Трудно сказать, что послужило причиной отказа, обычно кочевники охотно вступали в военные союзы. Но воины угров вернулись ни с чем, а Мадьяр не стал ждать, скомандовал осторожное сближение с противником, прикрываясь массированной стрельбой из луков. Чужаки тоже не собирались ждать результата стрельбы и сами подняли луки, ожидая приближения врагов. Олег посчитал расстояние достаточным для стрельбы ядрами и дал команду на залп из трёх пушек. Учитывая расположение отряда врагов, промахнуться пушкарям было сложно, но здесь вышла небольшая осечка. Ядра упали с небольшим недолётом, подскочили на мёрзлой земле, словно плоские камешки на воде, и отлетели в строй чужаков, сбивая людей на своём пути, словно кегли. Чужаки, видимо, не встречались с огнестрельным оружием, вид троих всадников, отброшенных ядрами с разорванной грудью, произвёл должное впечатление. Пока они сопоставляли выстрелы из пушек с гибелью своих соплеменников, новоявленные пушкари прочистили стволы и зарядили новые ядра.

Новый залп двух орудий оказался более результативным, ядра попали в центр группы всадников и разметали человек пять вместе с конями. Ошеломлённые чужаки пропустили тот момент, когда угорское войско, под прикрытием отвлекающей стрельбы из пушек, приблизилось на расстояние выстрела из лука и ударило стрелами. Когда защёлкали тетивы луков, чужаки попытались ответить или защититься, но было поздно, угорские стрелы густо обрушились на врагов.

Всадников, попавших под смертоносный дождь, было немного, но половина коней оказались на пути упавших стрел и перестали слушать седоков, разбегаясь во все стороны. Часть противников смогли усмирить коней, и почти сотня всадников резво поскакала в сторону холмов на юго-западе. Уралец не сомневался, что там ждёт засада, дал команду пушкарям двигаться в том направлении, как можно быстрее, и зарядить все пять пушек картечью. Пока угры расстреливали из луков растерявшихся врагов и ловили пленников, группа чужаков оторвалась на расстояние до километра. А восемь саней с пушками и припасами оказались в первых рядах полутысячи воинов, приближавшихся скорой рысью к холмам, за которыми скрылись беглецы.

– Ракоци, – попросил Олег великана, только его слушал командир приданной полусотни, – попроси Мену держать своих ребят справа и слева от нас, но убрать тех, что скачут впереди. Иначе мы их застрелим из пушек.

Пока Ракоци растолковывал команду полусотнику, охранявшему пушки, сани приблизились к холмам на двести метров. Осторожный уралец дал команду снять орудия и установить для стрельбы, передовые группы всадников втягивались за холмы. Вскоре оттуда послышался дикий вой, как в фильмах про индейцев, и доблестные угры выскочили обратно, как ошпаренные. В сотне метров за ними из засады вылетали всё новые сотни чужаков, с улюлюканьем размахивая копьями и топорами. Пока передовые вражеские всадники приблизились на полусотню метров, Белов насчитал пять сотен чужих всадников. Надеясь, что на этом чужаки закончатся, он скомандовал залп.

Картечь выкосила весь первый ряд всадников, а скачущие за ними кони стали падать, не успевая перепрыгнуть трупы, или вставать на дыбы. Возникшую панику пушкари использовали для прочистки стволов и едва успели зарядить новую порцию картечи. На этот раз уралец велел стрелять только трём пушкам, врагам оставалось до пушкарей меньше двадцати метров. После залпа, скосившего всех передовых всадников, один всадник, вылетевший из седла, пролетел большую часть расстояния до пушек и упал в трёх метрах перед орудиями, распластавшись, как лягушка. Остальные его соплеменники были сметены свинцовым градом. Четверых всадников, которых картечь не коснулась, сыщик застрелил из револьвера.

На флангах завязалась сеча между бойцами прикрытия и чужаками, счастливо избежавшими картечи. Пока заряжали три ствола, отставшие всадники попытались в последнем рывке добраться до пушкарей, но им хватило залпа двух запасных орудий. Больше лобовых атак на пушки не было, зато попытки давления на фланги всё нарастали, что грозило бесславным окончанием первого боя, по крайней мере – для пушкарей. Противник оттеснил небольшой отряд прикрытия за линию пушек, вот-вот, и враги сметут пушкарей, атаковав с флангов. Всё решали секунды, бывшие дикари, ставшие несколько дней назад пушкарями, понимали это, возможно, впервые в жизни. Когда три ствола были заряжены, сыщик велел выстрелить вдоль флангов, буквально разорвав ближних всадников. Этот залп оказался последней каплей, чужаки не выдержали и прекратили атаку, направляя коней в разные стороны. Началось неорганизованное бегство, но не тут-то было. Время, потерянное чужаками в безуспешных попытках атаковать пушкарей, орда использовала на полную катушку, завершив окружение своих врагов.

Не прошло и пяти минут, как все попытки прорваться сквозь ряды угров прекратились и чужаки стали бросать оружие на снег, признавая поражение. А подопечные Олега принялись банить стволы, очищая все частицы нагара. Чудом уцелевшие пушкари спешили первым делом почистить оружие, спасшее их из безвыходной ситуации. Заслав двух помощников собирать выпущенные ядра, сыщик отправился к вождю, торопясь не упустить самые лакомые трофеи. Пришлось ждать больше часа, пока тот не распределит обязанности трофейных команд, но уралец не спешил. Ему необходимо убедить Мадьяра в важности приобретения боеприпасов, иначе к началу действительно серьёзных сражений они останутся без пушек. Победа, одержанная столь бескровно, благодаря пушкам, давала шансы на то, что вождь прислушается к аргументам уральца.

Сомнения в умственных способностях первого венгра были напрасными, он озаботился приобретением припасов не меньше уральца. Этому немало способствовали минимальные воинские потери со стороны объединённого войска да успешный разговор с пленниками. Те, добровольно-принудительно, спасая свои стойбища от истребления, вошли в состав орды. В результате первой же стычки войско кочевников выросло на четверть, если не больше. Более того, Мадьяр не стал размазывать новичков ровным слоем по всем сотням, а создал из бывших врагов пять отборных сотен, лично ему подчинённых, с сотниками, назначенными им самим. Остальные полторы сотни чужаков, в основном молодёжь, он распределил по угорским родам. Два дня орда оставалась на месте, залечивая раны и занимаясь погребением убитых и умерших от ран.

Приданная пушкарям полусотня после сражения изменила отношение к пушкам, спасшим их от полного уничтожения. В полусотню, взамен погибших бойцов, уралец выпросил дополнительно два десятка новичков, панически боявшихся пушек и самих пушкарей. С таким заслоном можно продвигаться на юг, учитывая, что ничего интересного трофейные команды не обнаружили. Да, и откуда, чем отличались эти кочевники от самих угров? Ничем. Это понимали все воины, поэтому победа служила скорее способом поднятия духа, нежели обогащением. Собственно, все ветераны на это и рассчитывали, натаскать на таких стычках молодёжь, чтобы подойти к богатым городам в едином опытном строю. Как позднее услышал уралец в разговорах стариков, на таких натаскиваниях погибала почти треть новичков, поэтому была понятна радость вождей от результатов первого сражения. В команде пушкарей не погиб никто, но семеро получили ранения, трое от случайных стрел, остальные просто обожглись об орудия. Все ранения сравнительно лёгкие, что подняло авторитет Олега среди простых воинов, как вождя, сумевшего обойтись без потерь.