Всю дорогу до дома она делала вид, что не существует этого белого листа бумаги с черными буквами, слегка просвечивающимися с обратной стороны. Дома, аккуратно, как будто он был стеклянный, она положила его на комод у двери, и прошла в ванную.

Обжигающе-ледяная ванна успокоила, и Мелани остаток вечера провела относительно спокойно, запрещая себе думать о том, что написано мелким печатным шрифтом. Она дала себе слово не читать результаты обследования, пока не придет к доктору Прайсу.

И лучше бы она так и сделала.

***

Мелани не удержалась, и заглянула в результаты исследования на следующее же утро. Не поняв ни слова, все выходные она шерстила интернет, в котором люди подтверждали ее самые страшные опасения – с ней что-то не так.

Да и как могло быть по-другому, если ей становилось только хуже?

Однажды она проработала допоздна в офисе, готовя отчет для Колина. Видимо серьезность задачи помогла ей отвлечься от своих переживаний, и она практически не вспоминала о своих панических атаках, и уже не каждую секунду прислушивалась к сердцебиению.

Вечером, придя домой, девушка, как обычно, залезла в горячую ванну, потом налила себе большую кружку какао и снова села за отчет.

Уснуть ей удалось только в пять утра.

Проснувшись в семь, Мелани была совершенно разбита. Даже не успев подняться с кровати, она почувствовала, что сердце бьется чаще, чем обычно. Нажав дрожащим пальцем на фитнес-браслет, она увидела, что пульс продолжает расти. Сто двадцать, сто тридцать, сто пятьдесят, сто семьдесят… Девушка подскочила и села на кровати. Пульсировало все тело, которое, казалось, ей уже не принадлежит. Голову как будто распирало изнутри, и опять вспомнились страшные непонятные термины, прочитанные на бумажке с результатом обследования. На пару секунд показалось, что она не чувствует ничего – как будто уже умерла. А затем тело покрылось холодным потом, и она задрожала.

Расширенными от ужаса глазами Мелани смотрела, как пульс начал снижаться. Сто пятьдесят, сто двадцать, сто… Во рту пересохло, сосуды на шее пульсировали, создавая ощущение нехватки воздуха, мышцы напряглись до предела.

«Что со мной? Что со мной? Что со мной?!» – надрывался голос в голове.

Через двадцать минут, придя немного в себя, девушка опустила ноги на пол, посидела, собираясь с силами, а потом резко встала и пошла в ванную. От перепада давления в глазах помутнело, и она качнулась, наткнувшись на стоящий рядом с кроватью стул.

– Черт побери!

Наконец, преодолев десять шагов до ванной комнаты, Мелани залезла под душ и подставила свое тело под ледяные струи воды. Когда губы уже стали синими от холода, в зубы начали выбивать мелкую дробь, она наконец вылезла из воды и, закутавшись в халат, села на край ванны.

В тот день, сдав отчет, они с директором остались одни, и Колин внимательно посмотрел на Мелани, упершись подбородком в ладони.

– Что с тобой происходит? – могло показаться заботой, если бы не разило равнодушием и таким знакомым раздражением.

– А? – выплыла из своих мыслей девушка.

– Тебе, кажется, все-равно, что будет.

– Что?

– Вот именно. Об этом я и говорю. Ты меня вообще слушаешь? – Колин Майлс начал выходить из себя.

– А, да. Извини. Просто я плохо спала. Точнее – почти не спала из-за этого отчета. А утром мне опять было плохо… – звучало как оправдание, но было уже все-равно.

– Только не начинай опять про свои припадки. Честно, Мел… Ну просто уже не смешно. Ты была у врача – сама говорила, что у тебя ничего не нашли.

– Это… это нервное, говорят… – спокойствие Мелани грозило вот-вот закончиться.

– Нервное… Так может тебе подлечить нервы? Сейчас есть хорошие учреждения…

– Ты что, отправляешь меня в психушку? – Мелани подскочила со стула. Сердце бешено колотилось, изредка пропуская удары.

– Тихо, тихо. Я никуда тебя не отправляю! Сядь. – директор попытался сгладить ситуацию.

– Не буду я садиться! Ты намекаешь на то, что я сумасшедшая? А ты в курсе, что у меня… у меня… что-то нашли в… в голове, – девушка держалась изо всех сил, чтобы не разрыдаться.

– Что? Ты не говорила… – Колин Майлс был явно смущен.

– А ты не спрашивал! Никто не спрашивал! Всем вообще все-равно, что со мной! Ты думаешь, я не в курсе, что меня все тут считают сумасшедшей? Я что, по-твоему, дура?!

– Мел…

– Как же мне это все надоело! – наконец Мелани не смогла сдержать слезы. – Вы… вы паритесь из-за какой-то ерунды, думаете только о себе. И никто – никто – ни разу не предложил мне помочь, когда мне было плохо. Я как будто прокаженная или заразная какая-то. Ты ж меня знаешь, Колин, мы учились с тобой. Я что, похожа на психичку?

– Не похожа… Но ты ведешь себя…

– Да ты в курсе, что я каждый день готовлюсь сдохнуть, прямо на этой сраной работе? И я все-равно иду сюда, потому что мне больше ничего не остается – никого нет, кто помог бы мне. Кто поддержал бы меня. Я одна. Понимаешь? А вы только и говорите о том, что умри, но сделай… – она обессиленно замолчала. Сердце колотилось, мешая ей дышать.

Мелани Рид и Колин Майлс вместе вышли из кабинета и спустились на парковку. Коллеги провожали их недоуменными взглядами, однако никто не осмелился что-то сказать.

Закрыв дверь и оставшись одна, девушка, все еще находясь в заторможенном состоянии, стянула с себя одежду, раскидав ее по полу от двери до дивана, и свернулась калачиком, укутавшись в плед.

Она сама не заметила, как уснула, а, проснувшись в девятом часу вечера, увидела сообщение от Колина.

«Наш проект согласовали. Митч внесет небольшие изменения. Если захочешь взять пару дней отдыха – предупреди».

– Хоть бы спасибо сказал… – пробормотала Мелани, и опять зарылась с головой в плед.

Поняв, что сон не идет, она села, взяла телефон и написала: «Завтра не выйду».

Остаток вечера и почти всю ночь девушка смотрела комедии, которые давно не смешили, но отвлекали от ненужных мыслей.

На завтра была назначено встреча с доктором Бенджамином Прайсом, на которой она узнает, что у нее все в порядке.

***

Мелани, ошарашенная новостью, вышла из кабинета врача в коридор. Она была здорова, но не могла в это поверить. Сердце, сосуды, мышцы, легкие – все кричало о том, что что-то не так.

Добравшись домой, она первым делом записалась на консультацию к Даниелю Уайту. Не хотелось, но пришлось признавать, что помочь ей мог только он.

На следующий день, захлопнув крышку ноутбука, Мелани