— Вовсе нет, — заверил Барри. — Я смеюсь над собой. Самоирония положительно влияет на самочувствие. — Он широко улыбнулся.

— Но тогда какому же миру ты принадлежишь? — улыбнулась в ответ девушка. — Или мой вопрос нескромен? — быстро спохватилась она, вспомнив, что бабушка считала чрезмерное любопытство проявлением дурных манер.

— Отнюдь. Ты всего лишь проявляешь естественный интерес к собеседнику. Я расскажу все про себя, а ты, взамен, — про себя. Договорились?

— Мне особо нечего рассказывать, — предупредила Аликс.

— Что? Сестра великой Нины Варони не может рассказать о себе ничего интересного? Не могу поверить.

— Пожалуйста, расскажи сначала ты.

— Очаровательное дитя. — Барри ухмыльнулся. — Даешь первое слово тщеславному мужчине, оставляя последнее за собой. Ты великолепная собеседница, Аликс. Тебя зовут Аликс, я прав?

— Да, Аликс. Но я не такая уж и хорошая собеседница.

— Ошибаешься. Ты мало знакома с этим миром. Подумать только! Ты готова молчать, позволив кому-то другому говорить! Определенно, Аликс, ты будешь востребована основными массами.

Аликс рассмеялась.

— Ну, на сей день меня интересуют абсолютно все, — заметила она.

— А я в первую очередь? Премного благодарен. Жаль, но моя история лишена особых страстей и романтики. Я тот, кого называют «старший сын».

— И что же это означает?

— Это означает, что я должен пойти по стопам отца и когда-нибудь сменить его на посту. Но мой старик — крепкий орешек, он справляется с делами и без меня. В результате я получил сомнительный статус «ожидающего джентльмена».

Аликс вдумчиво размышляла, затем твердо, с осуждением произнесла:

— Ты не должен говорить так об отце.

Барри звонко захохотал.

— Конечно, не должен. — Он спохватился, осознав, что своим замечанием мог обидеть девушку. — Извини. Не думай, что я не уважаю отца. Как раз наоборот, я его очень люблю и восхищаюсь им. Хотя он старый сноб с тяжелым характером. Я не ссорюсь с отцом и готов продолжить его дело. Но иногда жалею, что старик не дает мне шанса самому разобраться в премудростях бизнеса. Я хочу стать полезным, деловым человеком, а не богатым лентяем, собирающимся в будущем сразу занять высокий пост. Но отец запрещает мне «совать нос» в свои дела.

— Но ты хотя бы получил достойное образование? — холодно поинтересовалась Аликс.

Барри с трудом подавил смешок.

— Полагаю, да. Можно назвать общеобразовательную школу и университет достойным образованием? — с ехидством поинтересовался он.

— Да.

— Что опять не так? Почему ты кривишь свой юный очаровательный ротик?

— Прости…

— Не извиняйся. Тебе очень идет… хотя мне и обидно. Ведь это означает, что ты меня не одобряешь?

— Ну… — Девушка заколебалась, но затем решительно продолжила: — Конечно, я лезу не в свое дело, но я не понимаю, как здоровый молодой человек с хорошим образованием не может найти себе работу по душе. Не вижу причин, по которым ты винишь своего отца. Ты сам должен найти работу, если ты действительно хочешь быть полезным.

— Аликс, из твоих уст даже нравоучения слушать приятно, — усмехнулся Барри. — Не представляешь, как я заинтригован, получив наставление от девушки вдвое младше меня.

— Ой, я прошу прощения…

— Нет, нет. Мне было приятно, хотя я принял твой упрек близко к сердцу.

— И в любом случае ты не можешь быть настолько старше, — пробормотала Аликс.

Мужчина внимательно присмотрелся к собеседнице:

— Ну, почти вдвое.

— Да? — Аликс вздохнула.

Вопрос о возрасте мистера Элтона живо заинтересовал ее. Сколько ему — тридцать… тридцать пять… сорок? Она не могла сказать точно.

Голос Барри вывел ее из задумчивости.

— Знаешь, ты заставила меня всерьез задуматься… о работе, — с дразнящей улыбкой произнес он.

Аликс с сомнением глянула на сидящего напротив мужчину.

— Неужели? И чем именно ты желаешь заняться?

Барри вновь засмеялся:

— Аликс, дитя мое, тебе надо работать на бирже труда или в социальной службе. Все социальные проблемы мигом исчезнут, стоит тебе лишь приложить к ним руку.

Девушка фыркнула и от обиды закусила губу.

— Ты считаешь меня совсем глупой?

— Нет, моя милая, — со всей серьезностью произнес Барри. — Я считаю тебя невероятно милой и отзывчивой.

Они были уже за чертой города. Барри съехал на обочину и остановил машину:

— Не обижайся, но я нахожу тебя немного смешной. Мне нравятся смешные люди. И ты сильно-сильно отличаешься ото всех моих знакомых. Я нахожу тебя очень… интересной.

Мужчина повернулся и с явным любопытством принялся изучать Аликс. Суровые черты его лица смягчились от теплой улыбки.

— Мне кажется, все дело в том, что я глупая… и неопытная, — вздохнула девушка, нервно расстегивая и вновь застегивая сумочку.

— Нет, ты вовсе не глупая. И не делай так… сломаешь замок.

От прикосновения его теплых, сильных пальцев Аликс задрожала. Она хотела отнять руку, но не могла заставить себя даже пошевелиться.

— Конечно, ты неопытна, — неторопливо добавил мужчина, доверительно наклоняясь к ней. — Вероятно, именно поэтому так мила.

Девушка робко подняла голову и с удивлением посмотрела на собеседника. Но Барри слегка отстранился.

— В любом случае из тебя выйдет замечательный друг, — нарочито бодро произнес он. — Сигарету?

— Нет, спасибо… Я не курю.

— Конечно же нет. — Мужчина ухмыльнулся. — И не позволяй никому научить тебя курить. Девушке твоего типа это не идет.

Аликс стало интересно, к какому типу женщин отнес ее собеседник, но не решилась уточнить.

— Напомни-ка мне, — с безмятежной улыбкой протянул мистер Элтон, — о чем мы разговаривали… до этого небольшого лирического отступления?

— Мы пытались найти для тебя подходящую работу, — незамедлительно ответила Аликс.

Барри от души расхохотался. Глядя, как искренне и заразительно смеется Барри, Аликс тоже не удержалась от смеха. И неожиданно осознала, что ее друг очень привлекательный.

— Ты окончательно решила сделать из меня полезного гражданина? — спросил он.

— А я думаю, ты решил остаться… как ты сказал… дилетантом.

— Нет, серьезно, клянусь, когда наступит время, я стану ответственным землевладельцем и настоящим бизнесменом. Но сейчас… Неужели ты и вправду считаешь, что я должен отнять рабочее место у парня, вынужденного зарабатывать себе на жизнь?