— Да что ты можешь сделать? — ухмыльнулась Барби.

— Знаешь, кто мой тотем? — Тома импровизировала: в голову пришла картинка, которую она утром увидела в атласе. — Змея. Черная мамба. Поищи в своем красивом телефоне. Смерть наступает через час. Не думаю, что на остров так быстро привезут противоядие.

— Тебя выгонят! И посадят в тюрьму!

— Я похожа на человека, который соблюдает правила? — и Тамара нагнулась к уху своей обидчицы. — Я бы на твоем месте тщательно закрывала дверь в спальню. И лучше не ходи босиком.

— Сара, пойдем отсюда, — одна из подружек, судя по всему, уроженка Индии, тронула блондинку за рукав.

— Пойдем, Рашми, — с деланным безразличием отозвалась Сара. — Она явно сумасшедшая.

Но Тома не без удовольствия отметила, что Барби побледнела. Конечно, это ненадолго. Вранье рано или поздно раскроется. Но триумф был приятным. Даже лучше, чем просто врезать. К тому же, за драку ее могли бы исключить, а ей тут нравилось. Уютно, красиво, вкусно. И плевать, что кругом — странные существа.

Тамара нарочно затянула уборку: ей хотелось не просто опоздать на тренировку, а пропустить ее совсем. Чтобы не разочаровывать ребят: Зури, Ханну и даже этого шумного Нанду. Столько друзей у нее с роду не было.

Она не спеша вытерла до блеска каждый столик, собрала посуду, подмела пол и прошлась по нему шваброй. Синьора Коломбо от восторга всплеснула руками.

— Benissimo[5]! — воскликнула она. — А я ведь просто просила тебя убрать посуду! Как обрадуется синьора Чанг, наша уборщица! Пойдем, налью тебе еще какао. Я видела, тебе понравилось.

— Да. Это самое вкусное, что я пила в своей жизни.

— Что ты! — отмахнулась повариха, хотя и выглядела польщенной. — Ты не пробовала какао моей покойной матери! Perfetto[6]!

Она звонко чмокнула сжатые пухлые пальцы и потрясла ими в воздухе. Для своей комплекции она двигалась удивительно быстро и ловко, порхала по кухне, не переставая болтать и размашисто жестикулировать.

— Эта юная мисс Уортингтон… Какая наглая! — вещала она.

— Сара? — Тома уселась на табуретку в углу.

— Да, да! Я знала ее отца, когда он учился здесь. Такой же сноб! Вечно задирал нос, словно все ему денег должны, — синьора Коломбо осуждающе покачала головой. — Ходил тут, как король. А потом женился на мышке. Все удивились, думали, выберет себе красавицу.

— На мышке?

— Буквально. Американка из летних, мышь была ее тотемом. Маленькая, невзрачная. Лора Лемминг. Бедная девочка!

— Почему? Он же, наверное, богат.

— Все так думали! Но нет. Нищий аристократ женился на дочке богача из Техаса, — покачала головой итальянка. — История не меняется.

Синьора Коломбо поставила на стол две кружки горячего какао и блюдце рассыпчатого орехового печенья с тонкими пластинками миндаля. Святая женщина!

— Ешь, это мои любимые. Жаль, я не могу дать тебе их с собой: у синьориты Кавамура сильная аллергия, она запрещает приносить орехи в шестой домик. А что такого ты сказала этой Уортингтон? Она убежала, словно за ней гнались собаки.

— Я сказала, что мой тотем — черная мамба. Змея, — Тома отхлебнула какао и потянулась за лакомством.

— Что? Змея?! — повариха отшатнулась и схватилась за щеки. — Какой ужас!

— Вы не бойтесь, — спокойно ответила девочка с набитым ртом. — Я наврала.

— Как?! — синьора Коломбо всполошилась еще сильнее.

— Просто. Не могла же я ее ударить.

— А я удивилась, что профессор Эдлунд меня не предупредил.

— О чем?

— О противоядии. Когда к нам приезжает кто-то ядовитый, профессор обязательно раздает персоналу специальные препараты. Ты же знаешь, что дети не всегда могут контролировать трансформации. Сильный испуг, стресс… Большая опасность! Пресвятая Дева Мария, хорошо, что у нас давно уже не было ядовитых перевертышей! — синьора Коломбо перекрестилась. — А кто же тогда твой тотем? Я — голубь.

Тома заметила, что для летних тотем был поводом для гордости. Про свое животное они говорили, как про олимпийскую медаль.

— Я не знаю. У меня не было трансформаций, — и она выложила дружелюбной женщине свою историю.

Врать надоело, и отчего-то очень захотелось хоть с кем-то поговорить по душам. Франческа Коломбо подходила для этого, как никто другой: терпеливо слушала, сочувственно наклонив голову.

— Не переживай, — сказала она Томе. — Я уверена, все сложится наилучшим образом. Я обязательно помолюсь за тебя. Иди на тренировку.

— Зачем? Все равно у меня ничего не получится. Давайте, я лучше помогу Вам с обедом.

— Нет, — итальянка была непреклонна. — Ты должна обязательно встретиться с профессором Эдлундом.

Тяжело вздохнув. Тома обогнула главное здание, как показала ей синьора Коломбо, и побрела на задний двор. Там в окружении зелени располагался большой стадион, похожий на футбольный, только разделенный на отсеки. В каждом из них бегали животные. Пожалуй, если собрать их всех на корабль, получился бы самый настоящий Ноев ковчег. Вдоль одной из сторон стадиона тянулась длинная низкая постройка со множеством дверей. Тамара двинулась туда и, засмотревшись на жирафа, у самой калитки натолкнулась на крепкого высокого мужчину со светлыми волосами и короткой бородой. Он держал в руках папку и что-то записывал.

— Простите, пожалуйста, — извинилась она.

Он поднял на нее глаза и широко улыбнулся.

— А! Тамара Корсакофф! — воскликнул он. — Первый день — и уже наказание, да? Она виновато пожала плечами.

— Уверен, ты справишься. В конце концов, у тебя самый большой жизненный опыт среди студентов. Меня зовут Ларе Арвик Эдлунд, я директор этого пансиона. Добро пожаловать на остров Линдхольм, — он протянул ей ладонь.

Она оказалась сильной и горячей; от рукопожатия исходила поддержка.

— Думаю, сейчас ты не станешь пробовать, — продолжил он. — Лучше нам начать индивидуально. Скажем, сегодня в пять часов. Как раз перед ужином. Приходи ко мне в кабинет, и мы попробуем выяснить, есть ли у тебя способность. Хотя лично я в этом нисколько не сомневаюсь. Пойдем, я покажу тебе, как тут все устроено.

— Профессор Эдлунд, а как дела у мисс Вукович? — обеспокоенно спросила Тома. — Я не видела ее со вчерашнего дня.

— Она скоро будет в порядке. Мадам Венсан считает, что ей надо полежать пару дней. И я настоял, чтобы мисс Вукович никто не беспокоил.

Профессор провел Тому на стадион и прикрыл калитку.

— Это раздевалки, — он указал на длинное здание с рядом дверей. — Они отличаются по размеру в зависимости от тотема.