«Семьи, которой нет» — внезапно приходит мне в голову.

Хоть время и дорого, к маме решаю заехать, а не затевать сложный разговор по телефону. Выбираю время, когда братца и его сожительницы не будет дома. У нас сложные отношения. И с мамой непростые, а с Колей тем более. Мы как два полюса Земли — пока друг друга не видим — все в порядке. А если приблизились — это планетарная катастрофа. У него паршивый характер, а еще сказывается отсутствие мужского воспитания. Мама развелась с отцом, когда мы были еще маленькими, и его как младшего ребенка избаловала. К счастью, с момента как он закончил восемь классов школы, мы встречались редко. Он уехал, колесил по стране и лишь два года назад вдруг вернулся, осел в родном доме, да еще и обзавелся подружкой.

У моей мамы, Нины Александровны Меховой, тоже нелегкий характер. Я никогда не могла сказать, как некоторые другие девушки: «Мы с мамой близки. Мы как подружки». И раньше никогда об этом не жалела. А сейчас стало грустно. Наверное, каждая вторая мама, узнав, что дочь разводится, скажет в сердцах: «А я тебе говорила…». Но потом посочувствует, поддержит. Моя — вряд ли. Потому и не говорю.

Мама встречает меня настороженно, ждет подвоха. Сразу хочется заверить, что денег взаймы я у нее не попрошу, и вообще я с хорошими новостями.

Но хорошими они кажутся только мне. Во время моего рассказа о выигранном конкурсе и призе мамино лицо становится из надменно-каменного напряженно-испуганным, глаза наполняются ужасом.

— Вы решили Валю сиротой оставить? — вырывается у мамы. — Ему еще учиться и учиться! На ноги вставать, а я не потяну!

— Ну почему сразу сиротой, мам? — начинаю было успокоительную беседу.

Но она прерывает:

— Потому что с ума сошли — на корабле по морю! В Европу! К черту на рога!

Пока я пытаюсь совместить в голове Милан, Барселону, Неаполь и чертовы рога, она не советует, а требует:

— Продай кому-нибудь путевку!

— Не могу. Могу поехать только я сама с одним сопровождающим.

— Значит просто выбрось!

У мамы та же болезнь, что и у меня — страх незнакомой местности. Но в гораздо более тяжелой форме. Она впадает в панику и с провожатыми.

Лишь однажды она выезжала из нашего города на похороны тети вместе с Колей. Я тогда была беременна, осталась дома. По возвращении брат говорил, что не был уверен, довезет ли он маму до дома живой, не схоронит ли в соседней могиле.

Видимо, это передается по наследству, но только по женской линии. Коля без малейшего волнения объехал все города и веси от Краснодара до Мурманска и от Смоленска до Сибири. И сыну мама не делала замечаний и никакого неудовольствия не высказывала.

Выхожу от мамы в самом дурном расположении духа. Устала от ее истеричных вскриков и заламывания рук. Устала доказывать, что все будет в порядке, что мы взрослые самостоятельные люди и со всеми непредвиденными ситуациями способны справиться. Как назло, вспоминаются всевозможные транспортные катастрофы. Густым туманом наплывает мой личный потаенный страх. Может и правда со мной что-то не так? Я очень боюсь, но страстно желаю увидеть мир своими глазами. И при этом вручаю ответственность за себя в этой поездке человеку, которому не могу доверить свою дальнейшую жизнь.

Глава 10. Москва. Сын

Татьяна

Момент истины настал.

Возвращаюсь с работы вечером 11 июня и падаю лицом в подушку. Меня опять трясет. Неужели все это происходит со мной? Я отправляюсь в потрясающее путешествие!

Впереди длинные выходные, можно не торопясь собраться. Жаль только, что сессию нельзя поставить на паузу. У Вальки 14 июня экзамен, сегодня, завтра и послезавтра будет готовиться, так что нам приезжать в Москву раньше не имеет смысла.

Сборами своего драгоценного розового чемоданчика занимаюсь целый день. Идеально отглаживаю всю одежду, утюг на корабле я не найду, да и искать не стану. Складываю ее так, чтобы не было ни одной морщинки.

По поводу «общих» вещей: аптечки и некоторых хозяйственных мелочей приходится договариваться с Даном и распределять между нашими двумя чемоданами.

После скандала, последовавшего за его поездкой в Москву, и игры в молчанку мы снова учимся нормально общаться. Изображать из себя идеальную семью не собираемся, но нельзя, чтобы сын понял, что все плохо, и тем более узнал о предстоящем разводе. Не посреди сессии, по крайней мере. Все это мы проговорили между собой уже раз двадцать, наверное, и все равно неспокойно.

Обо всех организационных моментах в дороге и в круизе, о том, как ведем себя на людях, о личных границах, распределении обязанностей, расходах и действиях, не дай бог, в экстремальной ситуации мы договорились. Не все пункты соглашения дались нам легко, нервы друг другу малость потрепали. Опять же, все это касается тех моментов, которые мы смогли предусмотреть. А сколько будет того, о чем не подумали?

Утром в день отъезда сдаем маме Персика с огромным пакетом, в котором лежат корм, любимые игрушки, лоток и наполнитель. Котейка с любопытством осматривает новую территорию, но, когда понимает, что мы уходим, делает огромные грустно-просительные глаза. Настоящий Кот в сапогах из мультика. Или мне так кажется от избытка эмоций? Сама еле сдерживаю слезы.

На вокзал приезжаем заранее. Топчемся в зале ожидания, потом на платформе. Поезд опаздывает, а в голову лезут «веселенькие» мысли: «Пятница тринадцатое — отличное время для отправления в грандиозное путешествие!»

В поезде долго не могу заснуть, несмотря на три таблетки валерьянки, подсчет овечек, самовнушение и попытки выполнить упражнения аутотренинга. Сплю плохо, поверхностно. Но на утреннем состоянии мой недосып никак не сказывается. Я, как ребенок, широко распахнутыми глазами смотрю в окно на пригороды, а потом на городские пейзажи.

В Москве я была однажды четыре дня на экскурсии и трижды проездом. Несколько раз, но всегда в сопровождении, ездила в областной центр. Еще была в Питере, Анапе и Сочи. Отдельным пунктом значится турецкий курорт. Всё. Для среднестатистического тридцативосьмилетнего гражданина, наверное, мало. А, скажем, для мамы моей — много.

Москва — это отдельная история. Выхожу на перрон вокзала и чувствую это каждой клеточкой. Не просто другой город — другая страна, другая планета, другая вселенная. Даже воздух другой. Город возможностей, город надежд. Да, не у всех они оправдываются, но каждый, кто ступает на его землю, верит, что повезет именно ему. А как жить иначе?

Для меня это город, где живет мой сын. Учится уже почти