– Чапай, я Базилио, – раздался в наушниках Васин голос, слегка искаженный рацией. – Прикрывай меня, попробуем командира выручить. Поехали!

– Понял! – бросил в ответ Ашот и знаком приказал техникам убрать из-под колес колодки. «Ох, черт, у нас же только пушки… – мелькнула запоздалая мысль. – Ну да хрен с ним… выкрутимся!»

Руководитель полетов отдавал приказания своим только что взлетевшим перехватчикам и потому не сразу заметил два серебристых истребителя без опознавательных знаков, которые без доклада пошли на взлет следом за ними. А когда на командно-диспетчерском пункте спохватились, было уже поздно.

– Внимание, кто сейчас взлетел? Немедленно вернитесь назад! Повторяю…

– Да пошел ты… – отозвалась рация.

РП остолбенел от удивления.

– Я Леопард-один, сообщите удаление до цели!

Офицер, наводивший Хваленского на цель, вперился взглядом в экран радара, беззвучно шевеля губами. На экране быстро сближались ядовито-зеленые метки, обозначавшие самолеты.

– Леопард-один, удаление двенадцать, скорость, высота, курс – прежние…

По какому-то счастливому стечению обстоятельств самолет Хваленского американцы не заметили. Зато Ашоту с Васей досталось по полной – лейтенанты после взлета стали слишком быстро набирать высоту, и их тут же засекли. Вслед за тем американцы, не раздумывая, выпустили по «МиГам» несколько ракет.

Едва в наушниках лейтенантов раздался тревожный визг системы, предупреждавшей их об облучении вражеским локатором, Вася заорал:

– Расходимся, ракеты!

– Есть! – Ашот заложил крутой разворот и спикировал, выровнявшись над самыми верхушками деревьев. Ракеты, уже нацелившиеся на самолет, потеряли его из виду на фоне земли и улетели в джунгли, не причинив никому вреда. Васе повезло меньше – он также попытался резко развернуться навстречу ракетам, чтобы сорвать им захват, но одна все-таки достала его. Лейтенант увидел что-то вроде дымящегося полена, летящего ему навстречу, после чего «МиГ» сильно тряхнуло, будто по нему от души вдарили кувалдой. Визг системы предупреждения сразу стих.

– Б…! – вскрикнул от неожиданности Вася, бросая взгляд на приборы. Двигатель работал нормально, да и управление ничуть не затруднилось.

– Вася, впереди! – закричал вдруг Ашот. – Видишь?

Базилио различил далеко впереди и выше себя четыре инверсионных следа, тянувшихся с юго-востока на северо-запад, и жирную дымную полосу, почти вертикально перечеркнувшую небо.

– Кто-то сбит! – догадался он.

– Точно! Ты где?

– Слева от тебя. Глянь, у меня там ничего не течет?

Повернув голову, Ашот и в самом деле увидел слева и выше «МиГ» Васи.

– Ща! – Ашот довернул в сторону Васиного самолета и, пристроившись чуть ниже и сзади, осмотрел его машину. – Нет. Все чисто.

– Дырки есть?

– Вроде нет, – Ашот пристроился позади и правее «МиГа» Базилио и еще раз осмотрел самолет друга. – А, не, вижу одну небольшую в крыле… Все нормально?

– Кажись, да. Лечу, тьфу-тьфу-тьфу. Тигр, я Второй, прием! – Вася перешел на вьетнамский. – Наводите нас…

– Вернитесь на базу! – потребовал РП. – Запрещаю…

– Вась, они, кажется, уходят… – пробормотал Ашот, глядя на дымные следы выхлопов, расчерчивающие небо впереди.

Американцы и в самом деле разворачивались, видимо, собираясь уйти к себе на юг. Судя по следам, не просто разворачивались, а бросились врассыпную.

– Точно… Леопард-один, ответьте Леопарду-два! – по-вьетнамски произнес Базилио.

– Какого хрена взлетел, Второй? – прохрипела рация.

– Вас прикрыть. Идем на выручку, держитесь! Чапай, форсаж!!!

Почти разминувшись с американцами, Хваленский взял ручку на себя и начал выполнять боевой разворот. Янки пронеслись над ним, и он оказался позади и ниже их самолетов. Быстро набирая высоту, капитан одновременно с этим разворачивался, оказываясь у них в хвосте. Правое крыло «МиГа» задралось в небо, левое накренилось к земле, которая медленно поворачивалась далеко внизу. Сильная перегрузка вдавила летчика в кресло, – в глазах аж потемнело из-за отхлынувшей от головы крови. Сжав зубы, Хваленский продолжал доворачивать следом за четверкой американских самолетов – и вдруг, словно в полусне, увидел, как два из них пускают ракеты в сторону аэродрома. «Кто-то не успел…» – мелькнула страшная мысль.

– С-суки! – прорычал капитан, ловя в прицел ближайшую машину.

Судя по скошенным вниз стабилизаторам, это был старый знакомый – «Фантом». Тяжелая двухместная двухдвигательная машина, вооруженная дальнобойными ракетами, оснащенная более мощным радаром, нежели у «МиГа», но куда менее маневренная – поскольку весила вдвое, а то и втрое больше русского самолета.

Врагов разделял сейчас едва ли километр, и солнце ослепительно сияло за спиной капитана – условия для пуска ракет были почти идеальными. Хваленский нажал кнопку «Захват», расположенную на ручке управления, и почти сразу в его наушниках взвизгнул зуммер, предупреждавший, что ракета захватила цель и готова к пуску.

– Н-на!!! – выдохнул капитан, плавно нажимая на гашетку.

Тонкое белоснежное жало сорвалось с пилона и унеслось вслед американцу, оставляя белый дымный след. Спустя какую-то секунду летчик увидел, как прямо за «Фантомом» вспухло белое облачко разрыва, а потом американец клюнул носом и стал падать, оставляя за собой расширяющуюся полосу черного дыма.

Прежде чем остальные успели броситься врассыпную, капитан навел и выпустил вторую ракету по другому «Фантому», но на этот раз безуспешно: американец увернулся. Чертыхнувшись, летчик переключил оружие на пушку и довернул следом за ближайшим из самолетов. Двое отвернули на восток, к побережью, а третий почему-то стал забирать к западу, в сторону Лаоса. Словно предчувствуя свою гибель, он суматошливо маневрировал, не давая капитану прицелиться. «Фантом» был так близко, что Хваленский различал даже шлемы летчиков, то и дело оборачивающихся, чтобы увидеть его «МиГ». Судя по всему, где-то неподалеку от линии фронта крутился американский самолет радиоэлектронного противодействия, забивавший помехами все мыслимые частоты, потому что рация вдруг стала неразборчиво хрипеть. Периодически, впрочем, четко слышались отдельные слова на русском и вьетнамском:

– …янки… немедленно… ракеты… слева… вернитесь…

И вдруг совершенно отчетливо прозвучало:

– Леопард-один, ответьте Леопарду-два!

«Базилио? Вот зараза!!!» – удивленно и вместе с тем радостно подумал Хваленский.

– Какого хрена взлетел, Второй? – попытался сердито спросить он.

Сердито не получилось – слишком радостно сейчас было на душе, которую переполняли охотничий азарт и небывалая эйфория.

– …прикрыть… – различил он сквозь треск помех.