комментариях к закону, который гласит, что ухо еврейского раба должно быть проткнуто, если он отказывается от освобождения после шести лет рабства. Рабби Иоханан бен Заккай объяснял своим ученикам: «Ухо это слышало на горе Синай: „Ибо сыны Израилевы – Мои рабы“, и все же этот человек пошел и обрел другого господина, поэтому его ухо должно быть проколото, если он послушался не того, что слышало его ухо»[65]. Такие же рассуждения использовались вождями зелотов, самой радикальной националистической группы, в борьбе против римлян. Как сообщает в «Иудейской войне» Иосиф Флавий, Элеазар, один из вождей зелотов, сказал: «Мы давно уже решили не быть подданными ни римлян, ни кого-либо еще, кроме одного Бога, потому что Он один есть истинный и справедливый господин человеку»[66]. Идея рабской зависимости от Бога в иудейской традиции трансформировалась в обоснование требования свободы человека от человека. Власть Бога, таким образом, гарантирует независимость человека от человеческой власти.

Интересный закон содержится в Мишне: «Если [человек] потерял предмет и его отец потерял предмет, [то внимание] сначала уделяется его собственному; если его отец и его учитель – то сначала потере учителя, потому что отец привел его в мир, в то время как учитель, наставляющий его в мудрости, вводит его в следующий мир; но если его отец – мудрец, то первенство принадлежит отцу. Если его отец и его учитель [каждый несет] ношу, он должен [первым] помочь учителю положить ее наземь, а потом помочь отцу. Если его отец и его учитель оказались пленены, он должен [первым] выкупить учителя и затем – отца, но если его отец – мудрец, он должен [первым] выкупить отца, а потом – учителя» (Бава Меция, II, 11).

Процитированный здесь параграф показывает, как развивалась иудейская традиция от библейского требования послушания отцу к позиции, в которой кровная связь с отцом оказывается на втором месте по сравнению с духовной связью с учителем. (Интересно также отметить, что в отношении потерянной вещи собственные интересы человека преобладают над интересами его учителя и его отца.) Духовный авторитет учителя превалирует над естественным авторитетом отца, хотя библейской заповеди почитания родителей никто не отменял.

Цель развития человека – свобода и независимость. Независимость означает перерезание пуповины и способность быть в долгу за свое существование только перед собой. Однако возможна ли вообще для человека такая радикальная независимость? Способен ли человек осознать свое одиночество, не упав духом от страха?

Не только ребенок, но даже взрослый бессилен. «Против своей воли ты создан, и против своей воли ты рожден, и против своей воли живешь, и против своей воли умираешь, и против своей воли суждено тебе дать отчет Царю Царей Святому, да будет Он благословен» (рабби Элеазар ха-Каппар, Пиркей Авот, IV, 29). Человек осознает риски и опасности своего существования, но его защита недостаточна. Со временем его одолевают болезни и старость, и он умирает. Те, кого он любит, умирают раньше или позже его, и утешения нет в обоих случаях. Человек не уверен в себе: его знания фрагментарны. В своей неуверенности он ищет абсолюты, которые обещают уверенность и за которыми он может следовать, с которыми он может идентифицировать себя. Может ли он обойтись без таких абсолютов? Разве это не вопрос выбора между лучшими и худшими абсолютами, то есть теми, которые способствуют его развитию, и теми, которые этому препятствуют? Разве это не вопрос выбора между Богом и идолами?

Действительно, полная независимость – это одно из самых трудных обретений, даже если человек преодолеет свою фиксацию на крови и земле, на матери и клане, он опирается на другие силы, дающие ему безопасность и уверенность: на свой народ, свою социальную группу, свою семью, свои достижения, свою силу, свои деньги. Или он погружается настолько глубоко в нарциссизм, что не чувствует себя чужим в мире, потому что он и есть мир, ничего, кроме него и вне его, не существует.

Независимость не достигается просто непослушанием матери, отцу, государству и тому подобному. Независимость не есть то же самое, что непослушание. Независимость возможна только в том случае, если человек активно познает мир, привязан к нему и таким образом становится с ним одним целым. Нет ни независимости, ни свободы, если человек не достигает стадии полной внутренней активности и продуктивности.

Ответ Библии и позднейшей традиции таков: действительно, человек немощен и слаб, однако он – открытая система, которая способна развиваться до того момента, когда он станет свободен. Он должен быть послушным Богу, чтобы разорвать фиксацию на первичных узах и не подчиниться человеку.

Однако доходит ли концепция человеческой свободы до своих крайних проявлений – до свободы от Бога? В общем, это, несомненно, так. Бог, согласно раввинистической литературе, понимается как верховный правитель и законодатель. Он Царь над всеми царями, и те законы, которым разум не может найти объяснения, должны исполняться только потому, что так приказал Бог. Однако хотя это в целом верно, в талмудическом законе и более поздней еврейской литературе есть положения, указывающие на тенденцию к тому, что человек становится полностью автономным, даже настолько, чтобы сделаться свободным от Бога или по крайней мере иметь с ним дело на равных. Проявление идеи автономии человека может быть найдено в следующей талмудической истории.

«В тот день [при обсуждении ритуальной чистоты] рабби Элиэзер привел все возможные аргументы, но они не приняли их. Он сказал им: „Если галаха[67] согласна со мной, пусть это дерево кароб докажет это!“ Вслед за тем дерево кароб было вырвано из земли и отлетело на сотню локтей; другие утверждают, что на четыреста локтей. „Доказательство не может быть получено от дерева кароб“, – возразили они. Снова сказал он им: „Если галаха согласна со мной, пусть поток докажет это!“ Вслед за тем поток потек вспять. „Доказательство не может быть получено от потока“, – возразили они. Снова он убеждал: „Если галаха согласна со мной, пусть стены школы докажут это!“ Вслед за тем стены наклонились, словно падая. Однако рабби Йошуа упрекнул их, сказав: „Когда ученые спорят по поводу галахи, как смеете вы вмешиваться?“ Поэтому они не упали из почтения к рабби Йошуа, но и не выпрямились из почтения к рабби Элеэзеру. Так они и стоят, наклонившись. Снова рабби Элеэзер сказал им: „Если галаха согласна со мной, пусть доказательство придет с небес!“ Вслед за тем небесный голос воскликнул: „Почему вы спорите с рабби Элеэзером, видя, что во всех случаях галаха согласна с ним!“ Но рабби Йошуа поднялся и воскликнул: