с ним встречаться и пытаться понять ситуацию, что случилась накануне. Но выбора у меня нет. Руслан синхронно со мной двигается из стороны в сторону, когда я пробую найти выход и сбежать, а затем, двумя руками, сковывает мои плечи.

- Не мельтеши, давай поговорим.

Я прекрасно его слышу, но скривив правую половину лица, прикидываюсь, что оглохла. Тогда парень, грубо выдергивает проводки из моих ушей и повторяет предложение внятнее некуда:

- Мы поговорим.

Меня тянут к облизанному ветром и покрывшемуся мхом бревну, усаживают и начинают излагать свои доводы.

- Федька часто болтает чушь, но вчера, он сказал правду. В Сочи, мы ведем, вели себя, как животные. Я не стану отрицать, что я гнилой до самых ДНК-молекул и даже глубже, но я прошу, не игнорируй меня.

Мой вздох и якобы скучающий взгляд, заводит взрывной механизм, что не был мне знаком до этой минуты. Руслан матерится, и двумя кулаками ударив себя в грудь, как шимпанзе, выкрикивает:

- Мне хорошо с тобой, Майя и я не собираюсь терять то, что между нами есть.

- А ночное времяпрепровождение с Машей уже не в счет?

- С друзьями и теми, кто еще смотрит «Фиксиков» не спят.

Я улыбаюсь. Он всегда умеет вызвать у меня улыбку, и я перестаю злиться. Он леприкон, спустившийся с радуги и подаривший мне горшочек с золотом. Вот именно так! Почему я забываю обо всем плохом и просто маниакально верю ему? Возможно, гипотетически, я привязана к нему крепче, чем к другим парням. Только все привязанности, рано или поздно рвутся, и наступает конец света. Ядерный гриб, накрывает всю планету и остается выжженная пустота.

- Майя? – окликает меня Руслан, и я вздрагиваю, слегка замерзнув от прохлады, что наступает с рассветом.

- Зачем ты хочешь что-то донести мне? Что ты пытаешься доказать?

- Я никому ничего не доказываю. Никогда. Я такой, какой есть. И многие, видят во мне придурка с большим эго.

- Но почему?

- Потому что.

Он садится на корточки и наши лица на смешном расстоянии. Его левая рука, касается моей щеки, сдирая остатки недавней пробежки, вместе с невидимым слоем смущения.

- Мы даже не друзья. Даже не…

- И не будем ими. Я ни за что не позволю тебе, подарить мне браслет дружбы или другую похожую ерунду.

Парень хмурится, что так привычно моему взору, а я хмыкаю и как-то само собой, следую головой за движением теплой руки, расчерчивающей узоры уже на подбородке и шее. Руслан придвигается и, сдвинув широкую лямку розового топа, целует мое плечо, пульсирующую вену и мочку уха. Я не шевелюсь. Не дышу. Не фантазирую о продолжении. Лгунья, жалкая лгунья.

- Ты соленая и пахнешь листвой, – вновь подцепляет языком сережку-гвоздик и втягивает ее в рот. Я свожу плечи и тем самым, направляю его губы к моим губам. – А еще, я расскажу тебе всё, что захочешь.

От головокружительной близости, я потею сильнее, чем от многочасовой тренировки в зале. Всплеск воды и гоготанье птиц, отрезвляет от опьяняющего дурмана.

- Я должна закончить свою норму километров в день. Позволишь?

- Скажи я нет, ты отправишь меня в нокаут.

- Ну, - я хихикаю. – Буду очень нежной.

- Нежный хук или апперкот? Спасибо, я постою в сторонке.

Руслан поднимается в полный рост и только тогда, я осознаю, что он, скорее всего пару часов ждал меня в засаде и готовился к разговору. Может быть, он не так безнадежен? И насилие всего лишь степень самозащиты? Боже, что я несу. Ведь насилие – это ужасно! Но, как такой как Руслан сейчас, мог бы кого-то унизить и тем более причинить вред?

- А знаешь, пора возвращаться в лагерь и будить девчонок. Проводишь меня?

- Соглашусь, если разрешишь снять на видео пробуждение Акуловой?

Мы смеемся, и он без слов сжимает мою ладонь в своей ладони. Простой жест, но слишком много значащий для меня. Марат ни разу не изъявил желания показать чувства на публике, будто у меня сифилис и он заразится от одного прикосновения. Зато интернет завален фото и длинными постами о том, какая я была для него безупречная девушка.

***

Акулова кряхтит, взбираясь по канату, что опоясывает толстую ветку. На днях, я попросила Вернигорова подвесить веревку на самое высокое и крепкое дерево, чтобы девчонки тренировали мышцы не только в закрытом помещении, но и на свежем воздухе. Теперь, я собираю сотню проклятий от каждой из них. Машка отсиживается в тени и почти не смотрит в моем направлении. После случая с Доминым, мы поговорили и все-таки, ее взгляд напичкан острыми наконечниками зависти. С чего бы ей так вести себя? Чем я заслуживаю такую зрительную расправу? Конечно, у меня есть догадки. Но, пока, они ничем не обоснованы. Посмотрим, что будет дальше.

- Ален, у тебя слишком тяжелый зад! – орет пышногрудая брюнетка в шортах с белыми лампасами на бедрах. Смех долетает на гусеницы, что зависает в одной точке и боится взглянуть вниз.

- В ней говна, как в курятнике моей бабки! – добавляет подружка той, что щеголяет формами.

Я вижу, что Акулова на пределе возможностей и кричу:

- Замолчите все!!! А ты, Алена, спускайся!

Она слышит меня и мягко переставляет руки и ноги, чтобы не сорваться навзничь. Минута, две, три и она расслабляется, спускаясь медленно на землю. Я хлопаю ее по спине и подбадриваю, что прежде, было мне не свойственно.

- Ты молодец.

- Спасибо. – Мужественно выпрямляется девчонка и показывает средний палец всем подружкам. В это мгновение, я замечаю, как Маша уходит, бросив в меня одну колкую ухмылку. Надо бы с ней переговорить вновь.

- А вот и Домин, зачем пожаловал, красавчик? – ёрничает брюнетка. Я, наконец, вспоминаю, как ее зовут – Наташа.

- Да решил посмотреть, как вы напрягаете свои… - он затыкается, едва я прикладываю руки к бокам. Синяки, запекшаяся кровь в уголке рта, напоминают о жесткости Руслана. Но я не сочувствую, я лишь, жалею, что не сломала ему все пальцы!

- Остынь, Федя. – Коротко и ясно произношу я, глядя на покалеченного парня.

- Да сдались вы мне! Пошутить уже нельзя. – Домин приправляет матом слова и теряется в подоспевшей компании парней, идущих к озеру, чтобы поплавать.

- Так, девчонки, на сегодня хватит, можете быть свободны. – Громко заключаю я и спешу найти Машу. До грядущего