Давид, как будто зная, что я смотрю на него, чуть повернул голову и встретился со мной взглядом. Пришлось быстро отвести глаза и сделать вид, что я увлечена делами. А когда Полянский подвел дочь к краю дорожки, а Давид подошел к арке, возле которой должен был ждать будущую жену, стало вообще не до гляделок. Несмотря на то, что на лице Дава было написано все, что он думает по поводу этого фарса (мне очень хотелось называть эту свадьбу именно фарсом, хотя бы мысленно), я понимала, что предполагаемый отец моих детей (или одного ребенка), сегодня станет мужем другой. Лелик, который тоже ждал вместе с женихом, подмигнул мне, я улыбнулась в ответ. Это тоже не укрылось от внимания Давида. Потом заиграла музыка, и все гости затихли. Полянские - дочь под руку с отцом - неспешно зашагали к арке. Агата была ослепительно красива в своем платье! Несмотря на то, что все делалось наспех, невеста выглядела настоящей королевой. Мне так не выглядеть никогда, хоть нацепи на меня самый роскошный свадебный наряд! И почему я вообще об этом думаю?! 

Подведя дочь к жениху, Лелику и свидетельнице со стороны невесты, Полянский отошел к гостям, чуть заслонив мне обзор. Оно и к лучшему! Зато голос регистратора я слышала так, как будто он звучал у меня в голове. Какие-то пафосные речи о том, что семья - это навсегда, какие бы громы и молнии ни обрушивались на головы будущих новобрачных во время совместной жизни. 

Гром и молния! Ну надо же, завернула! А минутой позже стихия обрушилась уже на мою голову, потому что случилось неожиданное. 

- Если здесь присутствует кто-то, кто может что-то сказать против этого союза, и кто считает, что эта свадьба не должна состояться, самое время его услышать! 

И я услышала. Божечки! Это был голос дяди! 

- Я! Я здесь присутствую и готов сказать все, что имеется против этой свадьбы! 

Нет-нет! Только не это, пожалуйста! Сердце сделало кувырок, застряло в горле. Я выглянула из-за спины Полянского, и дядя Саша, заметив это, вытащил меня из толпы гостей прямо на дорожку! 

- Вот эта причина! Моя племянница, которая носит под сердцем детей от Давида Штерна! 

Мир закружился перед глазами, я пошатнулась, но никто этого не видел. Никто, кроме жениха, который пересек расстояние между нами в два шага и в последний момент подхватил меня на руки. 

И я, падая в блаженную темноту, успела подумать только одно: какое же эпичное окончание эпичной свадьбы! 

- Давид, это правда?! 

Голос Агаты, окрашенный в истеричные тона, звенел где-то прямо над моим ухом. И в этот момент хотелось лишь отмахнуться от него, как от назойливой мухи. 

Я поднял глаза. Отовсюду на меня пялились любопытствующие физиономии, которым не было никакого дела до женщины на моих руках. Они с праздным интересом ждали, что я отвечу своей невесте. Жаждали скандала, о котором потом можно будет говорить месяцами. 

Я мог солгать. Откреститься от всякой связи с Пчелкиной. Агата бы мне поверила. Потому что она была достаточно самоуверенна для того, чтобы считать - на такую, как ее помощница, я бы никогда не покусился. 

Одна маленькая ложь, и я получу свой завод. Отвезу Агату в загс, подальше от выскакивающих из кустов сумасшедших родственников, и наконец женюсь на ней. 

Но, пожалуй, истина состояла в том, что если бы я этого хотел, то и ловить Пчелкину в ее фееричном полете не стал бы. Нет детей - нет проблемы. 

- Это правда, - подтвердил я. 

Ну, вернее, полуправда, но не выкладывать же им тут все интимные подробности? О том, кто что пил, откуда падал, и куда чего совал. Тем более, что я и сам половину этих деталей не знал. 

- Ты… ты… - Агата натурально задыхалась. Что и неудивительно - в таком тугом корсете я бы вообще уже сдох. 

Следовало бы подойти к ней и объясниться. Но, во-первых, у меня на руках был ценный груз, а во-вторых, я чувствовал себя сейчас истуканом. Застыл в одной позе, так и держа Пчелкину на руках. Ну ни дать, ни взять, прямо Пьета. Ну, знаете, та статуя, где Дева Мария держит на руках Иисуса и плачет. Впрочем, если я не собирался, в свою очередь, кого-либо оплакивать, Пчелкину надо было срочно куда-то отнести. 

Выпрямившись, я направился к особняку, в саду которого разворачивалась эта драма. Наши с Полянской взгляды перекрестились, когда я оказался с ней рядом. Агата смотрела на происходящее с таким неверием, будто ей только что сказали, что ее папаша обанкротился. А я ничем не мог ее утешить. Моя собственная реальность тоже сделала сейчас сумасшедший кульбит. 

Надрывный звук, донесшийся мне в спину, заставил обернуться. Зажав рот рукой, Полянская припустила прочь. Да так резво, что было самое время испугаться. 

- Займись Агатой! - крикнул я маячившему позади Лелику. Коротко кивнув, Демин понесся вслед за Полянской, вообразившей себя, судя по всему, горной ланью. 

Нет уж, быть виноватым в том, что она на своих огромных каблуках переломает ноги, я не хотел. Тем более, что в таком состоянии с ней могло случиться и чего похуже. 

Вообще-то это я должен был сейчас нестись за ней следом с ревом носорога. Но у меня имелись проблемы посерьезнее. 

Дойдя до особняка с почетной свитой на хвосте, которую чувствовал спиной, я опустил Пчелкину на диван в гостиной. Затем обернулся, чтобы попросить у кого-нибудь воды. И обнаружил рядом лишь того ненормального, что лишил меня завода, и самого Полянского, который предпочел мое общество заботе о собственной дочери. И оба при этом стояли в позе руки в боки с такими рожами, будто собирались дать мне в глаз. Точнее, в оба глаза, аккурат с двух сторон. 

- Ну и чего стоим как на почетном карауле? - начал я наступление первым. - Воды, живо! 

Первым сориентировался родственничек Пчелкиной. Взяв принесенный им стакан, я не нашел ничего лучше, чем плеснуть ледяную жидкость Маше в лицо. Надо сказать - сработало. 

- Вот что водичка животворящая делает, - заметил я, глядя на то, как Пчелкина подскочила на диване. 

И тут началось. 

- Когда свадьба?! - наступал на меня справа дядюшка Маши. 

- Забудь о заводе! - брызгал слюной слева Полянский. 

- Какой кошмар! - вторила им страдальческим голосом героиня светской хроники ближайшего месяца Пчелкина. 

- Молчать! - рявкнул я, потому что от этого балагана начало звенеть в ушах. 

- Свадьбы не будет! - отчеканил я, когда все испуганно примолкли. - Касается и вас, дядя, и вас, Эдуард Васильевич. 

- Да я тебя… - грозно насупился Полянский. - Уничтожу, мудак! 

- Вы бы дочь свою нашли для начала, - присоветовал я. 

- Я тебя разорю! - продолжал верещать несостоявшийся тесть. - Променять мою красавицу на это чучело! 

- Вы кого это назвали чучелом? - мгновенно взревел дядя Пчелкиной.