— Но ты еще слишком слаб. — Битхем уселся на край кровати.

— Ничего, совсем скоро у меня хватит сил выбраться из этого гнезда стервятников.

— Гнездо стервятников? Перестань, брат, тут не так уж плохо. Я понимаю, что нет ничего приятного в том, что тебя держат в заложниках, но женщины здесь очень даже симпатичные.

— Они тут все сумасшедшие! У всех голова не в порядке!

— У Маргарет все в полном порядке, — возразил юноша.

Руари взглянул на него с язвительной усмешкой:

— Все, кроме головы. Потому что там у нее ни капли мозгов.

— Послушай, кузен, ты не должен говорить о ней такое.

— Перестань изображать из себя пылкого влюбленного. Лучше отрежь мне еще хлеба и сыра.

— Тебе все равно не стоит говорить так о Маргарет, — пробормотал Битхем, выполняя просьбу кузена.

Руари внимательно посмотрел на юношу. Битхем был хорошим и добрым парнем, но не очень-то умным. До этого момента Руари думал, что побег Битхема на войну — самый серьезный из проступков юного родственника, но теперь он понял, что Битхем затеял еще более опасную игру.

Немного подкрепившись, Руари сделал глоток сидра и проговорил:

— Перестань вертеться возле этой девушки.

Юноша густо покраснел.

— Кузен, но почему ты так говоришь? Она ведь против того, чтобы я за ней ухаживал.

— Это не имеет значения. Ты должен держаться подальше от женщин из рода Хеев.

— Почему?

— Похоже, ты забыл, что твоя Маргарет держит нас тут «заложниках.

— Это придумала ее сестра Сорча, а не она сама. Маргарет просто подчиняется ей, как я должен подчиняться тебе.

— Не очень-то ты мне подчиняешься, — проворчал Руари. — Не так давно ты меня ослушался и отправился на битву, хотя я приказал тебе остаться в Гартморе. Но сейчас меня это волнует меньше всего. Сейчас меня беспокоит совсем другое… Ты не должен ухаживать за Маргарет Хей, и на это есть несколько причин. Во-первых, она бедна и наш клан не позволит тебе жениться только по любви или из-за страсти. Но самое главное — Хеи взяли нас в заложники, и поэтому мы, Керры, не должны иметь с ними ничего общего. Поверь, сердце твоей возлюбленной тотчас остынет, когда я отомщу за это оскорбление.

— Ты ведь не пойдешь на Хеев войной?! — воскликнул Битхем, побледнев.

— Нет, но кое-что я все-таки сделаю. Я не могу снести такую обиду, не отомстив за нее. Просто не могу.

— Кузен, но послушай… — В этот момент дверь распахнулась, и юноша, вскочив с постели воскликнул: — Маргарет!

Девушка нахмурилась и, шагнув к Битхему, сказала:

— Тебе нельзя здесь находиться. Я очень испугалась, когда вошла к тебе в комнату, а тебя там не оказалось.

— Решила, что твой кошелек, набитый золотом, сбежал? — съязвил Руари.

— Он еще не настолько окреп, чтобы вставать с постели, — ответила Маргарет. — Его очень сильно ударили по голове, и ему в любой момент может стать плохо. — Она потащила Битхема к двери. — Не стоило звать его сюда, сэр Руари. Битхему еще рано вставать с постели. Не нужно забывать о ранах вашего кузена.

— М-м-м… на самом деле Руари меня не звал, я сам сюда пришел, — пробормотал Битхем.

— Значит, ему следовало выказать больше ума и доброты и сразу же отправить тебя обратно в постель. Пойдем, Битхем.

Молодой человек попрощался с братом и пошел следом за девушкой. Когда дверь за ними закрылась, Руари тяжко вздохнул и сокрушенно покачал головой. Ужасно, что Маргарет была бедна и доводилась родственницей Сорче Хей. Иначе Битхем и эта девица составили бы прекрасную пару. У них наверняка родились бы самые красивые и самые безмозглые дети во всей Шотландии. Рассмеявшись при этой мысли, Руари сделал еще глоток сидра. Внезапно дверь снова распахнулась. На сей раз в комнату вошла Сорча. Она открыла дверь плечом, потому что несла в руках тяжелый поднос, а закрыла ее за собой ногой. Убрав со стола пустую посуду, девушка принялась расставлять все, что принесла. Молча наблюдая за ней, Руари старался не думать об их поцелуе, но у него это не очень-то получалось — он с удовольствием предвкушал очередной поцелуй, такой же сладостный…

— Итак, твой юный кузен приходил навестить тебя? — спросила Сорча. Она взяла миску с водой, тряпицу и бинты, чтобы промыть и перевязать раны Руари.

— Да, приходил. И твоя кузина вытащила его отсюда совсем недавно. — Руари сдержал проклятие, готовое сорваться с губ, девушка принялась осматривать его раны. — Они вроде не гноятся?

— Нет. Все очень быстро заживает. — Сорча начала промывать раны, стараясь делать все как можно осторожнее. — Через несколько дней можно будет снять швы. — Она вздохнула и добавила: — Но шрамы все равно останутся. Правда, они будут не очень заметны, потому что я тщательно зашила раны.

— Твой талант врачевания достоин восхищения.

— Спасибо, — кивнула Сорча. Отставив миску с водой, она принялась перевязывать раны.

После этого Сорча помогла Руари поудобнее сесть в постели, и он, невольно улыбнувшись, пробормотал:

— Скоро я стану таким же сильным, как раньше.

— И тогда ты постараешься сбежать. — Она налила ему кружку сидра. — Вы ведь об этом говорили с Битхемом, когда он пробрался к тебе, не так ли?

Руари с усмешкой покачал головой:

— Нет, не говорили. У нас не хватило на это времени. Прежде чем мы успели что-либо придумать, пришла твоя кузина и утащила Битхема обратно в его комнату. Но я, конечно, посоветовал ему не обращать внимания на ее уловки и кокетство.

— Правда? А я посоветовала Маргарет противиться его попыткам соблазнить ее. — Сорча пристально взглянула на рыцаря: — Руари, не нужно тратить свои силы, планируя побег. Вы здесь долго не задержитесь.

— Ты наконец-то одумалась и решила покончить с этой опасной игрой?

— По-твоему, одуматься — это отослать тебя и Битхема домой, не получив выкупа и позволив англичанам перерезать горло моему брату? У меня другое мнение.

Зная, что девушка не станет драться с ним, потому что боится за его раны, Руари схватил ее за руку и привлек к себе. Он чувствовал: когда Сорча поймет, что к нему вернулись былые силы, она уже не станет позволять ему то, что позволяла сейчас. И Руари хотел сполна воспользоваться этим своим преимуществом, пока оно у него имелось. Огромные глаза Сорчи потемнели от гнева, но Руари лишь улыбнулся — он видел, сквозь гнев проглядывала страсть, которая чувствовалась в ней и в прошлый раз.

— Я вижу, что находиться рядом с тобой опасно, — проговорила она, осторожно пытаясь высвободиться.

— Будет еще опаснее, если ты ляжешь рядом со мной.

Сорча по-прежнему пыталась высвободиться.

— Но гораздо опаснее это будет для мужчины, у которого на теле столько же швов, сколько вон на том гобелене на стене.