Конечно же, в ресторане она увидела Лялю. Та ела суп из меню бизнес-ланча в компании какой-то дамочки, наверняка, сослуживицы. Ляля увлеченно что-то вдувала в уши своей визави, поэтому не заметила, как к ней сзади подошла Марина. Марина взяла Лялину тарелку с супом и вылила Ляле на голову. Ляля заткнулась и ошарашено посмотрела на Марину.

– Какая же ты сука! – сказала Марина, надела Ляле на башку корзинку с хлебом и прихлопнула сверху, чтоб лучше сидело. Тут Ляля, наконец, завизжала.

– Извините за беспокойство. – Марина сунула официантке тысячу рублей и удалилась. Пришлось возвращаться на работу голодной. Ничего, голод не тётка, а красивая талия и стройные ноги.

Вечером на выходе из офиса у её машины Марину поджидал Рукожоп собственной персоной, вооруженный цветами. Машина Марины стояла аккуратно очищенной от снега. Видимо, это постарался водитель. Не будет же важное руководство своими важными руководящими ручками в дорогих часиках заниматься столь пролетарским делом.

– Я пришёл мириться, – сообщило руководство, вложив букет Марине в руки.

У Марины перед глазами пронеслось то, что этот мерзавец вытворял ночью, она испытала огромное желание послать его, куда положено, и отметелить букетом по морде, но вспомнила мамины советы, а также утренний выговор от Байкачарова и милостиво разрешила:

– Приступай.

– Говори, чего хочешь? – Рукожоп развел руками, вероятно предлагая Марине весь мир и его окрестности.

– Есть хочу, – сообщила Марина. На мир ей было глубоко наплевать. – Я весь день не ела.

– Поехали, твою малютку дома в паркинг поставим да сходим у нас рядом, ну, чтоб тебе у плиты не стоять, да и накатить не мешает. Я водителя отпустил.

Марина согласилась. Накатить в данной ситуации точно следовало. Тем более что неподалеку от их дома находился один из самых лучших и самых дорогих ресторанов северной столицы. Конечно, Марина заметила вот это вот «я водителя отпустил», значит, Рукожоп ни минуты не сомневался, что Марина поступит так, как нужно ему. То есть не побьет его букетом, не отправит на три буквы, а пойдет ему навстречу, станет с ним мириться и посадит его в свою машину. Вот что значит настоящий руководитель, вот она его хваленая железная хватка!

Садясь в машину, Рукожоп отметил отодвинутое пассажирское сиденье, которое так и осталось в том же положении с того момента, как в нём сидел Байкачаров.

– Высокого мужчину катала? – поинтересовался он, приспосабливая сиденье для себя.

Марина ничего не ответила. А что тут скажешь? Дура она дура и есть. Вполне могла бы уже сиденье на место поставить и не раз. Не подумала. Надо же вроде бы Рукожоп по габаритам никак не меньше Байкачарова, однако, сиденье придвинул ближе. Ноги что ли у него короче?

Всю дорогу до ресторана Рукожоп молчал, а Марина думала про Байкачарова. Она никак не могла определить, кто из этих двоих обидел её больше. И сидел бы сейчас в её машине Рукожоп, если бы Байкачаров повёл себя иначе? Воистину все мужики сволочи! И что остается в этом случае женщинам? Правильно! Рассчитывать только на саму себя. Для начала затаиться, придумать план и потом всех победить.

Когда уже позже в ресторане Марина сделала заказ, Рукожоп восхищенно заметил:

– Ну, ты и жрать, Мартыш! А то всё диета, диета.

– Погоди, я ещё и пить буду.

– Пей на здоровье. Ты ж со мной, а не с посторонними. Я тебя не брошу, всегда до дома доволоку.

– Ну, да, – не стала спорить Марина. – Сам доволочешь, сам надругаешься.

– Хорош уже, а? Мне и самому противно. Давай мириться. Вот. – Он вынул из нагрудного кармана внушительную плоскую коробку и сунул её Марине.

Марина открыла, в коробке лежало нечто весьма массивное типа браслета с пряжкой украшенной бриллиантовой крошкой. Выглядело красиво. Марина попыталась надеть это на руку, но изделие с руки сваливалось. В этот браслет, если это браслет, можно было бы с успехом вставить обе руки.

– Белое золото, – с гордостью в голосе сообщил Рукожоп.

– Ошейник что ли? – Марина попыталась пристроить штуковину на шею, но она явно не подходила ей по размеру. – На руку велико, на шею мало. Что это вообще за фиговина?

– Темнота. – Рукожоп презрительно усмехнулся. – Это на ногу. У тебя браслетов разных тьма тьмущая, на шею всякого барахла навалом. Колец и сережек вовсе не сосчитать. А на ногу ничего нет. Вот получи. Кто сказал, что красивые ноги украшать не надо?

– Офигеть! На браслет для заключённых похоже. Ты меня под домашний арест посадить хочешь?

– Типа того. Правда, тут передатчик не предусмотрен. И напрасно. Тебе б не помешал. И маленькая видеокамера тоже.

Марина стянула сапог и защелкнула браслет на правой ноге. Размер подошёл тютелька в тютельку. Несмотря на внушительные габариты, вещица оказалась лёгкой и смотрелась изящно.

– Пойдет. – Рукожоп довольно крякнул и погладил коленку жены.

– Красиво, – согласилась Марина. – Хоть и сомнительно. Спасибо. Это за невесту из консерватории? За бабу, которой ты своё обручальное кольцо в задницу запихнул или за сегодняшнее ночное безобразие?

– Это за татарина. – Муж пристально посмотрел Марине в глаза.

Марине сделалось нехорошо. Взгляд был холодный, злой и какой-то уж совсем металлический. Разумеется, у когда-то любимого Сережи глаза всегда были серого стального цвета, но эти… Глаза Рукожопа не сулили ничего хорошего и сильно смахивали именно на белое золото с бриллиантовой крошкой.

– Я вот подумал, – продолжил он, не отрывая глаз. – Пусть пока твоя машинка в паркинге постоит. Буду тебя на работу возить и с работы забирать. Мне так спокойнее.

«Вот чёрт! – подумала Марина, снимая браслет и складывая его обратно в коробку. – Сама напросилась. И сиденье не придвинула, а уж язык мой – враг мой. И правда, пора отрезать».

– А если у тебя совещание вечером? Или переговоры какие приключатся? По трубопроводам? – Она решила не сдавать позиций. Ведь это естественное её состояние – упираться до последнего, иначе он заподозрит, что она задумала неладное. А ведь она именно задумала неладное, правда, сама еще не решила что. Но то, что это задуманное будет неладным, и Рукожопу из-за него станет плохо – это факт!

– Водитель на этот случай имеется, – как ни в чём не бывало, парировал Рукожоп.

– А в магазин? Продукты, то, сё?

– С водителем – самое милое дело. Он тебе и сумки поднесет, и парковку искать не надо.

– Хорошо. Но ты же у меня машину не отнимаешь? А то браслет взамен машины … Не равноценная какая-то замена.

Пусть лучше он думает, что она меркантильная дура. Он ведь, и правда, всегда думал о ней так. И о ней, и о всех женщинах в целом.

– Нет, конечно, не отнимаю. – Он снисходительно улыбнулся. – Я же сказал – временно. Нет у меня к тебе пока доверия. Вдруг в Питере ещё какие татары имеются. Или ты только московским даешь?