— Более или менее.

— Так все же более или менее?

— Нет, ты все-таки и впрям зануда, — засмеяласьмама. — Более, более.

— Омлет будешь?

— Буду! Какие у тебя планы?

— А что?

— На дачу-то поедешь?

— Конечно. А вообще мы с Петькой хотели куда-нибудьпойти погулять.

— С Петькой? — удивленно подняла брови мама.

— А с кем еще можно утром куда-то пойти? — сневинным видом пожала плечами Даша, имея в виду, что Юра-то днем работает. Ейужасно не хотелось, чтобы мама о чем-то догадалась.

— Ты права. Ох, Дашка, до чего неохота на работу! Вкои-то века могли бы по старой памяти вдвоем куда-нибудь сходить… А может,плюнуть? Ну могу же я один день прогулять работу?

«Только этого мне не и не хватало сегодня», — подумалаДаша. А вслух сказала:

— Не вздумай, тебя же потом совесть замучает и толькоудовольствие испортишь и себе и мне. К тому же у тебя переговоры.

— Ну в кого, скажи на милость, ты такаяразумная? — тяжело вздохнула Александра Павловна. — Уж точно, не вменя и не в бабушку!

— Наверное, в папу. Он ведь тоже немножкозануда, — улыбнулась Даша.

— Немножко? Да он катастрофический зануда! Ой, мамочки,я уже опаздываю! Все, солнышко, спасибо, было вкусно, как всегда. Пока!

И мама унеслась. Даша быстро прибрала все на кухне, оделасьи побежала на Комсомольский проспект, к Ляльке.

Дверь ей открыл Хованский:

— Привет, а где Петька?

— Он скоро придет.

— Он что, на Усиевича подался? — шепотом спросилКирилл.

Даша молча кивнула.

— Так я и думал.

— Ну, что тут у вас?

— Пока ничего.

— Он еще спит?

— Нет, лежит и думает.

— Вот и хорошо. А где Лялька?

— В магазин пошла. Папеньку кормить!

— Т-с-с!

Ровно в семь утра Петька подошел к подъезду дома на улицеУсиевича. Он внимательно оглядел стоящие неподалеку машины. Если за квартиройследят, обязательно внизу должна стоять машина, а в ней как минимум двачеловека. Однако все машины кругом в этот час были пусты. Уже легче, решилПетька и, дождавшись, когда из подъезда вышел мужчина с ротвейлером на поводке,вбежал туда. Отлично. Теперь надо пешком подняться по лестнице. Так он исделал. Но никто на лестнице не дежурил. Значит, бандиты, или кто там действует,поверили, что Кострючко нет в Москве. Тогда у него, можно считать, развязаныруки, и он, успокоившись, придумает какой-нибудь выход. Тем более если и зажену не надо беспокоиться. Петька на всякий случай подошел к двери иприслушался. Ничего. Бедная женщина, наверное, спит, отдыхает от вчерашнихволнений. Но тут подъехал лифт. Петька успел метнуться вверх на один пролет.Лучше не мелькать без толку. Из лифта вышел мужчина и позвонил в квартируКострючко. Дверь тут же открылась. Кто ему открыл, не было видно. И почти тутже оттуда вышел другой мужчина, в спортивном костюме, и захлопнул за собойдверь. Потом вызвал лифт. Петька опрометью кинулся вниз. Интересное кино! Чтобы это значило? Засада в квартире? Похоже на то! Он буквально на долю секундыопередил мужчину в спортивном костюме и выскочил на улицу. Придется за нимпроследить. Он вышел из подъезда, громко зевнул и потянулся. Подошел к бежевой«восьмерке». Петьке оставалось только запомнить номер, так как «восьмерка»сразу умчалась. Он глянул на часы. «Половина восьмого. Значит, они сменяются вполовине восьмого… Интересно, а дежурства у них суточные? Или по двенадцатьчасов? Бедная женщина, каково ей там… И как теперь быть? Говорить Кострючко обэтом или промолчать? Нет, придется сказать, чтобы он знал, насколько серьезнообстоят дела… Может, тогда он решит обратиться в милицию? Надо ему рассказатьпро дядю Володю Крашенинникова, чтобы он не опасался случайных людей в милиции…Но если он не захочет, надо что-то придумать, чтобы избавить его жену от этихтипов! И все-таки откуда я знаю фамилию Кострючко? Надо поскорее с нимпознакомиться, и тогда, может, все выяснится…»

— Кирка, зови его завтракать, — тихо сказала Ляля.

— А сама не можешь?

— Ну, Кир, ну пожалуйста, — застеснялась Ляля.

— Черт с тобой!

Он подошел к двери и постучал.

— Владислав Русланович, идите завтракать!

— Спасибо! — донесся голос Кострючко, и вскоре исам он появился на пороге кухни, аккуратно одетый, чисто выбритый, пахнувшийхорошим одеколоном.

Ляля была приятно поражена. Она ожидала увидеть человека,опустившегося от горя.

— С добрым утром, спасатели! — бодро улыбнулсяон. — О, как вкусно пахнет!

Он сразу заметил, что три пары глаз смотрят на него сожиданием, а в глазах младшей девочки к ожиданию примешивалось что-то еще, ноон не мог понять, что именно.

— Друзья мои, я, вероятно, должен что-то объяснить… —начал он.

Но Ляля перебила его:

— Вы сначала поешьте!

— А вы сами-то уже завтракали?

— Нет, ждали вас, — сказал Кирилл.

— Вот и славно, за компанию есть всегда приятнее. Акстати, ребятки, вы возьмите-ка у меня деньги, кто знает, сколько я еще тутпробуду, не хочется быть вам в тягость.

— Нет, не нужно, — покачал головой Кирилл, —ваша жена вчера дала нам денег, они еще не кончились.

И тут в дверь позвонили. Владислав Русланович вздрогнул.

— Это Петька! — догадалась Даша и побежалаоткрывать.

И в самом деле это был Петька.

— Привет! — улыбнулся он Даше. И добавил едваслышно: — Плохие новости.

— Что? — одними губами спросила Даша.

Но тут в прихожую выскочил Хованский.

— Петька, здорово, брат!

— Привет, Хованщина!

— Не называй его так, — шепнула Даша.

— Ой, — спохватился Петька и нарочито громкопроизнес: — Здорово, Кирюха!

— Кто это пришел? — спросил Владислав Русланович уЛяли.

— Петя, их друг, он у них самый главный! Вернее, самыйумный!

— Самый умный? — засмеялся Кострючко. — Этоон так решил или они?

Но Ляля не успела ответить: на кухню вошли все трое.

— Здравствуйте! — сказал Петька.

— Ну, здравствуй, будем знакомы. Я Владислав Русланович.

— А я Петр!

— Весьма рад. Садись, Петя!