицу, – фруктовый рынок и знаменитое кафе «Atzinger», куда захаживал сам Генрих Манн.

– Писатель?

Конрад с уважением посмотрел на Полину, отчего вдруг стало тепло на душе. На самом деле сначала она хотела сказать философ, но в последний момент вспомнила, что Томас Манн, младший брат Генриха, о котором упомянул Конрад, был одним из любимых писателей ее второго мужа – Люка. Он часто рассказывал о двух братьях, и Полина запомнила их имена.

– Приехали, – Конрад остановил машину возле высокой кованой ограды и, выйдя, направился к калитке. – Вовремя, – он посмотрел на часы и нажал кнопку звонка, оповещая о своем прибытии.

Вскоре по дорожке, ведущей от дома, спустилась юная барышня в красных шортах и простой белой майке, оголяющей плечи.

– Hallo, – девушка взмахнула рукой, приглашая войти.

Полина скривилась, заметив, что Конрад буквально ел глазами эту полуголую девицу, и едва удержалась, чтобы не ущипнуть его за бок. Девушка тем временем быстрым шагом направилась к дому, на крыльце остановилась и что-то негромко произнесла.

– Астрид ждет нас на террасе, – перевел Конрад и послал девушке яркую улыбку.

Полина с неприкрытой завистью оглядела ее.

Нежное лицо с огромными глазами, отливающими синевой. По-детски пухлые губы, щеки с легким румянцем, длинные белые вьющиеся волосы, завязанные в высокий хвост и, по всей видимости, не знающие, что такое краска. Невысокая, тонкая, с прямой, как у курсанта военного училища, спиной, девушка была похожа на античную статуэтку – такая же нега в лице, позах и движении.

Невольно залюбовавшись, Полина поняла, почему Конрад так недвусмысленно отреагировал на ее появление: в девушке было столько сексуальности, что она буквально плавала в воздухе и ощущалась на губах. Полина автоматически облизнулась и тряхнула головой, приводя себя в чувство. «Черт! И где таких делают? – подумала она. – А Конрад тоже хорош. Мог бы сделать вид, что я так же красива, как она. Хотя чему я удивляюсь? Я же его не интересую. Поц!»