Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стенки палатки шли дугой от пола, смыкаясь наверху. Внутренний слой синей ткани рип-стоп был разбит на шестиугольники, внутри него были проложены трубки системы обогрева.
Джон положил тарелку на колени, накрутил на вилку лапши и отправил комок в рот, а затем ткнул вилкой кусок курицы по-каджунски.
– Скучаешь по той еде, что в Аристилле? – спросил Блю.
Джон проглотил курицу.
– По большей части мне нравится все то, что нам в пайках сбрасывают.
Он улыбнулся.
– А если не нравится, Дункан всегда рад, если с ним поделятся, так, Ди?
Дункан оторвал взгляд от тарелки, утвердительно гавкнул и снова принялся за еду.
– У вас, людей, больше вкусовых рецепторов, чем у нас. Дарси все время говорит про рестораны, уличных торговцев…
– И разносчиков-даббавала. И торговые автоматы с едой с настройкой ингредиентов. Ага, знаю, слышу постоянно. Дарси – маньяк еды. Но мы не все такие. Кроме того, пайки напоминают мне о тех временах, когда я служил. Среди прочих хороших моментов.
Макс навострил уши, но его искалеченное левое поднялось лишь наполовину.
– Кстати, насчет армии, тебе когда-нибудь…
Джон сделал недовольное лицо и решил сменить тему.
– Это последняя порция с курицей по-каджунски?
Блю кивнул.
– До следующей заброски – да.
При словах о еде Дункан тоже навострил уши.
– А когда следующая заброска?
Джон попытался вспомнить точную дату, но Блю опередил его.
– Предыдущая была пять дней назад, значит, следующая на шестой день, считая сегодняшний.
Дункан взял тарелку в лапы и вылизал.
– Тогда давайте в следующий раз побольше курицы закажем.
Джон кивнул. Уж в этом-то никакой сложности.
Рекс увидел возможность вступить в разговор.
– Мы так и не решили вопрос насчет более точной информации от Гаммы.
Джон вздохнул.
– А что тут решать? Он дает нам ту информацию, которую дает.
– А почему он не дает нам информацию получше?
– Ты вполне можешь спросить, почему он вообще дает нам какую-либо информацию. Секрет счастья в том, чтобы быть благодарным за то, что у тебя есть, а не злиться по поводу того, чего у тебя нет.
Дункан облизал тарелку, и так уже чистую.
– Так почему же Гамма дает нам хоть какую-то информацию?
Джон пожал плечами:
– Ты знаешь мою теорию на этот счет – Гамме скучно, а мы для него как одно большое реалити-шоу по телевизору. Хочешь, сам его спроси.
– Я его спрашивал. Гамма не любит говорить о себе. Он постоянно переводит это на…
Их прервал звенящий сигнал скафандра Джона. Странно. Доев остатки пасты, курицы и сливочного соуса, он бросил тарелку в чистящую машину и подошел к краю палатки, наклоняясь. Привычным движением сунул руку в дырку и нащупал во внутреннем углублении шлема блок связи.
Вытащив блок, Джон поглядел на него, а потом на четырех Псов.
– Мы потеряли связь с Гаммой – три пролета спутников, никакой почты, никаких пакетов обновления – ничего.
Блю поглядел на него.
– И что это значит?
– Не знаю, – ответил Джон, качая головой.
Майк поглядел на меню на стенных экранах позади прилавка из нержавеющей стали. Он понятия не имел, что заказывать.
– Бао, ты ешь нигерийскую еду, что посоветуешь?
– Мне нравятся буррито с козлятиной и додо, жареными бананами.
– Буррито? Это нигерийская кухня или мексиканская, прости?
– Чиветелу нравится техасско-мексиканская кухня, поэтому в меню есть прикольные блюда. Поверь, тебе понравится.
Они дождались своей очереди. За кассой стояла юная улыбающаяся чернокожая девочка лет тринадцати, не больше.
Майк стал заказывать первым.
– Это вот… мне буррито с козлятиной и… как его… додо.
Девочка кивнула и мелодично повторила:
– Один буррито с козлятиной, один додо, уже готовятся. Вероятно, вы не откажетесь от супа обе. Курица, лук, протертые помидоры – пряный и очень хороший. Коронное блюдо моего папы!
Майк с интересом поглядел на девочку. Чистая рабочая одежда с табличкой с именем «Эвома», чистое ухоженное лицо, широкая улыбка, густые волосы, норовящие выбиться из тугого пучка.
– Отличное предложение, малышка, но я не в настроении для супа. Однако вот что тебе скажу, посоветуй мне что-нибудь запить.
Эвома кивнула и начала радостно перечислять:
– У нас в ассортименте десять сортов пива, восемь местных и два импортных, разливное и еще двенадцать в бутылках. Меню вон там.
Она показала на стенной экран, широко улыбаясь.
– Все холодное, как лед. Лучшее, чем можно запить острый буррито!
Майк покачал головой.
– А чай со льдом есть?
Эвома несколько сбилась и заговорила более естественным, но все таким же радостным тоном:
– У нас клубничный зобо со льдом, чай с фруктовым соком и сахаром. Мне нравится.
– О’кей, тогда давай большую кружку зобо.
Майк помолчал, глядя на Эвому внимательнее.
– А сколько тебе лет?
Эвома глянула на Бао, и тот коротко кивнул.
– Мне двенадцать.
– Ты отлично работаешь, но почему ты не в школе? Еще даже двух нет.
Девочка снова поглядела на Бао и, видимо, снова увидела в его глазах то, что хотела.
– Я училась в школе в Нигерии, когда начались Беспорядки, а потом школу и еще полгорода сожгли, когда пришли МК. Так что с тех пор мама и папа учат меня на дому.
Майк понимающе кивнул. У множества людей в Аристилле были схожие биографии.
– Сама понимаешь, подготовительная «Мид» недорогая, даже если твои…
Эвома сбросила маску послушной девочки и скрестила руки на груди.
– Мои родители говорят, что если куда и ходить, то в «Святого Патрика», но это все равно потеря времени будет. Я могу прочесть всю учебную программу онлайн, с утра, потом прийти на работу, ко времени ланча. Здесь я разговариваю с клиентами, составляю перечень для закупок, даже помогаю папе чинить холодильную комнату, когда она ломается. А в школу ходить не хочу.