пистолета ей в грудь, он притянул ее ближе. Розалин едва удержалась от вскрика – лунный свет падал на его обезображенное лицо: левая щека, от уха до носа изъеденная рытвинами, по цвету напоминала кусок сырого мяса. Легко было догадаться, что это шрам от ожога. Он продолжался на шее и уходил под ворот форменной рубашки. На здоровой половине лица кожа была гладкой, но ощущение, что перед Розалин не совсем человек, мешало определить его возраст. Солдат был так близко, что она чувствовала исходящий от него запах табака, а он, нахмурившись, внимательно разглядывал ее.

– Ты не из наших, – заключил он.

Розалин не знала, что на это отвечать. Но он и не ждал ответа. Подтолкнув ее дулом в сторону дома, он велел:

– Вперед!

Она дернула рукой, предплечье которой он сжимал слишком сильно, причиняя боль. Но ему это не понравилось: пистолет переместился к ее виску.

– Без глупостей!

Во рту у Розалин пересохло. Едва переставляя ноги, она двинулась к двери, которую считала своим спасением всего несколько минут назад. Холодный металл касался кожи, и Розалин не могла вздохнуть. Она слышала каждый удар своего сердца, словно он мог оказаться слишком громким и вызвать выстрел. Каждый шаг эхом отдавался в висках.

Рыжий обогнал их и распахнул дверь.

Первым, кого Розалин увидела внутри, был Джон. Он лежал на полу лицом вниз со связанными за спиной руками в окружении солдат. Его белая рубашка справа пропиталась кровью. Он резко дернул головой, чтобы взглянуть на вошедших. Лицо у него было разбито. Но главное, что он жив!

– Кто еще с вами? – услышала Розалин голос своего жуткого проводника.

– Никого! – не сдержав дрожи в голосе, ответила она.

Она смотрела на Джона. Она старалась думать о Джоне, о Лиз, только не о пистолете у своей головы. Сейчас он выстрелит, и кто тогда спасет Лиз? Сейчас он выстрелит и…

– А ты что скажешь? – вопрос был адресован Джону.

Рыжий парень схватил его за волосы, заставив поднять голову.

– Никого, – прохрипел Джон. – Мы пришли за девочкой, Элизабет Браун.

Глаза у Розалин предательски защипало. Ужасно видеть Джона в таком состоянии!

– С чего вы взяли, что она здесь? – продолжался допрос.

Розалин облизнула губы.

– Это я… услышала об этом, – проговорила она.

Слова произносились медленно, голос дрожал. Дуло пистолета сильнее прижалось к виску. Это не по-настоящему!

– Я слышала, как директор школы говорила с мистером Колинзом, и решила, что моя подруга здесь.

– Очень интересно! – протянул мужчина со шрамом.

Вдруг в коридоре послышались быстрые шаги. Все взгляды обратились туда. На свет, щурясь, вышел сэр Уоррен в бордовом ночном халате.

– В чем дело, Сэм? – недовольно спросил он. – Я слышал тревогу!

Взгляд его упал на Розалин.

– Этого не хватало! – разозлился мэр. – Какого черта вы здесь делаете?

Розалин не успела ничего сказать, как шаг вперед сделал черноволосый солдат, которого они обезоружили на лестнице.

– Они были в подвале, сэр!

Выражение лица мэра изменилось мгновенно. От недоумения не осталось и следа. Сэр Уоррен сжал губы.

– В подвале, значит?

Он посмотрел Розалин прямо в глаза. Она перестала дышать. Сейчас он отдаст приказ… Вот сейчас…

– В камеру! – выплюнул он. – Раздельно!

И развернувшись, зашагал прочь.

Розалин видела, как Джона заставили подняться и потащили к лестнице. Металл наконец перестал прижиматься к ее виску. Заведя ей руки за спину, мужчина повел ее вслед за Джоном.

– Прошу вас, мисс, – сказал он.

В его голосе ей почудилась насмешка.

Глава 7. Шпионка

Камера представляла собой каменный мешок без окон, вытянутый от двери до противоположной стены. Слабый свет давала газовая лампа в нише под потолком, скрытая решеткой. Слева у стены была жесткая койка, а напротив – деревянная тумба. Розалин усмехнулась, вспомнив, как воротила нос от гостиничного номера.

Прежде, чем поместить ее сюда, солдат заставил ее снять пальто и вывернуть карманы. Обратно он вернул только носовой платок и случайно завалявшийся у нее огрызок карандаша.

Оставшись в камере одна, Розалин бессмысленно повертела карандаш в руке и вновь сунула в карман. Она забралась на койку прямо в ботинках и уселась, обхватив колени руками.

Что будет дальше, пленница не имела представления. Что собирается делать с ними сэр Уоррен? Как видно, никто не должен был знать о подземной тюрьме. Почему? Ответ напрашивался сам собой: Уоррен прячет здесь рабов.

Они с Джоном не смогли спасти Лиз. И даже не узнали наверняка, что она здесь! Может быть, ее держат наверху?

Розалин беспокоила рана Джона. Насколько она серьезна? А вдруг ее верный телохранитель умрет? При мысли об этом у нее почва уходила из-под ног.

Было бы ужасно нелепо просто сгинуть в подвале сэра Уоррена после всех высоких слов, оправдывавших ее приезд в Суинчестер.

В полудреме Розалин заметила, что лампы разгорелись ярче. Сперва она решила, что у нее что-то со зрением, а потом догадалась, что так в подземном мире обозначается утро.

Розалин спустила ноги на пол и прошлась по камере, осматривая стены. Как можно выбраться отсюда? Идей не было.

И тут она услышала, как открывается дверь.

К ней вошел тот же солдат, который ее пленил. Искореженное огнем лицо невозможно было не узнать. Он встал, сложив руки на груди, и исподлобья смотрел на нее. Розалин опять ощутила легкий запах сигаретного дыма и пота. На поясе у него висела кобура маузера, но Розалин была уверена, что он справится с ней и без оружия. Джон тренировал ее, но все же ей не под силу побить профессионального военного. А в том, что перед ней профессионал, Розалин не сомневалась. Другие солдаты выглядели просто мальчишками в форме, а от него исходила сила. Может быть, дело в этом ужасном шраме?

– Как ваше имя, мисс? – произнес он.

– Меня зовут Линнет Ферроуз, – ответила Розалин.

Пусть она и ощущала беспомощность всей кожей, она не собиралась выдавать ему свои чувства. Спину она держала прямо и пыталась заглянуть врагу в глаза.

– И вы учитесь в школе «Вариотт»? – спросил он.

– Совершенно верно.

Он знал ответы на эти вопросы. Это была лишь разминка, чтобы ее оценить, увидеть, как она ведет себя, говоря правду. Джон кое-что рассказывал Розалин о допросах.

– А как зовут вас? – произнесла она, не дав ему задать новый вопрос.

Он усмехнулся.

– Меня зовут Сэм Робертс. Я начальник охраны сэра Уоррена.

Это было очень плохо. К ней сразу прислали начальника! Неужели сэр Уоррен считает ее настолько опасной?

– Зачем вы влезли в дом мэра, мисс Ферроуз? – спросил Сэм.

– Я