Сэм встала с кровати.

— Подожди, Персей. София сказала, что ее отец умирает и зовет тебя.

— Умирает? — мгновенно отреагировал Персей, напрягшись всем телом.

Она кивнула.

— София также сказала, что существует причина ее поступка двадцатилетней давности. Сейчас она хочет тебе все объяснить, она плакала, Персей. Я думаю, это были настоящие слезы.

Его черные глаза вспыхнули опасным блеском.

— О чем еще она говорила?

— О том, что спустя двадцать лет все еще влюблена в тебя. И что сойдет в могилу с твоим именем на устах, — прошептала Сэм. — Думаю, тебе надо отправиться к ней прямо сейчас.

Его лицо почернело как грозовая туча.

— У меня есть дело на Наксосе. Я должен был вылететь туда час назад, но к вечеру вернусь, и мы успеем искупаться, — отчеканил Персей и быстро вышел из комнаты.

Остаток дня Саманта провела как во сне. Без дела слонялась по вилле, за ужином едва смогла впихнуть в себя пару кусочков ароматнейшего мяса и хотела пораньше лечь спать, когда вдруг вернулся Персей и напомнил, что они собирались на море.

— Только не заплывай слишком далеко! — крикнул он ей с берега, когда она решилась наконец окунуться в нагревшуюся за день воду.

— Я буду держаться рядом с берегом, обещаю, — крикнула она в ответ.

Все вокруг казалось нереальным. И теплая вода, и огромная луна, похожая на грейпфрут, и ароматный, бархатистый воздух.

Сэм поплыла на спине, так чтобы смотреть на небо и при этом видеть Персея. На фоне звездного неба его рельефная фигура напоминала статую античного бога.

Насладившись ночным купанием, Саманта выбралась на берег и уселась рядом с Персеем.

— Тебе понравился ужин, который я попросил Марию для тебя приготовить? — спросил он.

— Он был чудесным. Как это называлось?

— Воха, это мясо сочного ягненка, немного зелени и лимонного соуса, готовится в глиняном горшке. На десерт я попросил подать тебе сладкого сливочного сыра. Я его обожаю.

— Все было очень вкусным и чересчур сытным. Мне нужно проплавать здесь всю ночь, чтобы сжечь лишние калории.

Услышав его гортанный смешок, Сэм смешалась. Значит, он понял, что она сказала это как предлог, чтобы держаться подальше от их... опочивальни.

От вида его стройного мускулистого тела у Сэм то и дело перехватывало дыхание. Судорожно вздохнув, она пошла по пляжу. И вдруг как наяву увидела заголовки утренних газет:

«Накал страстей молодой жены греческого магната столь силен, что от нее буквально искры летят во все стороны».

Подобная мысль заставила Сэм тихонько засмеяться, и она не сразу заметила, что Персей идет с ней рядом и пристально смотрит темными глазами в ее лицо.

— Когда ты так улыбаешься, то напоминаешь женщину на картине, которая висит на стене моей спальни. Я заметил сходство в тот миг, когда ты впервые вошла в мой офис. Такие же золотистые волосы, только у нее они намного длиннее и обвиваются вокруг ее тела. Она прикована к скале.

— Это, должно быть, Андромеда. Девушка, которую Персей спас от морского чудовища и привез домой на Серифос.

Он кивнул.

— Она почти так же прекрасна, как ты.

Сэм скользнула по нему испытывающим взглядом. Вылитый греческий бог со спутанными влажными кудрями. Так и хотелось дотронуться до его груди, ощутить под ладонями гладкие мышцы...

— Кто художник? — спросила она, чтобы разрушить чары.

— Джулс Грегори. Он был мало кому известен, когда приехал на Серифос. Я купил у него картину по меньшей мере лет шестнадцать назад, когда он только боролся за место под солнцем. Теперь его произведения стремятся заполучить многие коллекционеры. Я думаю, что картина, которой я владею, — его шедевр. Наверное, потому, что он писал ее под влиянием той трагической любовной истории... — Он осекся, видя, как побелело ее лицо. — Что случилось? Мышцы свело?

— Да, — кивнула она. — Наверное, я перекупалась.

— Иди сюда.

Персей заключил ее в объятия и легко понес к вилле, будто она ничего не весила. К тому времени, когда он поставил ее на пол в ванной и включил душ, Сэм буквально плавилась от горячечного прикосновения их тел, разделенных только купальными костюмами.

— Спасибо тебе за все, Персей. — Голос Саманты дрожал, потому что она видела, какими жадными глазами смотрел он на нее. — Теперь со мной все будет хорошо. — Она схватила огромное махровое полотенце и накинула его на плечи.

— Не уверен, — серьезным голосом сказал он. — Почему ты вдруг изменилась? Ведь всего несколько минут назад твое лицо сияло, как солнце?

— Думаю, повлияла смена временных поясов. Хороший ночной сон сотворит чудеса.

— Если ты почувствуешь себя плохо, сразу позови.

Соблазн сделать именно это был почти невыносим.

— Тебе тоже нужно спать, — прошептала она. Ей надо выставить его вон раньше, чем она выкажет перед ним рвущиеся наружу чувства.

— Я привык к перелетам. Ты — нет, — последовал быстрый ответ. — Думаю, мы отложим завтрашнее изучение острова и просто отдохнем у закрытого бассейна. Завтра из Афин доставят несколько садовых каталогов, которые я заказал специально для тебя. Сразу все и обсудим. Согласна?

— Честно говоря, мне не терпится начать.

— Тогда договорились. Спокойной ночи, Саманта. Не сомневаюсь, что ты предпочитаешь сокращенный вариант своего имени, но ты чересчур женственна, чтобы тебя звали Сэм.

Она не успела опомниться, как он коснулся ртом ее губ в легкой как перышко ласке, а затем исчез.

Саманта.

В первый раз за все это время он произнес ее имя. Ласково, почти нежно. И сейчас никого не было рядом, чтобы разыгрывать комедию. У Сэм закружилась голова.

Но, постояв десять минут под струей душа, она рассудила, что Персей просто делает все, чтобы ей стало с ним легко. Без сомнения, таким образом он подготавливает ее к тем временам, когда им придется вместе появляться в обществе.

К тому времени, когда она скользнула в постель на шелковую простыню, все ее тело молило о сне. Вот только разум отказывался отключаться.

Завтра Сэм заглянет в его спальню и посмотрит на картину, которую Персей купил много лет назад у ее отца. Как странно думать, что одно из его творений — здесь, на этой вилле. Еще более странным было то, что оно до того понравилось Персею, что он купил его и увез с собой домой, а не повесил на всеобщее обозрение в своем нью-йоркском или афинском офисе.

Уже засыпая, Саманта вновь подумала о Софии. Какие бы планы ни строил Персей, в конце концов он соединится со своей единственной настоящей любовью.

К тому времени, когда она наконец забылась сном, её подушка была насквозь промокшей от слез.