Помня о том, что какими бы глубокими ни были наши знания и как бы далеко они ни простирались, и о том, что народы мира четко обозначили различия между этими существами, порожденными их суеверным воображением, давайте выйдем за пределы приписываемых большинству из них деяний и характерных особенностей. Это послужит нам вполне подходящим вступлением к изложению материала, касающегося древней Армении.

Все они являются в дома как защитники добра или гонители зла; живут в руинах не потому, что это руины, а потому, что это места древних построек; имеют пристрастие обитать в труднодоступных горах, пещерах, ущельях, лесах, каменистых местностях; живут и свободно скитаются по водоемам, таким как ручьи, родники, реки, озера, моря; владеют подземными дворцами, царствами и садами и хранят тайники с сокровищами; хотя они обычно воплощаются в змей, они питают явную склонность к человеческому облику и часто появляются именно в нем. У них проявляются человеческие привычки, потребности, склонности, страсти и формы организации. Таким образом, они рождаются,

взрослеют и умирают (во всяком случае, от насильственной смерти). Они испытывают голод и жажду, их объединяет слабость к молоку; они часто крадут зерно и охотятся. Они любят и ненавидят, женятся и отступаются от брака. В этой связи они часто предпочитают прекрасных сыновей и дочерей, рожденных человеком (особенно если это благородные дамы), с которыми они живут в этом мире или уносят в свои подземные жилища. Результатом этих союзов часто – но не всегда – становится таинственный, выдающийся, а иногда очень злобный потомок. Они крадут человеческих детей, оставляя вместо них подменышей. Они обычно (но не всегда) появляются около полуночи и исчезают перед рассветом, о котором возвещает петушиный крик. Они вызывают у человека безумие, вселяясь в его тело. Для них невыносимы кремень, железо, огонь и молния и иногда вода. Они хранят ключ к магическим знаниям, а обо всем на свете осведомлены превосходно, но не без доли странного легковерия. Они могут требовать поклонения и, часто, жертвоприношений, как животных, так и человеческих.

Хотя эти существа могут быть классифицированы как телесные и бестелесные и даже один и тот же вид, по крайней мере в некоторых странах, может иметь и телесную, и бестелесную разновидность, верно утверждение самой их материальности, как обычно неуловимой, воздушной, и о том, что физический аспект их явно доминирует. Это правдиво даже по отношению к змею и к дракону. И наконец, так или иначе, все эти таинственные или чудовищные создания связаны с хтоническими силами.

Благодаря таким общим характеристикам, пронизывающим весь материал, трудно подвергнуть четкой классификации факты, касающиеся армянских мифов.

Шаапет (иранский Khshathrapati, Shoithrapai-ti, властитель полей или земель) – не что иное, как широко известный змей-дух (гений) местоположений, таких как поля, леса, горы, дома и особенно кладбища. Он появляется и как человек, и как змей. В связи с жилищем армянский шаапет был, возможно, неким духом предка, который обычно появлялся в виде змея. У него был добрый нрав, за исключением случаев, когда его сердили. В соответствии с армянским переводом из Иоанна Златоуста, шаапеты были даже у виноградников и у оливковых деревьев. У Агафангела сам Христос назван шаапетом кладбищ, очевидно чтобы опровергнуть непоколебимую веру в змея-хранителя места упокоения мертвых. Нам известно, что в эллинистических странах на могильных плитах когда-то изображались змеи. Мы не располагаем авторитетными свидетельствами, которые касаются шаапета домов, но современный армянский фольклор, и особенно искаженные формы Шваз и Швод, указывают на то, что древний шаапет в Армении был и хранителем полей, и хранителем домов. Шваз сторожит сельскохозяйственные угодья и является людям один раз в год, весной. Швод – страж дома. Даже сегодня люди пугают расшалившихся детей его именем. Но их идентичность была установлена благодаря очень известной церемонии, отдаленно напоминающей патерналию (paternalia), древнеримское празднество мертвых или духов, которое проводилось с 13 по 21 февраля «из соображений умиротворения духов перед началом сельскохозяйственных работ, ведь силы подземного мира нужны были, чтобы способствовать плодородию». Но армяне не умиротворяли их простым поклонением и жертвоприношениями: они, скорее, заставляли их идти в поля и участвовать в сельскохозяйственных работах. Эта древняя церемония в ее теперешней форме может быть описана следующим образом. В последний день февраля армянские крестьяне, с мешками, в старой одежде, вооруженные палками и т. д., ударяют по стенам домов и амбаров, говоря: «Отсюда со Шводом, а сюда – с мартом!» Накануне ночью на гумне выставляют тарелку с водой, потому что, как нам известно, вода должна помогать уходу духов; та же самая идея лежит в основе погребальных обрядов славян. Поэтому, как только тарелка опрокинута, они крепко запирают двери и крестятся. Очевидно, этот очень древний и своеобразный ритуал нацелен на то, чтобы прогнать домашних духов на поля, а пролившаяся вода – знак их ухода. По описанию в книге Pshrank, Шводов, которые неохотно расстаются со своими зимними удобствами, видели плачущими и вопрошающими: «Что мы сделали, чтобы нас выгнали вот таким образом?» Уходя, они забирают с собой чистые одежды и вскоре возвращают их запачканными, без сомнения, как символ тяжких трудов в полях.

Домашний змей приносит в дом удачу, а иногда и золото. Поэтому к нему нужно относиться по-доброму и с уважением. Если он уйдет рассерженный, в доме начнутся бесконечные несчастья и лишения. Иногда они появляются среди ночи как странники, ищущие гостеприимства, и с ними нужно обращаться тепло и с вниманием, так как иначе они могут уйти в гневе, оставляя после себя лишь горе и неудачи.

Как существовали общинные очаги, так были и змеи, связанные с определенной местностью. Змей-хранитель четко различал чужаков и ее жителей, нанося вред первым и не нарушая покоя последних.

Поскольку армянские духи мало чем отличаются от других в своей манере действовать, мы отсылаем читателя к их более полному описанию, до мельчайшей подробности данному в книге Абегяна «Armenischer Volksglaube» (главы 2 и 6).

Близкое родство дракона со змеем признавали всегда. Обычно они считались не только отчасти похожими по виду, но их также объединяло множество общих мифологических особенностей, таких как драконья кровь, змеев или драконов камень, змеево или драконово яйцо, причем камень и яйцо были талисманами огромной ценности, которые мы встречаем по всему свету и во все времена. Они телесные существа, но в них присутствует определенная доля призрачных и демонических черт. И те и другие могут быть злыми, но в фольклоре и мифологии – редко настолько злыми, как в теологии. Из них дракон – более жестокое и демоническое по натуре существо, особенно в связи с тем, что в своих представлениях люди ассоциировали его со злыми духами. Дракон мог войти в человеческое тело и завладеть им, заставляя жертву свистеть. Но ему были присущи и такие качества, которые искупали все, и поэтому его имя принимали цари, а флаги с его эмблемой развевались над армиями. В очень распространенном иранском поверье дракон не был таким безнадежным нечестивцем, каким он предстает в образе авестийского Ажи Дахаки.