традиции исполнили гимн Российской Империи. Лишь слегка продегустировав закуски приступили к распечатыванию подарков. Первым за своей коробочкой под ёлку по праву старшинства пошёл папа.

— Ого, какая коробка! — воскликнул он, доставая из-под ёлочки наш с Катей шедевр оформительского ремесла. — Ничего себе!

Отец развязал бант, открыл коробку и в первую очередь достал оттуда пенал с золотой ручкой. Потом вытащил отдельно упакованный настольный набор принадлежностей из малахита. В заключение было очень красивое портмоне.

— Вот это да! — восхищался он каждой вещью. — Спасибо всем огромное! Следующий!

Мама открыла свою коробку и радостно вскрикнула, доставая оттуда изящную шляпку от французских дизайнеров, потом небольшой, но самый модный ридикюль и косметический набор от лучших производителей. Да, Катя знает толк. Мой кошелёк теперь тоже, он резко похудел в тот день. Хорошо хоть на подарки для папы мама добавила, так бы мы золотую ручку элитной марки не осилили.

Следующим по идее должен был быть я, но я уступил свою очередь сестрёнке. Видел же как горят её глаза в ожидании подарка. Точно знает, что я ей купил, редиска мелкая. Катя открыла большую коробку с выражением удивления на лице. Да, дорогая, а ты как хотела? Думала всё просто будет? Фигушки! Она открыла ещё одну коробку, потом ещё одну и ещё.

— Да вы прикалываетесь? — недовольно пискнула она, когда очередная коробка оказалась очень маленькой по сравнению с первоначальной.

Потом, когда из этой коробочки появилась бархатная шкатулка с логотипом ювелирной мастерской, сразу расцвела. Открыв шкатулку, она расширила глаза, некоторое время смотрела на содержимое, потом из глаз полились слёзы.

— Кать, ты чего? — я подскочил к ней, чтобы глянуть, что в коробке, а вдруг она пустая? Нет, всё на месте, колье и серьги поражали своей красотой.

— Ты знал, да? — спросила сестрёнка, подняв на меня полные слёз глаза.

— Да что случилось то? Что я знал? — спросил я, сердце было не на месте. — Тебе не понравилось?

— Ты дурак? Очень понравилось, Саш! — воскликнула она и повисла у меня на шее, оросив слезами мою щёку.

— Тогда что не так? — спросил я.

— Иди за своим подарком, потом скажу, — сказала она и побежала хвастаться новыми драгоценностями перед родителями.

Ну мне ничего не оставалось делать, как идти за своим подарком. Это как-то прольёт свет на её странную реакцию? Сейчас посмотрим. Странная длинная коробка, что же там может быть? Я развязал бант, снял упаковочную бумагу, открыл коробку, в ней оказалась ещё одна. И это сестрёнка тоже скопировала? Но я же упаковывал всё ночью, её точно рядом не было. Потом ещё одна коробка, но такая же длинная. А в ней оказался длинный палисандровый полированный кофр, закрытый на кодовый замок. Рядом лежала записка с кодом. Очень интересно уже. Я набрал нужные цифры, открыл замок и откинул крышку. Теперь в шоке был я.

На синем бархате лежала изящная трость из чёрного дерева, инкрустированная по всей длине тонким изящным узором из платины, с золочёным оголовьем в виде головы льва, коих по Питеру огромное множество. На полторы ладони ниже оголовья шли два широких золотых кольца, на верхнем едва приметная кнопка. Я взял трость в руки и нажал на кнопку. Оголовье с щелчком подпрыгнуло на несколько сантиметров и показалось основание клинка. Я потянул за голову льва, которая теперь оказалась у основания длинного обоюдоострого кинжала. У основания клинка я заметил поблёскивающие в свете огней магические кристаллы, по полированному лезвию шла вязь рун. Котангенсу понятно, что это не просто холодное оружие, клинок магический. Это же однозначто работа артефактора и стоит кучи денег, где она столько взяла? И тут до меня дошло. Про мой подарок она ничего не знала, её удивление было вполне искренним.

— Кать, ну как же так? — воскликнул я, теперь слёзы в глазах были уже у меня. — Ну зачем ты?

— А затем, что ты мой любимый братик! — заявила она. Потом показала на колье, которое уже переливалось искрами света у неё на шее. — А я твоя любимая сестра, так что теперь мы квиты!

Второго января, когда я собирался отсыпаться также долго, как и первого, в восемь утра зазвонил телефон. Первым желанием было швырнуть его об стену, потому что вчера лёг намного позже обычного, снова всей семьёй играли в настолки. Потом я смог прочитать, кто звонит и сразу проснулся. Это был секретарь Обухова. Я чего-то не понимаю и сегодня не выходной?

— Я слушаю, — пробормотал я хриплым голосом и закашлялся, чтобы прочистить горло.

— Александр Петрович, вы ещё спите что ли? — удивился мужчина, именем которого я до сих пор, к сожалению, даже не поинтересовался.

— Так вся страна сейчас спит! — возмутился я. — Или что, я проспал больше суток и сегодня уже третье?

— Нет, сегодня с утра второе, — спокойно ответил он. — Просто Степан Митрофанович не очень-то жалует все эти праздники. Говорит, что праздность — это не благо, а испытание человека на порочность, искушение от лукавого. А вот труд делает человека, облагораживает.

— Вы это наизусть что ли учили? — спросил я.

— А нет особо смысла учить, — хмыкнул он. — Я слышал это уже столько раз, что оно само в голове отложилось.

— Ладно, пропустим этот момент, — остановил я бессмысленный диалог. — Что случилось то? Вы же звоните не просто для того, чтобы меня разбудить?

— Конечно нет. Степан Митрофанович просил вам сказать, что сегодня хотел бы показать вам подходящее помещение для открытия клиники.

— И когда это произойдёт? — уточнил я.

— В девять.

Я посмотрел на часы, пять минут девятого. У меня времени в обрез, чтобы окончательно проснуться, привести себя в порядок и приехать на объект.

— Диктуйте адрес, — сказал я, подойдя к столу и взяв в руки карандаш.

— Набережная Фонтанки сорок, — ровным спокойным голосом ответил секретарь. Создавалось впечатление, что он в праздничный день уже давно на работе. Причём пришёл чуть ли не раньше, чем в рабочий.

— Спасибо, скоро буду, — ответил я и положил трубку.

Вот ведь не отдыхается большим людям! Или хотя бы предупредил, что второго не выходной, я бы вчера раньше лёг и сегодня давно был бы на ногах. Я бегом побежал в душ, на который мне сегодня хватило