Они миновали высокий перевал у горы Парнас, на вершине которой поблескивал в солнечном свете снег. Этим вечером Фест решил, что они уже достаточно далеко от Страта и могут рискнуть остановиться в Дельфах. Некогда Дельфы были самым важным местом во всей Греции благодаря оракулу в храме Аполлона. В Дельфы приезжали цари, военачальники и политики, желавшие узнать у оракула свое будущее. Но ослабление Греции и возвышение Рима плохо сказалось на этом городе, и Марк сразу отметил запущенность его улиц, когда они вошли в городские ворота, чтобы найти какое-нибудь дешевое пристанище на ночь.

Они сняли темную душную комнату в задней части небольшой гостиницы и устало опустили на пол мешки, оглядываясь вокруг себя. Штукатурка на стенах потрескалась и была покрыта пятнами, а на большой деревянной кровати лежали рваные тюфяки, из которых торчала серая пыльная солома. Фест показал на кровать:

– Вы оба будете спать там. А я – на полу.

Луп скривился:

– Я бы чувствовал себя гораздо лучше, если бы мы спали на открытом воздухе.

– Не выйдет, – возразил Фест. – Вокруг Дельф слишком много ферм. И если нас поймают на чьей-то земле, нам могут задать множество неудобных вопросов. Здесь безопаснее. Так что отдохнем немного, а когда стемнеет, выйдем поискать, где можно поесть.

– А потом мне бы хотелось увидеть храм Аполлона, – заявил Луп с блестящими от возбуждения глазами.

Фест покачал головой:

– Не слишком хорошая идея. Лучше просто поесть и сразу вернуться в гостиницу. Нам еще идти не меньше трех дней, пока мы доберемся до Афин. Кроме того, мы не должны привлекать к себе внимание.

– Но мы уже далеко от Страта, – возразил Луп. – Нам здесь ничто не грозит. Ведь так? А в храм приходит множество народа. Никакого внимания мы не привлечем. Ну, Марк, что ты скажешь?

Марк немного подумал. Он понимал опасения Феста. Но возможно, телохранитель проявлял излишнюю осторожность. В любом случае, он много слышал о знаменитом оракуле, когда жил с родителями, и ему было любопытно увидеть этот храм. Марк повернулся к Фесту:

– Не думаю, что есть какой-то риск в том, что мы туда заглянем.

Фест разочарованно вздохнул:

– Ладно, хорошо. Но не болтайте там лишнего, и если я скажу, что нужно возвращаться сюда, не спорьте. Это понятно?

Мальчики кивнули, и Фест снова покачал головой. Он сел, прислонясь к своему мешку и закрыв глаза, и пробормотал:

– Я молюсь всем богам, чтобы с нами не случилось ничего плохого.

* * *

Еда – рагу из козлятины с травами – и рядом не лежала с тем, что они сами готовили в горах, но ее было, по крайней мере, достаточно. Они заплатили и вышли из трактира, одного из множества подобных маленьких заведений, окружавших площадь напротив входа на территорию храма. Все трое прошли между высокими колоннами в ворота и очутились внутри пространства, отгороженного от остального мира стенами. Вокруг храма был мощеный двор, освещенный несколькими большими медными жаровнями, в которые младшие служители в простых белых туниках то и дело подбрасывали связки хвороста.

Трое друзей с благоговением смотрели на храм, медленно подходя к ступеням, ведущим к двери. На фронтоне красовалось живописное изображение бога Аполлона, управляющего золотой колесницей, казавшейся алой в свете жаровен. При внимательном рассмотрении Марк решил, что территория храма выглядит не слишком ухоженной. Поблекшие росписи охрой, что покрывали колонны, местами облупились. Золото, некогда рекой лившееся в руки тех, кто ухаживал за этим храмом, явно иссякло.

– Великолепно, правда? – пробормотал Луп.

Фест пожал плечами:

– Большой храм. Да. Однако в Риме я видывал и получше. По крайней мере, за нашими храмами и святилищами хорошо присматривают.

– Но все они – лишь копии с греческих оригиналов, – заметил Луп с легким раздражением. – Большая часть того, что у нас есть, заимствовано у греков. Изумительная культура!

– Если они так уж изумительны, то хотелось бы знать, как они умудрились стать частью нашей империи, а не пошли своим путем, – сухо откликнулся Фест.

Луп не обратил внимания на его слова; он вытянул шею, рассматривая барельеф с изображением Аполлона. Марк тоже посмотрел наверх, потом оглядел двор. Неподалеку стояли какие-то люди, восхищаясь храмом, а на ступенях рядом с маленьким алтарем сидел старый жрец. Он выглядел скучающим, но вскоре встал, заметив, что Марк и его друзья подошли ближе к храму.

– Добрый вечер, господа. Не желаете сделать пожертвование для храма? – Он потряс маленькой деревянной коробкой. Потом понизил голос и слегка прищурил глаза под кустистыми бровями, внимательно глядя на чужаков. – А если захотите пожертвовать больше, то сумеете заглянуть в свое будущее…

Фест покачал головой и засмеялся:

– Эй, оставь! Нас не заманить в твои ловушки.

– Ловушки? – Жрец нахмурился, выпрямился во весь рост (он был на несколько дюймов ниже Феста) и коснулся свободной рукой своей груди. – Господин, ты осмеливаешься оскорбить оракула, здесь, на той самой земле, что была освящена самим богом Аполлоном?

Луп сильно ткнул Феста в ребра и прошипел:

– Ты вроде говорил, что мы не должны привлекать внимание?..

Фест выругался себе под нос и склонил голову, принося извинения жрецу:

– Извини. Я просто слишком уставший путешественник. Я сказал не подумав.

– Тогда ты прощен, мальчик мой. – Жрец сделал широкий жест рукой и снова протянул к ним свою коробку. – И я уверен, что кое-что еще вернет вам благосклонность Аполлона.

Пока Фест с ворчанием рылся в кошельке, Марк шагнул к жрецу, и его глаза странно вспыхнули.

– Погоди… ты сказал, мы можем заглянуть в свое будущее?

Жрец бросил на него неодобрительный взгляд:

– Мы здесь именно этим и занимаемся, и я уверен, ты это прекрасно знаешь. За небольшую плату.

Марк в упор уставился на него:

– Сколько?..

– Великие люди, которые приходят сюда, чтобы узнать свою судьбу, платят немалые суммы за такую привилегию. Но для обычных смертных годится и небольшая сумма.

– Сколько? – повторил Марк, теряя терпение. – Чтобы узнать мое будущее. Сколько?

Жрец окинул внимательным взглядом троих путешественников и слегка склонил голову набок.

– Вы явно римляне с небольшими средствами. Но для Аполлона важны все смертные, богатые и не очень. Ну, скажем… пять денариев?

– Что? – Фест от изумления вытаращил глаза. – Пять денариев? Ты что, с ума сошел?

Жрец поднял вверх скрюченный палец:

– Я тебя уже предупредил. Или мне позвать храмовых стражей, чтобы тебя выбросили отсюда?

– Заплати ему, – твердо произнес Марк.