И что мне делать? Валериана в этом мире наверняка не растет.

Запастись чем-нибудь тяжеленьким и огреть муженька по буйной головушке? Так он потом очнется и добрее точно не станет.

С одной стороны, совет королевы "приручить или погибнуть" не кажется мне таким уж глупым. Но с другой стороны, ничего хорошего из этого все равно не выйдет.

Не мужчинам ли я обязана всеми своими бедами? Не измени мне мой бывший, я бы не напилась, не загадала идиотское желание и не оказалась в чужом теле и в чужом мире.

А если каким-то чудом достану карту и деньги, сниму браслет Вивьен и сбегу, она убьет меня на расстоянии и выдаст за несчастный случай!

От горестных раздумий меня отвлекла тетушка. Вивьен появилась в комнате в облаке золотистой пыльцы и произнесла фразу, от которой мое сердце ухнуло в пятки:

— Пойдем, Азалия, время пришло.

Королева перенесла нас в украшенный цветами зал. Пока барс вел себя предельно вежливо. Подкладывал мне кусочки повкуснее. Жаль, он не останется таким же, когда за нами закроется дверь спальни.

Похоже, королевское успокоительное перестало действовать. Взвинченная до предела, я не смогла проглотить ни кусочка и только делала вид, что пью фруктовое вино. Думаю, все видели, что бокал остается полным, однако никто ничего не рискнул сказать по этому поводу. Только блохастый муженек ближе к концу пира изволил вкрадчиво заметить:

— Дорогая, что с тобой? Ты совсем не ешь. Как же ты подаришь мне наследника, если будешь голодной и слабой?

— Отстань! — прошипела я, борясь с желанием вцепиться в лицо очередному мерзавцу, который пришел разрушить мою жизнь. Все мужчины приносили мне только беды. Жадные, эгоистичные, неверные. Ненавижу!

— Я понимаю, ты сердишься, мы так долго были в разлуке. За пять лет я тебе задолжал двойную порцию ласки. Не переживай, я теперь всегда буду рядом, чтобы воздать тебе должное внимание, — на этих словах Лоренсо накрыл горячей ладонью на мое колено под скатертью стола. Я дернула ногой, отстраняясь, чем вызвала у белобрысого нахала довольную, предвкушающую улыбку.

— Дарили бы вы, принц Лоренсо, свое внимание той потаскушке, с которой сбежали пять лет назад. Кстати, куда она делась? Неужели бросила такого мужчину?

В следующий момент принц, полыхнув взглядом, "случайно" опрокинул на меня бокал с вином. Хотела сказать еще какую-нибудь колкость, но, поймав предупреждающий взгляд тетушки, сочла за лучшее молча наступить Лоренсо на ногу острым каблучком.

Сдавленный стон, замаскированный улыбкой, стал музыкой для моих ушей.

— Я полагаю, моя невеста устала и нам пора удалиться, — поднявшись, произнес барс, и мое сердце сначала ухнуло в пятки, а потом забилось в бешеном темпе.

Нет, драный кот, ты не заставишь меня бояться! Не заставишь! Я мило улыбнулась тетушке, мысленно желая ей мучительной смерти, вложила ладонь в протянутую руку барса и поднялась из-за стола. Вивьен вернула мне медовую улыбку, также взглядом пообещав все муки ада, если сделаю что-нибудь не так, и молча отсалютовала нам бокалом.

Мою руку с силой сжали и потянули за собой, вынуждая обреченно шагнуть к выходу из зала, к проклятой лестнице, что вела наверх, в подготовленную для нас спальню.

Как только за нами закрылась дверь в спальню, освещенную слабым светом ночника, я вырвала руку и метнулась в сторону:

— Не смей меня трогать!

Барс нечитаемым взглядом просто смотрел на меня, заложив большие пальцы рук за пояс широкого ремня. А затем, к моему ужасу, начал раздеваться.

— Ч-что ты делаешь?

— Тебе плохо видно? Могу подойти поближе, — усмехнулся кошак, сверкнув голубыми глазами.

— Я не стану с тобой спать!

— Что, и тетушки не боишься? Посмотри, сколько здесь лепестков вирейи.

Я огляделась. Не только кровать, но и пол, небольшой стол и подоконник были усыпаны розовыми лепестками, сок которых являлся сильнейшим афродизиаком. Похоже, моя фея-крестная заранее одобрила барсу несколько заходов в разных позах и на всех поверхностях.

Только теперь я поняла, почему присутствие двуликого стало невыносимым: не знаю, кто позаботился о том, чтобы летун не увязался за мной в спальню, но Хаял исчез.

Тем временем барс стянул с себя белье. Пыталась не рассматривать своего новоиспеченного мужа, но любопытство пересилило. Высокий, поджарый, широкие плечи, под кожей перекатываются литые мышцы, и внизу — против воли сглотнула — да, прекрасно оснащен. И, возможно, я потерялась бы в мечтах, если бы меня не спустил на землю полный издевки голос:

— Твоя очередь, женушка, — произнес оборотень и стал медленно, с поистине кошачьей грацией приближаться. По мере того как двуликий подкрадывался ко мне, все сильнее возрастало влияние его кипучей энергии. Меня затрясло в знакомом ознобе, а из глубины души стал подниматься первобытный ужас и разряда "бей или беги".

В следующий момент я обнаружила себя у окна, сжимающей в руках увесистую статуэтку единорога. Выставив оную перед собой, я прошипела:

— Не подходи, блохастый! Не то я тебя…

— Стой, я сам догадаюсь! Забодаешь? — предположил Лоренсо, делая последний шаг, с которым хрустальный рог дивного зверя уперся ему в грудь.

Неуловимое движение, и безделушка, переливаясь в лунном свете, летит в кусты под окном, откуда, поминая прамамочку всех фей, вылетела стайка гревших уши вельхотари.

В следующий миг произошло одновременно несколько вещей: окно с грохотом закрылось, тяжелые портьеры сомкнулись, а мое платье порвали. Легко, одним движением, словно бумагу. Рвануться в сторону я не успела: барс крепко прижал извивающуюся меня к своему горячему обнаженному телу и впился в губы жадным поцелуем.

В его касаниях не было и следа нежности. Его губы клеймили, наказывали, терзали, заставляя бессильно биться в чужих руках, сжимавших, словно железные обручи. Когда загребущая лапа кошака спустилась пониже спины и впилась в мои вторые девяносто, я озверела окончательно и укусила обидчика.

Меня немедленно оттолкнули. Пролетев через полкомнаты, я упала на кровать. Посмотрела на Лоренсо и с удовольствием отметила, что на его груди и шее набухают кровью длинные царапины. Так тебе и надо, блохастый!

Облизнув губы, я ощутила солоноватый привкус: похоже, губу я ему все-таки прокусила. Барс брезгливо утерся тыльной стороной ладони,