На лице Стаса вдруг появилась плутовская улыбка.

– А что это мы все о делах да о делах? – сказал он укоризненно. – Надо же отметить нашу встречу среди морских зыбей! Иначе вроде не по-людски получается.

Гуров с удивлением посмотрел на приятеля.

– Спохватился! – сказал он. – Который час на дворе? А здесь тебе не класс «люкс» – холодильники виски не укомплектовываются!

Крячко еще более хитро улыбнулся.

– Я всегда знал, что в плане комфорта нам за Диким Западом не угнаться, – прокомментировал он. – Подозреваю, что у тебя здесь и холодильника-то нет!.. Да, впрочем, это не страшно. Как сказал поэт, «но у нас с собой было…». – Он полез в задний карман джинсов и вытащил оттуда плоскую бутылку «Смирновской». – Не ожидал? Три таможни прошла! Организуй-ка тару! Закуски-то ведь у тебя просить бесполезно, непрактический ты человек!

Гуров действительно никак не рассчитывал, что придется дегустировать в полночь «Смирновскую». Правда, для него и встреча с Крячко была полнейшей неожиданностью. Но, кажется, вообще весь этот рейс обещал превратиться в сплошную неожиданность. Поэтому, поколебавшись, Гуров махнул рукой, порылся в своих вещах и, по выражению Крячко, «организовал тару». Торжественно посапывая носом, Крячко разлил водку по стаканчикам.

– За тех, кто в море! – провозгласил он. – То есть за нас с тобой. Попутного, значит, нам ветра!

Они выпили. Крячко сразу же вознамерился повторить, но Гуров решительно накрыл свой стаканчик ладонью.

– Стоп! Приехали, – сказал он. – Спать пора. Не забывай, что я все-таки на работе. И вообще, тебе пора исчезнуть. Я не хочу никаких неожиданностей.

– Ну, как скажешь, – вздохнул Крячко.

Он с сожалением завинтил пробку на бутылке и спрятал ее обратно в карман. Потом он сладко потянулся и мечтательно сказал:

– Эх, и позагораю я завтра! Поплещусь в бассейне… А ты не сомневайся – к обеду я Великанова обработаю. Не узнаешь человека.

– Твоими бы устами, – проворчал Гуров.

Он проводил Крячко к выходу, проверил, спокойно ли снаружи, и выпустил своего гостя из каюты. Тот быстро выскользнул за дверь и через мгновение исчез в каком-то боковом коридоре. Лишь только он ушел, как опять зашумели машины, по всему кораблю прошла едва уловимая дрожь, и Гуров понял, что они снова отправились в путь.

Проснулся Гуров в удивительно бодром настроении. Возможно, причиной тому был свежий морской воздух, но, вернее всего, свою роль сыграло неожиданное появление Стаса – за много лет они настолько привыкли быть вместе, что работа порознь ощущалась ими как дискомфорт. Теперь, зная, что Стас находится рядом, Гуров испытывал заметный душевный подъем, и все неудачи не казались ему такими уж фатальными.

Конечно, до известной поры им придется делать вид, что они незнакомы, и до минимума ограничить контакт между собой. Но все это было не так страшно. К такому режиму они оба были привычны.

От вчерашней непогоды не осталось и следа. В чистом небе ослепительно сияло солнце. За бортом медленно перекатывались лазурные, пронизанные искрами волны. Иногда среди изумрудных брызг возникал стремительный силуэт плывущего дельфина, черный и сверкающий, точно полированная вороненая сталь. Пассажиры, наблюдавшие за морем, в таких случаях возбужденно вытягивали вперед руки и обменивались радостными возгласами.

Гуров, наряженный в светлые брюки и рубашку, с солнцезащитными очками на носу тоже вышел на палубу. Грандиозная морская панорама заворожила и его, но, любуясь дельфинами, Гуров при этом ни на секунду не забывал о скрытой цели своего путешествия. Он исподволь наблюдал за беззаботными отпускниками, которые, обнажившись, насколько это позволяли приличия, прогуливались по кораблю, восседали в шезлонгах, флиртовали и вообще веселились вовсю.

К сожалению, среди этой легкомысленной публики не было никого из класса «люкс». Их жизнь оставалась для всех прочих волнующей загадкой. Скрывшись за непроницаемой стеклянной галереей, они не проявляли пока абсолютно никакого желания присоединиться к общей массе. Видимо, там, за стеклом, были созданы все условия, которые могли удовлетворить самый взыскательный вкус, а в обществе эти люди не нуждались. Однако Гуров все-таки надеялся, что кто-то из них рано или поздно должен будет прислать ему весточку. Иначе придется признать, что грозный закордонный убийца был посажен на теплоход только ради того, чтобы отправить на тот свет владельца захудалого московского казино по кличке Велик.

Прогуливаясь по кораблю, Гуров добрался до площадки, где располагался бассейн. Несмотря на довольно ранний час, здесь уже собралось порядочное количество отдыхающих, желающих поплескаться перед завтраком. Большей частью это были молодые люди – парни, щеголяющие накачанной мускулатурой, и девушки, загорелые, белозубые и стройные. Все как одна они сейчас казались необычайно счастливыми и привлекательными. От купальников самых немыслимых расцветок рябило в глазах. Гурову стало даже немножко завидно.

Но это чувство превратилось в изумление, когда среди загорелых девичьих тел Гуров вдруг увидел знакомую, слегка оплывшую, но тем не менее еще весьма крепкую фигуру в щегольских трусах, разрисованных какими-то варварскими цветочками. Кожа у Крячко на общем фоне выделялась почти неприличной бледностью, и он выглядел здесь настоящей белой вороной, но это его, кажется, ничуть не смущало. Впрочем, Гуров знал: для того чтобы смутить его друга, нужно уж очень хорошо постараться, и задача эта не всякому по зубам.

Несмотря на свою вызывающую бледность и совсем краткий мореплавательский опыт, Крячко вполне освоился среди «золотой» молодежи. Кажется, он даже успел кое с кем познакомиться – Гуров заметил, что Стас вовсю заговаривает зубы какой-то красотке в голубом бикини. Красотка задумчиво слушала его треп, смотрела на воду и улыбалась.

Гуров покачал головой – жест этот выражал невольное уважение к успехам друга – и поспешил уйти. Хотя они обо всем и договорились, но встречаться им все равно лишний раз не стоило. Ни к чему, чтобы их видели вместе.

Предчувствие не обмануло Гурова. Тотчас едва не произошло событие, которого он опасался. Будто кто-то подслушал его мысли и немедленно вытолкнул на сцену еще одного старого знакомца. На площадке появился Великанов.

Он пришел не один – с ним были две высокие девицы в довольно смелых купальниках и какой-то унылый лысый человек, словно соревновавшийся с Великановым в полноте. Пока в этом состязании Великанов все равно выигрывал.

Был он в купальном халате, едва прикрывавшем его необъятный живот, и в резиновых шлепанцах на босу ногу. Несмотря на такой недвусмысленный наряд, купаться ему явно не хотелось, и шел он к бассейну не по своей воле – его тянули за пояс хохочущие девицы. Судя по всему, Великанову было тошно после вчерашнего, и он даже не имел сил сопротивляться.

Его спутник тоже не был похож на энтузиаста-ныряльщика – зато в руках он держал пакет, из которого во все стороны сквозь полиэтилен торчали жестяные банки с пивом. Гуров видел, как он на ходу достал банку из пакета, вскрыл ее зубами и передал Великанову. Тот жадно припал к ней и, влекомый девицами, прошел мимо Гурова, на сей раз не узнав его.