Первая перемена состояла из тушеной зайчатины и жареной свинины из собственного свинарника сквайра, с гарниром из зеленого горошка. Это напомнило Люсинде о трапезах у них дома, когда стол буквально прогибался под тяжестью блюд.

Семейные трапезы у Армитиджей были делом серьезным. Матушка обиделась бы, если бы картофель или кусочки жаркого остались несведёнными.

Бросив исподтишка взгляд на его сиятельство, Люсинда обнаружила, что он мало ест, то и дело наливает себе вина, а между бровями у него залегла глубокая складка. При его комплекции это было вредно для здоровья. Да что это она! Его благополучие ее не касается.

После того как унесли заливное и студень, вторую перемену — пирог с дичью, телячью ногу, — подали говяжий бок с гарниром из свежей зелени и блюдом из овощной смеси. Люсинда приняла из рук викария блюдо с говядиной и пастернаком в масле и передала его сквайру. Затем попробовала мясо. Прекрасно приготовленное, оно буквально таяло во рту. Люсинда старалась, есть медленно, а не как свинья из корыта, как ее постоянно упрекал Денби. Мать обучала ее манерам и не допустила бы ни малейшего отклонения от этикета. Просто у Люсинды был хороший аппетит, который, как не замедлил отметить Денби, передался ей по наследству.

На несколько минут разговор прекратился, и, воспользовавшись тишиной, викарий обратился к лорду Уонстеду, сидевшему на другом конце стола.

— Лорд Уонстед, есть у вас новости с Пиренеев? Люсинда не выдержала и подалась вперед. Мрачный взгляд Уонстеда задержался на ее лице, а потом обратился на викария.

— Почти никаких.

Люсинда постаралась не выдать своего разочарования.

— Веллингтон не может превзойти Наполеона, — заявил сквайр. — Об этом пишут газеты. Попомните мои слова, Бонапарт примет меры. Страна катится в преисподнюю, сэр.

— Полагаю, старый крючок знает, что делает, — возразил лорд Уонстед.

— Старый крючок? — переспросила мисс Доусон, смеясь. — Вы имеете в виду виконта Веллингтона?

— Уверяю вас, это знак величайшего уважения, — ответил лорд Уонстед.

— Я слышала, его прозвали так из-за его носа, — заметила миссис Доусон. — А вовсе не из уважения к его персоне. Есть более знатные семьи, достойные уважения. — Она бросила взгляд на лорда Уонстеда.

— Уэллсли заслужили свои почести, миссис Доусон. Их не поднесли им на блюдечке, — спокойно возразил лорд Уонстед.

Люсинда поняла, что лорд не хочет участвовать в матримониальной игре миссис Доусон, и настроение у нее поднялось.

— А кто сегодня присматривает за вашей дочкой, миссис Грэм? — поинтересовался викарий.

И снова взгляд лорда Уонстеда обратился к ней.

— Энни Даннинг, моя экономка.

— Славная женщина эта миссис Даннинг, — заметил викарий. — Это будет еще одна потеря для нашего прихода.

— Она уезжает? — спросила мисс Доусон. — Вы ее знаете, Хьюго. Это дочь Альберта Фарроу, она замужем за младшим сыном кузнеца, Сэмюелом Даннингом. Фарроу жила в Блендоне и работала в Грейндже всю жизнь. И Даннинги тоже.

— Она уедет, если ее мужу удастся найти работу на севере, — ответила Люсинда. — Выбора у нее нет.

Постлтуэй нахмурился.

— Все уезжают отсюда, их манят города обещанием работы.

— Вздор, сэр, — проговорил сквайр. — Сельская местность живет за счет ферм. Так было всегда.

— Позволю себе не согласиться, сэр, — возразил викарий. — Война приносит большие прибыли фабрикантам севера. Жалованье, которое они платят, больше того, которое могут предложить землевладельцы.

— К несчастью, — произнесла Люсинда, — без необходимых навыков сельские жители могут скорее попасть в дурную компанию, чем найти работу.

— Многие идут в рекруты и служат в армии, — сказал лорд Уонстед. — Видит Бог, они нам нужны.

— Война, сэр! — воскликнула миссис Доусон. — И политика. Вы, господа, только об этом и думаете. Я не желаю больше слышать об этом, прекратите, прошу вас.

— Приношу свои извинения, миссис Грэм, — сказал лорд Уонстед. — Мне следовало помнить, что подобные разговоры причиняют вам боль.

Люсинда уставилась на него. Конечно, он имеет в виду ее вымышленного мужа-солдата. Она не могла выдержать его прямой взгляд и опустила глаза на свою тарелку.

Вошел дворецкий, неся на подносе огромное блюдо с десертом, и поставил его на середину стола.

— Пудинг «плавучий остров», — сказала мисс Доусон, бросив взгляд на соседа по столу.

— Помню, он всегда вам нравился, — с удовлетворением сказала миссис Доусон.

— И Артуру тоже, — добавила мисс Доусон. Люсинда не ела пудинга «плавучий остров» с тех пор, как оставила родительский дом. Запах крема словно перенес ее в другой мир, где она была счастлива и любима.

— А я думал, встречу Артура здесь сегодня, — сказал Уонстед, когда лакей наполнил их тарелки.

— Он обещал приехать на бал, который мы устраиваем в честь дня моего рождения в конце месяца, — сообщила мисс Доусон.

— Если он сможет вырваться из Лондона, — добавила миссис Доусон. — Вы собираетесь застать конец лондонского сезона, лорд Уонстед?

— У меня нет ни малейшего желания ехать в Лондон, — ответил Хьюго.

Миссис Доусон просияла от радости:

— Значит, договорились. Вы приедете к нам на бал.

У лорда Уонстеда был вид человека, в которого попала пущенная им самим петарда. Люсинда с трудом сдержала улыбку. Она не могла не восхищаться тактикой миссис Доусон, хотя приемы ее при этом были просто шокирующими. Люсинда попробовала пудинг. На вкус он был таким же превосходным, как и на вид. Интересно, умеет ли Энни Даннинг приготовить такой?

— Я уже сыта по горло, — объявила мисс Доусон.

— Да ты ничего не ела, воробей и тот съел бы больше — сказал мистер Доусон, бросив взгляд на ее тарелку.

Неудивительно, что эта барышня такая изящная. Люсинда не выдержала бы таких ограничений, просто заболела бы. Она убедилась в этом на собственном опыте, когда жила с Денби. Даже при желании Люсинда не смогла бы похудеть.

— Вам нужно поддерживать силы, мисс Доусон, — вмешался викарий. — Ведь из-за упадка сил вы не сможете побывать на всех празднествах.

— Каких еще празднествах? — спросил лорд Уонстед, прищурившись.

— Мы собираемся устроить деревенский праздник, — ответил преподобный. — Чтобы собрать деньги для церкви и нанять школьного учителя. Миссис Грэм предложила нам подумать о том, чтобы открыть школу в деревне.

— Неужели в Блендоне столько детей, что стоит открывать школу? — удивился лорд Уонстед.

— Конечно, нет, — сказала миссис Доусон. — Зачем давать образование беднякам? Ведь потом неприятностей не оберешься.