ее внушительный метраж вызвал бы зависть его супруги. А еще она охала и ахала бы от высоты комнатных потолков.

— Да, — многозначительно произнес профессор, — у Каретной губа не дура. Жила с размахом… Думаю, общая площадь метров сто пятьдесят, не меньше.

— Это не все, — откликнулся Дымов, — я после вам покажу. Квартирка-то не простая, с секретом…

Смешанное впечатление оставляла обстановка в стиле хай-тек — стекло, металл и дерево при минимуме мебели. Темноватые на вкус Хабарова стены цвета мокрого асфальта украшали увеличенные под формат постеров черно-белые фотографии с видами европейских городов. Кирилл Борисович узнал Рим, Прагу, Барселону… Никаких признаков мещанской жизни, подумал он, ни гладильной доски за дверью, ни пылящегося в углу пылесоса, ни разбросанных вещей. Вот это да!

В центре гостиной находился элегантный гарнитур из углового дивана, стеклянного журнального столика и двух приземистых пуфов. На стене напротив висела телевизионная плазма, задекорированная легкими панелями. Все здесь было ультрасовременное и высокотехнологичное. В сравнении с квартирой Каретной его скромная обитель тянула на монашескую келью.

В сопровождении следователя Хабаров подошел к запылившемуся после смерти хозяйки стеклянному столику, на котором лежала небольшая стопка журналов с помеченными аккуратными закладками статьями.

— Как вы и рассказывали… Если не считать появившейся пыли, кругом тотальный порядок. Видите, я даже запомнил вашу фразу… Как же можно так жить? Никакого уюта… Не квартира, а какой-то сетевой отель.

— Наверное, можно, — отозвался следователь, — и, как видите, совсем не плохо.

На сделанном под заказ комоде стояла бело-синяя ваза.

— Это китайская. Шинуазри называется, — со знанием дела заметил Дымов. — Я сразу обратил внимание, такая без малого сто тысяч стоит.

— Не догадывался, что вы разбираетесь в антиквариате…

— В нашей работе поневоле станешь спецом широкого профиля. Год назад в городском музее сотрудница сперла кучу экспонатов из фонда, в том числе похожую вазу. Я подумал, что это она, показал фото музейщикам. Оказалось, что не их, но очень дорогая. — Прежде чем продолжить, он вопросительно посмотрел на Хабарова. — На мой взгляд, это противоречит версии убийства… Вряд ли бы убийца оставил такую ценность.

— Мог и не знать. Да и мотив убийства может быть совершенно другим, — возразил Хабаров. — Где был труп?

— В кухне… Пойдемте за мной.

Майор повел Кирилла Борисовича за собой.

— Тело лежало здесь, между столом и этим диваном, — показал Дымов место на полу.

— Следов, конечно, никаких, — хмуро констатировал профессор.

— Так их и тогда не было. А после того, как работники управляющей компании промыли квартиру с хлоркой, и подавно. Все, что могло заинтересовать следствие, мы изъяли заранее.

А теперь вас ждет обещанный сюрприз. — Дымов прошагал в спальню.

Излишне говорить, что здесь царил идеальный порядок, каким может похвастаться не всякая образцовая казарма.

— Оп! — сказал Дымов, нажав на выключатель около зеркала. — Это кнопка, открывающая дверь.

Зеркало бесшумно отъехало в сторону, а за ним показалась ведущая наверх лестница.

— Каково, а! — Дымов был доволен произведенным эффектом.

Они поднялись и попали в рабочий кабинет, занимавший просторную мансарду.

— Каретная не перестает удивлять…

— Ага, мы тоже офигели, когда увидели. Потом узнали, что по проекту в подъезде планировался второй лифт, а на крыше — еще одна лифтовая. От этой идеи отказались, а Каретная через связи с застройщиком приобрела пустующее помещение. И, как видите, приспособила его под кабинет. Классно придумано, а?

— Оборотистая особа, ничего не скажешь. Такие обычно к суицидам не склонны. Между прочим, вы анализировали телефон покойной?

— Его мы не нашли. Ни в квартире, ни в офисе.

— Как же так?

— Думаю, стащили работяги из ЖЭКа, не иначе. Или потеряла… Странно, конечно… Но что это дает? Труп найден в закрытой изнутри квартире, признаков насилия или криминала нет.

— Может, вы и правы. Давайте смотреть бумаги.

КэБ открыл ящики приставной тумбы письменного стола и вынул из них прозрачные папки-конверты с подписанными наклейками. «Собственность», «Счета», «Договоры» — Кирилл Борисович искал что-нибудь, имеющее отношение к собаке и здоровью ее хозяйки. Но так и не нашел.

— Вы передвигали папки? — спросил Хабаров.

— Тут все, как и в момент обнаружения трупа, есть даже фото, на телефон сделал. Хотите, скину их вам?

— Да, было бы интересно. Подскажите, у Каретной был автомобиль?

— Выяснил на днях, ездила на такси с постоянным водителем.

— Любопытно… — с этими словами Хабаров принялся за изучение содержимого папки «Собственность». Сверху оказался документ, выполненный на типовом нотариальном бланке желтого цвета. КэБ достал его и прочел вслух: — «Свидетельство о принятии закрытого завещания. Город Камск, Российская Федерация».

Дымов побледнел.

— Подождите, что это?

— Как видите. — Хабаров продолжал читать: — «Девятое декабря две тысячи одиннадцатого года. Я, Йоффе Белла Аркадьевна, нотариус города Камска, на основании статьи тысяча сто двадцать шесть Гражданского кодекса Российской Федерации…»

В этот момент Дымов, не выдержав юридических кульбитов профессора, выхватил документ.

— Погодите, я сам. По просьбе гр… Каретной Светланы Петровны… года месяца рождения… так, — глотая слова, читал Дымов. — Ага, вот, в присутствии свидетелей Зиминой и Ермоловой, проживающих там-то и там-то, «приняла от Каретной закрытый конверт, в котором по устному заявлению Каретной находится завещание, написанное и подписанное ей собственноручно…» Ёшкин кот! Вот это новости!

— Судя по вашей реакции, Вячеслав Владимирович, завещание для вас сюрприз? Может, осмотр места происшествия надо было тщательнее проводить?

— Клянусь, не видел. Не было завещания. Ничего не понимаю, — мямлил майор.

— Ну, если нотариус Йоффе не перепутала даты, то за три дня до смерти Каретная распорядилась своим имуществом.

Вдруг следователя осенило:

— Значит, она предвидела скорую смерть и готовилась к ней. Напрашивается очевидный вывод — раз она ничем не болела, значит, Каретная совершила самоубийство. И теперь понятно, почему она куда-то пристроила собаку! — Дымов задохнулся от сделанного открытия. Он схватил руку Хабарова и стал трясти ее. — Спасибо, Кирилл Борисович, если бы не вы! Я так вам благодарен. Я ваш должник…

— Генералу только не говорите, что нашли завещание при повторном осмотре. Поставите под сомнение свою компетентность. Сделайте запрос нотариусу, заодно узнаем, что в завещании.

— Заметано!

— Но не торопитесь с выводами, дело вы всегда успеете закрыть!

— Нет, Кирилл Борисович, дело всегда можно открыть, а вот сейчас его надо поскорее закрыть, иначе век в майорах болтаться буду.

Глава 12

Первая же рабочая неделя принесла ожидаемую весть о назначении нового ректора Камского университета. Им стал директор крупного департамента в краевом органе власти, оказавшийся по стечению обстоятельств доктором философии.

Новость Кирилл Борисович услышал не от кого-нибудь, а от деканши, как назло попавшейся ему у входа в здание. «Ну, что я говорила», — победно заявила