— Роб! — Она умоляюще взглянула на мужчину, ища поддержки.

— Не бойся себя. Не бойся своих чувств, Мэгги. Все будет хорошо, я обещаю. — Роб говорил так уверенно, он был таким сильным и надежным, что девушка ему поверила: он не даст ей оступиться.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Это были ее последние сознательные слова. Дальше был только ритм, ритм их наслаждения. Мэгги взбиралась все выше и выше — на самую высокую гору. А когда наслаждение стало нечеловечески прекрасным, она просто шагнула в пропасть в полной уверенности, что Роб ее поймает.

Роб лежал на спине, обнимая прижавшуюся к нему Мэгги. Постепенно дыхание девушки выровнялось и стало почти неслышным. Мужчина гладил ее и думал… У него были и другие женщины, но ни с одной из них он не испытывал того ощущения силы и гордости, что дала ему Мэгги. Она доверилась ему. Он не мог обмануть ее доверие.

Ну почему между ними стояла эта проклятая тайна? Роб не хотел даже думать, что скажет Мэгги, когда узнает правду. Но он ничего не скажет ей этой ночью. Зачем портить такое волшебное воспоминание? «Я вернусь, — решил Роб, — и сразу же все ей расскажу».

Этой ночью Мэгги призналась ему в любви. Оставалось только надеяться, что любовь укажет ей верный путь, когда она узнает правду.

Мэгги сладко потянулась.

— Неплохо, а? — улыбнулся Роб.

Девушка заглянула ему в глаза:

— Не хочу тешить твое самолюбие, но это было… — Девушка сосредоточенно прикусила губу, пытаясь подобрать подходящее определение. — Это было прекрасно! Так непохоже на то, что я привыкла называть сексом.

— Мэгги, мы занимались не сексом. Мы занимались любовью. А это большая разница.

Девушка склонилась к Робу и игриво промурлыкала:

— Что-то я не очень поняла. Может, объяснишь еще раз?

После недолгой борьбы Мэгги вновь оказалась под Робом, сгорая от нетерпения и предвкушая предстоящее удовольствие. На этот раз она сама с готовностью раздвинула ноги. Мужчина мгновение помедлил, а затем медленно вошел в нее. Она приняла его с тихим стоном наслаждения.

— Это потрясающе, Роб! Даже лучше, чем в прошлый раз. Как это может быть?

— Просто сейчас ты не боишься. Ты знаешь, чего хочешь.

Он двигался медленно, глубоко входя в нее, заполняя ее страждущую пустоту. Сначала Мэгги подчинялась ритму Роба, но потом перехватила инициативу. Когда мужчина почувствовал, что женщину под ним сотрясает дрожь удовольствия, он понял, что сам близок к пику наслаждения.

Мэгги спала, как ангел. Роб склонился к ней и сдул золотистый локон с щеки девушки. После того как они закончили, Мэгги пробормотала, что все было чудесно, перевернулась на бок и почти сразу же уснула. Роб выключил свет в столовой и лег рядом с девушкой, наслаждаясь теплом ее тела.

Ночью они еще раз занялись любовью, изучая друг друга, наслаждаясь сладостной игрой в лучах лунного света.

Солнце только что поднялось, когда Роб снова разбудил Мэгги:

— Малыш, мне очень жаль, но я должен отвезти тебя домой. Мне скоро уезжать.

Какое-то мгновение Мэгги жмурилась от солнца, не понимая, в чем дело. Затем воспоминания минувшей ночи нахлынули на нее и зажгли в ее глазах пламя нежности. Роб сидел на краешке кровати, ласково гладя девушку по волосам. Он был уже одет и чисто выбрит. И до последнего не будил ее.

— Ну почему тебе надо ехать? Я так буду скучать!

— Я тоже. Это будут самые длинные шесть недель в моей жизни. — Роб едва не поддался порыву вновь раздеться, забраться под одеяло и прижаться к Мэгги. — Но мы обязательно наверстаем упущенное.

Мэгги не могла упустить случай поддразнить любимого, а также испытать новообретенную искушенность. Она потянулась, и одеяло сползло с груди, как бы невзначай обнажая розовый сосок.

Роб застонал и поцеловал розоватый кружок. Однако он тут же взял себя в руки:

— Мэгги, у тебя осталась хоть капля совести? Пожалуйста, надень что-нибудь, не испытывай мою силу воли. Я ведь живой человек!

Девушка смилостивилась и села на постели, натянув одеяло на плечи.

— Твоя сумочка на тумбочке. Там же и чашка кофе. Надеюсь, ты любишь черный, молоко кончилось еще вчера.

Роб вышел и деликатно прикрыл за собой дверь, давая ей возможность привести себя в порядок. Мэгги оценила этот жест. Да, она провела с этим человеком ночь, но ее совсем не прельщала перспектива предстать перед ним обнаженной при дневном свете.

Мэгги глотнула кофе и, достав из сумочки расческу, пудру и помаду, пошла в прилегавшую к спальне ванную.

Она бы с удовольствием приняла душ, но время поджимало, поэтому пришлось ограничиться умыванием.

Затем девушка вернулась в спальню и оделась. Гирлянду она обнаружила рядом с кроватью. Цветы поникли, но все еще источали приятный аромат. Мэгги надела гирлянду на шею, как и вечером.

Она застелила кровать и, поддавшись внезапному порыву, поднесла к лицу подушку Роба и вдохнула его мужественный запах. Перед глазами Мэгги пронеслась вся минувшая ночь, и внезапно нахлынула грусть. Она в последний раз окинула взглядом комнату и пошла искать Роба.

Он был на балконе, смотрел, как над Гонолулу разгорается рассвет.

— Я готова…

Роб обернулся на звук ее голоса:

— Господи, Мэгги! Только не плачь, пожалуйста! Этого я не вынесу. — Роб отставил кофе и обнял девушку. На мгновение они замерли, тесно прильнув друг к другу.

Мэгги откинулась назад и заглянула Робу в глаза.

— Это была лучшая ночь в моей жизни.

— И в моей тоже. Нам еще многое предстоит узнать — и о себе, и друг о друге. Этим мы займемся, когда я вернусь. — Голос Роба звучал многообещающе.

Он проводил Мэгги до ее дома. Девушка изо всех сил держалась, чтобы не расплакаться до того, как Роб уйдет. Но слезы все равно застилали ей глаза, и Мэгги отчаянно моргала: она не хотела, чтобы Роб запомнил ее с покрасневшими глазами и мокрыми щеками.

— Мэгги, я не уверен, что смогу часто писать. Не волнуйся, если от меня не будет вестей. Просто запомни: шесть недель. Отсчет пойдет сегодня. — Роб заглянул девушке в глаза. — Я люблю тебя. — Он нежно поцеловал ее в лоб, развернулся и пошел к машине.

Мэгги захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной, сползла на пол и наконец расплакалась. Через несколько минут поток слез иссяк. Собственно говоря, из-за чего она так убивается? Роб же не умер. Его всего-навсего не будет несколько недель. Правда, несколько очень долгих недель, но все равно. Мэгги решительно поднялась и отправилась на поиски чистого носового платка.

Вскоре девушка поняла, что большую часть ноющей пустоты внутри составляет требующий пищи желудок. Она отправилась на кухню, приготовила кашу и принялась уплетать ее за обе щеки. Поев, Мэгги разделась, повесила платье на плечики, украсила гирляндой зеркало на туалетном столике и пошла в ванную.