— Привет, — бросил он небрежно, — прекрасно выглядишь, впрочем, как всегда.

— Привет, — пробормотала она, не сводя глаз с книги, которую он держал.

— Вот. Взгляни. Это тебе. Сигнальный экземпляр «Потерянной навсегда». Довольна?

Маргарита молча взяла томик в изысканной дымчато-серой обложке, на которой был изображен силуэт женщины на фоне перламутрового моря, напоминающий легкую тень. Обложка была матовой, бархатистой на вид и на ощупь, и выглядела очень дорого.

— Что молчишь? — спросил Роман.

— У меня нет слов…

— Ты хотела поставить точку в наших отношениях. И этой точкой стала «Потерянная навсегда». Вполне логично. Красивый последний аккорд нашей короткой симфонии. Ты приняла решение, Марго. Именно ты. И получила, что хотела. — Он отдал ей экземпляр книги и, уже отходя, сказал: — За гонораром можешь приехать в любое время. Или прислать Артема. Уверяю тебя, это вполне достойные деньги.

Она стояла как громом пораженная, не в силах поверить, что это все окончательно и бесповоротно. Но она этого не хотела! Нет! Видит бог, не хотела! Он что же, так от нее откупился?

— Маргарита, поздравляю, — раздался у нее за спиной насмешливый голос, и она увидела Ольгу, одетую в атласное, сильно облегающее красное платье с белым норковым жакетом, который она не удосужилась снять, давая понять, что долго тут не задержится. И Роману задержаться не позволит.

— Мы заехали на минутку. Роман хотел передать тебе книгу, даже настаивал на этом. А вообще-то нас ждут на телевидении. Так, небольшое совместное интервью писательницы и издателя. Ознаменуем наш союз, так сказать.

Маргарита не находила, что ответить, машинально глотая из бокала, который она с силой сжимала в руке, шампанское, которое совсем не любила. А Гранина продолжала:

— Эта твоя книга — неплохое начало. Но вряд ли она заслужила бы внимание издателя, если бы этим издателем не был Бродский. Ты отлично воспользовалась двумя мужчинами — и Артемом, и Романом. Но на будущее, девочка, помни, что не все дела делаются через постель. Даже в нашем циничном мире. — И Ольга удалилась с видом надменного и торжествующего победу таланта, который пробивает себе дорогу вовсе не через секс, а исключительно через литературный дар.

Маргарита была в шоке и не нашла слов, чтобы ответить на эту оскорбительную выходку. Она оглянулась и увидела, что Роман уже стоит в пальто, готовый вот-вот уйти. Уйти навсегда. Ольга повернулась на каблуках и помахала ему рукой: «Я уже иду!» А через несколько секунд к ней подошла Кира:

— Что? Что она тебе сказала?

— Она меня просто по стенке размазала.

— А он?

— А что он? Кира! Это какое-то недоразумение! Вот, смотри! А я ведь даже договора не подписала! — Маргарита протянула Кире книгу.

— Ну и что? Отлично! Разве ты не хотела вот так держать в руках собственную книгу? Только не говори мне, что не хотела. Твое кокетство в данном случае неуместно.

— Да что ты такое говоришь?! — Маргарита вытаращила глаза. — Ты понимаешь, что он решил, уж не знаю, с чьей подачи, что я была с ним только потому, что хотела издаться?

— С чьей подачи, мне понятно. Эта самая подача только что с твоим Романом под ручку, воркуя, как голубка, умчалась на телевидение. И зачем их вообще сюда принесло? Я приглашала его одного. И как же это так получилось? Понятия не имею! Может, это дело Темки? — пожала плечами Кира. — Да ладно тебе! Не парься! Давай лучше выпьем, тебе в самый раз. А вот и Артем. Вовремя подоспел. И несет нам что-то покрепче шампанского. Ай, молодца! Только не вздумай с ним тут отношения выяснять. Это моя вечеринка. Я не хочу никаких напрягов. Ладно? — И Кира с улыбкой двинулась навстречу продиравшемуся сквозь толпу гостей Артему.

Маргарита поискала глазами стул или кресло, и, хотя все было передвинуто, ей это удалось. Ноги ее не держали. Она была потрясена не только отповедью Романа и его новой подруги, на роль которой все-таки удалось набиться Ольге, но и полным равнодушием Киры. Но кто все это подстроил? Артем протянул ей пузатенькую рюмку с коньяком.

— Выпей, — только и сказал он.

Маргарита послушно проглотила крепкий напиток, и у нее тут же заслезились глаза.

— Почему? — спросила она.

— Почему? Ты имеешь в виду свою книгу? Мы хотели сделать тебе сюрприз.

— Вам это удалось, — горько усмехнулась Марго.

— По-моему, все нормально.

— Нормально?! — чуть не взорвалась она, но вспомнила, о чем ее просила Кира. В конце концов, может быть, она и права. Здесь не время и не место для разбора полетов. Это ее день, и для нее он складывается более чем удачно. Вон сколько продала! Было бы не очень-то уместно подложить ей свинью. Но все равно. Как же обидно!

— Все так, и только так и могло быть. Марго, Роман Бродский — странный человек. Я думаю, что ты и без меня это знаешь. Мало ли что ему в голову взбредет? Но мы сделали самое главное — выпустили твой гениальный опус. И более того, я договорился о рекламной поддержке. Слушай, поедем ко мне? А? И все там обсудим. Я уже устал от этой галдящей толпы. Считай, что мы выполнили свои обязательства перед Кирой, посетили ее вечеринку с куплей-продажей, ну и пойдем. Хватит. Пойдем? А?

Маргарита молча поднялась и как сомнамбула пошла за Артемом.

— Вы куда? — крикнула Кира, но не особенно убедительно.

— Марго устала, у нее голова разболелась, — бросил на ходу Артем.

— А! Ну ладно! Позвони мне! — сказала Кира и тут же занялась модельером Владом, который остановился перед кубком из радужной майолики с нефритовыми пластинами по краям, явно склоняясь к тому, чтобы его приобрести.

Двухкомнатная стандартная квартира Артема, расположенная в башне на последнем этаже, была обставлена не менее стандартно. В ней не было ничего, что могло бы рассказать о характере ее владельца. Единственное, что бросалось в глаза, по крайней мере, людям, подобным Маргарите, с детства привыкшей к обилию книг, так это их почти полное отсутствие. Это было странно, ведь он занимался именно книгами. Но Артем считал, что от них слишком много пыли, а интерьер, стерильный и холодный, они не украшают. Мебель здесь была светлая, из белой сосны, в гостиной стояли кожаные бежевые диван и два кресла, безворсовый однотонный коричневый ковер покрывал блестящий ламинированный паркет. Спальня, и одновременно кабинет с компьютером, тоже казалась такой же безликой, как и все остальное. Одну стену полностью занимал зеркальный шкаф-купе, в котором в идеальном порядке были разложены и развешаны многочисленные вещи Артема. Более всего Маргариту поражали коробки с обувью, выглядевшие как новенькие, только что из магазина, на каждой из которых, на ее тыльной стороне была наклеена фотография, изображающая, какая именно пара здесь находится. Кухня и ванная комната по идеальной чистоте напоминали операционные, да и по цвету тоже. В них преобладал молочно-белый цвет, нарушаемый в ванной лишь ярко-желтыми ковриком и полотенцами, а в кухне со сверкающей как снег мебелью стены были терракотовые, как и плитка на полу. Единственное, что здесь радовало Маргариту, так это подогреваемые полы.