— Васька! — заорал я, еще раз постучав в дверь. — Открывай! Это я, Гордеев!

Трикошкин мигом вскочил с кровати и побежал к двери. Открыв ее на маленькую щелочку, он испуганно посмотрел на меня.

— Ты один?

Я демонстративно огляделся по сторонам и развел руками.

— Васян, ты че? Снова от кого-то в одних трусах бегал?

— Заходи! — Трикошкин поспешно втащил меня внутрь и захлопнул за собой дверь.

Он прошел обратно в комнату и плюхнулся на кровать.

— Где пропадал? — буркнул он.

— Да с теткой в имение ездил. Оно же у меня на границе. Надо было дела по обороне рубежей порешать.

Трикошкин что-то промычал в ответ и затих.

— Васян, ты че такой хмурый? Случилось что? — Я сел на стул и обеспокоенно уставился на Трикошкина.

— Случилось, мля, — выругался Васька и снова замолчал.

— Да что такое-то? Колись давай! — нетерпеливо прикрикнул я на Трикошкина.

— Да все ты со своими сиськами! — раздосадовано заорал вдруг Васян. — Зря я тебя тогда послушал! Сейчас бы спокойно овощами-гигантами и фруктами-мутантами на рынке торговал, а не вот это вот все.

— Слушай, Василий, ты можешь толком объяснить, что не так с сиськами? Нормальная же тема!

Трикошкин сверкнул на меня глазами и начал рассказывать:

— Пришли ко мне на днях три борова, схватили и на крышу пятиэтажки затащили. А там за ноги над землей подвесили. Сказали, что с этого дня я с ними работаю и отдаю им половину прибыли, не то буду учиться летать. А еще, что сами тоже мне будут заказы подкидывать, и не дай бог хоть одна клиентка пожалуется, — чуть ли не со слезами разорялся Трикошкин. — А там все такие старухи нафталиновые, что на них без слез и не глянешь. Ну и не выдержал я, свалил от последней, работу не сделал. Эта карга ко мне целоваться полезла… ну и все остальное тоже… короче челюсть вставная у нее в самый неподходящий момент вылетела и повисла у меня на… там короче, — Васян скорбно опустил глаза ниже пояса. — Я как увидел, чуть в обморок не грохнулся. Думал все, хана мне и моей способности продолжать знаменитый род Трикошкиных. — Он на мгновение затих и перевел дух. — Вот теперь сижу, гостей жду, — грустно закончил он.

Я на протяжении его рассказа изо всех сил сдерживался, но в конце концов все-таки не смог и загоготал на всю квартиру.

— Че ты ржешь, придурок? — обиженно пробурчал Васька. — Вот мне нифига не смешно было. Посмотрел бы я, если б тебе пришлось чьи-то зубы со своего прибора снимать.

— Да ладно тебе, Васян, — примирительно ответил я. — Я-то думал, что у тебя реально капец какой-то случился.

— Так это и есть капец капецкий, Саня, ты че не врубаешься? Они же могут меня еще раз на пятый этаж сводить и в свободный полет отправить.

— Кто хоть такие-то? Как зовут? Или, хотя бы, где их найти? — уже вполне серьезным тоном спросил я.

— Найти? Ты совсем долбанулся? Они сами тебя находят, а потом, — и Трикошкин красноречиво прочертил большим пальцем по горлу.

И тут вдруг в дверь так забарабанили, что она чуть с петель не слетела.

— Открывай, урод, или дверь высадим! Ща нам за баб Маню и ее зубы ответишь! — раздался снаружи угрожающий рев какого-то неандертальца.

Глава 7

Витя Кислый

Я сделал знак Трикошкину, чтобы сидел спокойно, и пошел к двери. Тот затравленно посмотрел на меня и, как сумасшедший, замотал головой, мол, не открывай!

Пушистик уже передал мне вид снаружи флигеля. Там стояли три мускулистых бритых амбала в спортивных костюмах и переглядывались, пытаясь, походу, при этом сообразить, кто из них будет выносить дверь. Дракон слезно просил разрешения оторвать им руки, чтобы те резко разучились стучать.

Я, как мог, успокоил своего фамильяра. Еще не хватало мне чужих конечностей и луж крови прямо на пороге моего дома! После этого я открыл дверь и окинул изучающим взглядом троих свиноматов. Они, явно, не ожидали меня здесь увидеть и на миг удивленно застыли. Я прям слышал, как туго и со скрипом работают их заржавевшие извилины.

— Привет, додики, че застыли? — взял я инициативу в свои руки.

У самого крупного верзилы даже глаза на лоб полезли от моей наглости.

— Че ты сказал, урод? — прорезался, наконец, у него голос.

Походу этот говорун у них самый главный, решил я, и наложил на него печать подчинения. Тот сразу же замер, безвольно опустил руки и замолчал.

— Как твоего босса зовут? — спросил я, смерив амбала снисходительным взглядом.

— Витя, — ответил тот безразличным тоном, — кликуха — Кислый.

Ну нихрена себе! В моей прошлой жизни тоже был Витек Кислый. Тот еще изобретатель. Прикиньте, устроил он как-то соревнование. Суть его была в том, что две команды ездили на самодвижущихся магических повозках и друг друга драконьим навозом обстреливали. Вот это была веселуха, скажу я вам. Может и этот такой же?

— Изобретатель? — спросил я.

— Че? — не понял амбал.

— Ну, типа, любит выдумывать всякие хрени, от которых потом у окружающих жопа горит, — объяснил я.

— Ага, точно, изобретатель, — почесав макушку, ответил бугай.

До двоих его подельников, наконец, стало доходить, что их дружбан как-то странно себя ведет.

— Че ты с ним сюсюкаешься, Кабан? Втащи ему, как следует, и дело с концом, — буркнул один из них и тут же получил от Кабана здоровенным кулаком между глаз.

— Молчи, когда старшие разговаривают, — рявкнул громила на упавшего подельника.

— Кабан, ты че творишь? — заорал второй отморозок, пытаясь помочь впавшему в бессознательное состояние другу.

— Где тусуетесь? — не обращая внимания на возню двух амбалов, спросил я у Кабана.

— В качалке, вон там в подвале, — и он указал на ржавую дверь под козырьком в ближайшем доме.

— Кислый там?

— Ага, — ответил Кабан, безучастно глядя на очухавшегося дружка с огромной шишкой на лбу.

— Вот и замечательно! Ну пойдем, навестим что ли вашего изобретателя.

Кабан медленно развернулся и побрел ко входу в подвал.

— Васян, я ща! — крикнул я в дверь Трикошкину и захлопнул ее