Что и говорить, выглядела она классно, хотя особой красоты в ней не было. Разве что глаза, да и те холодные как лед. Остальное – ухоженная кожа, да всякие туши и тонеры. И одежда из фирменных бутиков. А под одеждой, наверное, и подержаться не за что. Впрочем, ему с ней не в постели кувыркаться. Тем более тут еще этот странный тип приглядывает.

– На нет и суда нет, – продолжил Василевский с облегчением. – Вы как меня нашли?

– А вы прятались? – неприязненно спросила женщина.

– Ну что вы! – сказал Василевский. – От кого мне прятаться?

– Странно! После всей этой истории вам не от кого прятаться? – холодно удивилась Соловьева.

– История неприятная, – согласился Василевский. – Но мне-то за что переживать?

Незнакомый тип продолжал наблюдать за ним своим насмешливым пугающим взглядом. У Василевского снова начало портиться настроение. Он понял, что нужно быть настороже.

– Вы были у Туманова в основной обойме, – сурово заявила Соловьева. – Он доверял вам и неплохо платил, насколько я знаю.

– Не жалуюсь.

– Значит, понимаете, как могут быть важны ваши показания, – утвердительно сказала адвокатша. – Вы должны будете явиться в прокуратуру и дать их.

– Кстати, – вдруг открыл рот незнакомый Василевскому гражданин. – Почему вас до сих пор не вызывали на допрос?

Василевский почувствовал, как под стулом у него зашатался пол, но сумел удержать на физиономии равнодушное выражение.

– Почему не вызывали? Вызывали. Но мне ведь сказать особенно нечего. Я по главному обвинению никаких подробностей знать не могу.

В глазах Соловьевой снова появилось негодующее выражение, как будто ей опять предложили попробовать харчо.

– Вы врете! Между собой мы должны быть откровенны, иначе все пойдет вкривь и вкось. Запомните, вы присутствовали при том трагическом инциденте. Как все было, я вам сейчас изложу. Линия защиты будет строиться следующим образом. Господин Синягин был уличен Тумановым в утаивании денежных средств фирмы. Туманов в резкой форме потребовал отчета. В ответ Синягин начал грубить, кидаться в драку и наконец вытащил оружие. Ввиду угрозы жизни Туманов был вынужден прибегнуть к самообороне. Между ними завязалась схватка, в которой Туманову удалось вырвать у Синягина пистолет. Случайно он нажал на курок...

– На спусковой крючок, – машинально поправил ее Василевский.

– Что? Пусть будет крючок, неважно... Важно, что убийство было непредумышленным, совершенным в исключительных обстоятельствах, понимаете меня? И еще нужно подтвердить, что Синягин был невыдержанным, агрессивным человеком.

– Само собой, – с готовностью сказал Василевский.

На самом деле Синягин при всей его наглости был исключительным трусом. Но раз они так хотят... Главное, что раз Туманов рассчитывает на его показания, значит, ничего не знает про полковника и не собирается его убивать. И правильно, в конце концов, кроме Василевского, на свободе остались еще двое свидетелей убийства – стукачом в принципе мог оказаться любой из них.

– Нам нужно будет встретиться, чтобы тщательно обговорить детали. Ваши показания должны быть выверенными до последнего слова, – строго произнесла адвокатша, не сводя с Василевского неподвижного взгляда.

– Да ради бога! – легко сказал Василевский. – Говорите, куда подойти. После четырех я абсолютно свободен.

Женщина впервые запнулась и повернулась к своему неразговорчивому спутнику. Это заставило Василевского напрячься еще раз. Чего проще было сказать, чтобы он явился к ней в офис. Наверняка у такой крутой дамочки имеется и крутой офис, где она обтяпывает свои делишки. Дай визитку и назначь время. Она же почему-то манежилась, несмотря на свою самоуверенность, и будто ждала каких-то инструкций. У Василевского снова все переменилось в голове. А что если ему не показания его нужны? Что если нужно было взглянуть на него, так сказать, в режиме реального времени, зафиксировать его местоположение, а потом еще и выманить из раковины, чтобы раздавить, как слизняка? Неужели он решил, что Туманов в камере поглупел? Конечно, нет, он наверняка все просчитал и сразу указал пальцем на Василевского. Вот это правильный ответ, и от этого ответа и нужно танцевать.

– Сегодня не нужно, – поспешно ответила Соловьева. – Встретимся лучше завтра. Рано утром в парке «Березовая роща», знаете? Там, у стадиона.

Василевский не удивился, и уже через полминуты пожалел, что не удивился. Получилось не слишком естественно. Но парочка уже оставила его в покое. Через широкое окно он наблюдал, как они усаживаются в черный «Линкольн». Появились и исчезли. И что эта дьявольщина должна означать? Почему Березовая роща? Идиоту ясно, что адвокаты не назначают встреч в парках. Во всяком случае, не при таких обстоятельствах.

Харчо уже остыло, да и аппетита у Василевского больше не было. Он заплатил за нетронутый обед и покинул ресторан. Сев в свою скромную «десятку», Василевский постарался побыстрее выбраться из Сокольников. По Щелковскому шоссе, никуда не заезжая, он сразу рванул в сторону МКАД. В Абрамцево у него жил дальний родственник, который держал лесопилку. На пару дней Василевский решил залечь у него, обдумать все хорошенько и решить, что делать дальше. Документы и кредитки оставались при нем. Выжидать больше было нечего. Терять сейчас время означало терять жизнь. Насчет покровительства милицейского полковника Василевский не обольщался. Гуров пользовался им, как подсобным инструментом. Получив свое полностью, он вполне может забыть про Василевского. Нет уж, лучше немного подержать ментов на расстоянии, разжечь любопытство. Потом можно будет всегда сослаться на опасность, грозившую жизни. Человек несовершенен. Испугаться и удрать – что может быть естественнее? Тем более что полковнику приходится иметь дело не с самыми лучшими представителями рода человеческого. Привык, должно быть, прощать маленькие слабости.

Рассуждая таким образом, Василевский и не заметил, как вырвался за пределы Москвы. Только увидев перед собой открывшиеся воздушные пространства, не заполненные бесконечными громадами многоэтажных домов, и зеленый бархат травы по обочинам, он опомнился и вздохнул полной грудью. В потоке машин, мчавшемся за ним следом, ничего подозрительного не замечалось, и Василевский предположил, что благополучно ушел от зоркого глаза тумановских соглядатаев.

– Извините, ребята, – пробормотал он себе под нос, – но завтра явиться в парк я к вам не смогу. Меня не будет в городе. Срочно пришлось навестить родственников.

Он довольно хихикнул. Странно иногда поворачивается судьба. Сегодня ты служишь человеку, которого завтра сам же помогаешь стереть в порошок. Но иначе нельзя. Такова жизнь.

Проехав Абрамцево, Василевский свернул к лесопилке, которая располагалась чуть подальше, на краю небольшого поселка, появившегося здесь совсем недавно. Дальний родственник, Петр Замчалов построил здесь лесопилку, надеясь разбогатеть. До этого он занимался мелким рэкетом, шкурил мелких торговцев, но потом едва не присел лет на пять, еле выкрутился и немного успокоился, остепенился. К тому же что-то со здоровьем у него оказалось теперь неладно. А в округе вроде бы намечалось грандиозное строительство – то ли элитный поселок, то ли дом отдыха. Петр был уверен, что заказы посыплются на него дождем. Но то ли планы застройщиков поменялись, то ли услуги местной лесопилки оказались излишними, но дела у Петьки пошли ни шатко ни валко. Наверняка он станет просить денег взаймы, но Василевский даже на это был согласен. Много он, конечно, не даст, но тысяч семь-восемь оторвет от сердца. Бабки пока есть.