От подобных воспоминаний в животе взвыло особенно горестно. Я покосилась на дверь и решительно отмела желание найти кухню. Нет уж, я гордая. Заодно вспомнилась кухарка со сгоревшими котлетами — вдруг здесь такая же?

Вынужденно вернувшись на кровать, я укуталась в покрывало. Смерила взглядом парус — я так и не решилась его надеть, оставшись в собственной сорочке. Зевнула.

О! Наконец-то! Привет, сон!

Белый в серых яблоках конь нес меня через поле, усеянное яркими взрывами маков. Белые барашки облаков весело резвились в высокой синеве, я вдыхала воздух, пропитанный запахом моря.

Конь повернул голову, запрядал ушами и рейграновским голосом произнес:

— Нет, она меня с ума сведет!

Я открыла глаза. Тусклый предутренний свет освещал комнату. Надо мной склонилось знакомое лицо в обрамлении темных прядей. Стального цвета глаза не выражали ничего, кроме бесконечной усталости.

Я отреагировала быстро.

— Вон! — и резко села на кровати.

Герцог разогнулся и бросил в меня увесистым свертком.

— Одевайся. Через четверть часа жду внизу.

С этими словами он развернулся на каблуках и спустя мгновение громко хлопнул дверью. Я поморщилась — ранние побудки не способствовали моей полноценной жизни в общем и положительным эмоциям в частности.

В свертке оказалась длинная темная юбка и такая же блузка. Последняя, к слову, была еще и закрытой, с воротником-стойкой и широкими манжетами. К этому наряду начинающей жрицы божественной пары прилагались закрытые туфли с пряжкой.

Летом. Верхом.

Он издевается?

Решение пришло быстро. Кажется, где-то в ванной я видела то, что поможет его реализовать…

Рейгран действительно ожидал внизу, в компании мажордома, давая тому указания. Сухонький старик кивал, кланялся и что-то бормотал. Я с предвкушением ухмыльнулась и сделала ему ручкой.

Всю напускную почтительность со старичка как ветром сдуло. Он покраснел, побледнел и протянул дрожащую руку по направлению к моей скромной персоне. Кажется, я даже услышала ругательство…

Герцог тоже обернулся — правда, не так быстро, как мне хотелось бы. Но он тоже был вознагражден.

— Ваша светлость, — я мило улыбнулась и присела в кривом (как умела) реверансе, — я готова, можем ехать.

Честно признаться, в таком наряде я могла ехать разве что на собственные похороны, да и то в закрытом гробу. Чтобы никто не узрел позора.

Но я старалась.

От блузки ржавым тупым ножом, найденным в ванной, я старательно отпилила манжеты и воротник, а то, что осталось, нарезала соломкой (благо хватило ума надеть это великолепие на свою рубашку). Юбку располовинила поперек, а туфли… туфлям я попросту подарила волю, выпустив их в окно.

— Ты… — Рейграну пришлось откашляться, прежде чем выговорить. — Что это?

— Добавила немного креатива, — я продолжала улыбаться, — вам нравится?

Ответа я не дождалась. В два шага оказавшись рядом, Рейгран схватил меня за руку и потащил в ближайшую комнату.

Хлопок закрывшейся двери прозвучал ударом молотка, заколачивающего последний гвоздь в крышку моего гроба.

— Ты что творишь? — зашипел Рейгран, поддевая пальцем соломку. — Как ты в таком поедешь?

— А вы, ваша светлость, сами не думали, как я в таком поеду?

Не думал. Судя по выражению его лица — однозначно. Но кто сказал, что он не будет пытаться оправдаться?

— Тебе положено выглядеть согласно статусу!

— Хреновый у вас статус, — фыркнула я, стягивая остатки блузы через голову и швыряя на пол, — если я обязана так одеваться!

— А ты хочешь выглядеть, как… — Рейгран не договорил, но общий смысл я уловила быстро. — Так ты мне скажи, я быстро организую тебе корсет и что там еще полагается!

Пощечина вышла хлесткой. Я с садистским удовлетворением полюбовалась, как на щеке герцога, аккурат под фингалом, проступает красный отпечаток моей пятерни, и выдала:

— Положено согласно статусу!

Развернулась и вышла из комнаты, жалея лишь о том, что не могу так просто выйти из его жизни.

Поднявшись в комнату, я переоделась, накинула куртку и, подхватив сумку, спустилась вниз. Рейгран, ожидающий возле входа, окинул меня непонятным взглядом и ничего не сказал, лишь знаком показал следовать за ним.

Гори жрал. Жрал, как никогда в жизни. Жрал, как в последний раз. Жрал, не обращая никакого внимания на хозяйку, застывшую перед ним с выпученными глазами.

Вот ведь не ожидала.

— Подумал, что тебе спокойнее будет путешествовать на нем.

Внезапно стало стыдно. Каким бы психом (потенциальным, разумеется) ни был герцог, одно доброе дело сегодня он все же совершил.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я. — И… простите за пощечину.

— Не стоит. — Мужчина вывел из стойла второго — черного — коня. — Это ты меня прости. Я перегнул палку.

Моя челюсть упала где-то рядом с кормушкой Гори.

Мы выехали спустя полчаса. Рейгран все-таки договорил с мажордомом. Бедный старичок старательно косил глазом в мою сторону, а я старательно притворялась вазой и делала вид, что всегда тут стояла.

До ворот добрались быстро. Уже издали я увидела благообразную фигуру, закутанную в серый плащ. Если храмовники и встают рано, то не настолько.

— Сочувствую, — «поздоровалась» я с отцом Дороном.

Тот усмехнулся:

— Взаимно. Как спалось?

— Великолепно, — не стала я посвящать его в подробности утренних перипетий.

На том и закончили. Взгляд священника переметнулся на Рейграна.

— Ваша светлость, я хотел бы попросить вас о передаче в центральный архив некоторых важных для нас документов. К сожалению, ближайший обоз пойдет только через месяц, а документы нужны срочно. Не затруднит ли вас…

— Не затруднит. — Рейгран протянул руку, затянутую в черную перчатку, и принял из рук храмовника увесистый сверток, перетянутый красной лентой. — Передам.

— Отлично, — расцвел отец Дорон. — В таком случае не смею вас задерживать. Разве что должен предупредить, что ехать вам лучше по вельжскому тракту.

Я прямо ощутила, как герцог вскинул бровь.

— Почему?

— На западном тракте оползень, — сообщил священник, — на разбор завала уйдет около трех недель.

— Но ведь это такой крюк!

— Всего полтора дня, ваша светлость, — смиренно улыбнулся отец Дорон, — езжайте тем путем. А мы будем за вас молиться.

— Звучит многообещающе, — хмыкнул Рейгран, и впервые за все время нашего знакомства я была с ним солидарна.