Тот попытался схватить нахала за палец, но получил молниеносный и страшный удар головой в лидо.

– Эй, он сшиб нашего лейтенанта! – завопил один из охранников, но тут же согнулся пополам, получив в солнечное сплетение.

– Так, мразь, буду теперь вас учить! – объявил Найджел. – Кто бил моих людей?

– Это не я, сэр, я точно не бил! – завопил рыжий толстяк. – Это лейтенант Фальберг и еще двое из другой смены!

– Я знаю, что не ты, – ответил Вершин. – Сними с них наручники.

– Есть, камрад-полковник! Одну секунду!

Рыжий стал возиться с оковами, и первый же освобожденный узник – а это был Ральф Хильке, с рычанием набросился на другого охранника, носатого здоровяка. Он вцепился обидчику в горло и повалил его на пол. Носатый попытался вывернуться, но на помошь Хильке пришли Сайд и Бунзен.

Найджел оттащил их вовремя – еще немного, и они забили бы несчастного до смерти. Остальные тюремщики стояли, прижавшись к стенам коридора, и даже не пытались воспользоваться своим оружием.

– Ладно, хватит, ребята, – скомандовал Найджел. – Давайте на судно, а вы, – он указал на жавшихся по стенам охранников, – живо тащите нам еду с вашего склада – это распоряжение самого высокого начальства. И не забудьте привести врача для этого лейтенанта. Кажется, я слишком сильно его приложил...

Когда все ходячие охранники умчались, Вершин перешел на уиндер и застал своих матросов за разборкой располосованных на ленты вещей.

– Посмотрите, хозяин, что эти гады сделали! – потрясая тряпками, завопил Абу Сайд. – Одежду порвали, все остальное вытрясли или утащили с собой.

– Ничего ребята, они нам сейчас все компенсируют, уверяю вас. Может, кому врач нужен? Кости целы?

– А хрен его знает. – Бунзен поморщился, ощупывая свои ребра. – Но главное, ботинок у нас нет. Неловко без обуви, капитан...

В дверь переходного шлюза постучали, и Вершин пошел открывать. На этот раз пришли солдаты из службы материального обеспечения, а вместе с ними полковник Либерман.

– Принесли вам вещевое довольствие, дружище. – Он помахал рукой, тактично не замечая лежащих в луже крови лейтенанта и охранника.

Найджел посторонился, и солдаты перенесли на борт консервы, напитки, табак, а также хлопковое и шерстяное обмундирование лучшего качества, которое полагалось только камрадам высокого ранга.

– Ну вот, вещички, кажется, вернули, – подходя к Найджелу, изрек Либерман. – А это в качестве погашения моральных издержек.

С этими словами полковник передал Вершину карточку на пятьдесят тысяч кредитов. Тот взял подарок и, повертев, спрятал в карман. Карточка была с лимитом разового снятия денег, из чего выходило, что за ним собирались приглядывать, отслеживая платежи. Впрочем, этот трюк был Найджелу известен, и он знал несколько способов, как снять все деньги разом.

– Одежда, извините, только военная, но если вы подождете, то мы за несколько часов добудем вам гражданскую, – предложил Либерман.

– Не нужно, обмундирование вполне добротное.

– Я знал, что вы не откажетесь. – Либерман улыбнулся. – Куда сейчас рванете?

– Еще не знаю. Возможно, туда, где больше народу, – чтобы затеряться.

– На Онслейм?

– Возможно, на Онслейм.

– Эх, завидую я вам. – Либерман вздохнул и посмотрел в потолок. – Море, девочки, контрабандные товары и порнографические фильмы. А тут ежедневное служение отечеству и оплоту демократии в условиях жесточайшей ответственности.

Лицо полковника сморщилось, казалось, он вот-вот пустит слезу. Но вот Либерман неловко повернулся, и замаскированный за булавку для галстука микрофон упал ему на живот.

– Оп, неприятность, – смущенно улыбнулся он и сунул микрофон за пазуху. – Каждый день такие неприятности. Вон третьего дня важный свидетель Гуго Брант разбился вдребезги, упав с койки.

Найджел удивленно поднял брови.

– Да-да, не удивляйтесь, соленоиды в полу старые, особенно здесь, в тюремной зоне. Гравитационные распределители тоже нуждаются в ремонте. Вот в камере несчастного Гуго и образовался пик гравитации в 40 g. Он скатился с кровати и рухнул, как с тридцатиметровой высоты.

– Уверен, что это временное невезение, камрад. Все у тебя обязательно наладится.

– Хорошо бы.

– Я уверен. – И Вершин похлопал Либермана по плечу.

За «Саратогой» увязалось несколько штурмовиков, якобы провожающих, но уиндер прибавил тяги и уверенно оторвался от этих хулиганов.

Бунзен привычно сидел у штурвала, Хильке разбирался с полученными консервами, а Сайд срезал с одежды все бирки с упоминанием Треугольника. В других местах за такие нашивки можно было запросто получить по морде, а этого никому не хотелось. Получили с избытком.

«Ну вот, еще немного, – подумал Вершин, – и можно будет сказать, что ногу в дверь мы уже просунули». Теперь ему следовало поскорее получить наличные деньги и избавиться от «Саратоги», поменяв ее на другое судно, поскольку на борту уже наверняка имелась масса жучков и радиомаяков – это ведь проще простого.

После смены судна надлежало сходить на встречу и получить препарат «FOG-7» – тот самый наркотик, который привел в такой восторг технолога Банкока.

«FOG-7» еще не был известен в этом мире, однако наркотиками здешних аборигенов удивить было нельзя. Через пять – десять лет они бы все равно синтезировали его сами, а так Вершин мог извлечь из этой отравы какую-то пользу.

Неожиданно нос Найджела уловил запах жареного мяса. Оказалось, что Ральф Хильке уже вовсю хозяйничает на крохотном камбузе, разогревает трофейные консервы.

Абу Сайд успел посрезать бирки со всех комплектов одежды, а Бунзен, не теряя времени, заново тарировал приборы, справедливо полагая, что хозяйничавшие здесь охранники могли посбивать все настройки.

«А ребята у меня хорошие», – подумал Найджел. Людей он подбирал наобум, однако же команда сложилась. Впрочем, Найджел знал, что если того потребуют обстоятельства, он избавится ото всех. В игре, в которую он играл, правила были очень жесткие, и любой пустяк мог обратиться в стрельбу в упор или в быстрый удар ножа.

– Всем можно идти кушать! – позвал Хильке. – Бунзен, тебе туда принести или подменить на полчасика?

– Подменять не нужно, принесите в номер, – отозвался рулевой.

Наложив на тарелку мяса с маринованными овощами, Хильке понес ее Бунзену.

– Ты сам-то пробовал? – поинтересовался тот.

– Обижаешь, приятель. Я лучший кулинар на этом судне. И потом, у меня сегодня личный праздник, а в праздники я готовлю особенно хорошо.

– А что за праздник? – спросил Найджел, устраиваясь у небольшого стола.