— Спасибо, не надо, — сказала Дейдра. — Обойдусь без чар.

— Тогда я немного побуду с тобой, ладно?

Бронвен не стала ждать ответа, сняла башмачки и забралась с ногами на постель. Она была одета в чёрное траурное платье, лицо её выражало грусть, однако нельзя было сказать, что она убита горем. Дейдра сразу почувствовала это, но не обиделась. Бронвен была слишком легкомысленна и беззаботна, чтобы долго печалиться, и вменять ей это в вину было бы так же глупо, как упрекать горную реку за её быстрое течение.

Бронвен поудобнее устроилась на подушках, обхватила колени руками и, склонив набок голову, искоса поглядела на Дейдру своими ясно-голубыми глазами.

— Ты не обижаешься, что Колин назначил коронацию на послезавтра?

— Такова была воля отца, — вяло ответила Дейдра. — Колин должен овладеть Силой, чтобы никто не мог оспорить его право на престол. Это окончательно нейтрализует Эмриса.

— Думаешь, он причастен к убийству твоего отца?

— Не знаю. Может быть.

— А вот Колин, похоже, уверен в этом. Он предложил Эмрису пост губернатора одной из наших морских колоний по его выбору — но не ближе, чем в двух тысячах миль от материка.

— А что ответил Эмрис?

— Сразу же согласился. По-моему, он здорово напуган.

— Что ж, тем лучше, — сказала Дейдра. — Там он никому не будет мозолить глаза. Ты ведь знаешь, я никогда не любила Эмриса, но он мой двоюродный брат, и я не хотела бы увидеть, как его казнят… даже если он преступник. Мой брат, ваш отец, мой отец — и так слишком много смертей.

Бронвен внимательно посмотрела на неё:

— Знаешь, меня поражает твоё великодушие, сестрица.

Дейдра тяжело вздохнула:

— А меня оно просто убивает. Мне бы хотелось уметь ненавидеть, так легче было бы жить… но я не могу… И давай не будем об этом. Мне и без того горько.

— Ладно, — согласилась Бронвен. — Между прочим, ты слышала последнюю новость? Колин сделал Дане предложение.

— Вот как! — обиженно произнесла Дейдра. — Не очень удачное время он выбрал для сватовства. Мог бы и обождать.

— Увы, не мог. Оказывается, в момент коронации по правую руку короля должен стоять его друг, а по левую — его мать, жена или невеста. Таково требование ритуала.

— Понятно… И что же Дана?

Бронвен фыркнула:

— А что Дана! Рада-радёшенька. Думает, что Колин наконец полюбил её. Но это не так. Он только о тебе и думает.

— Со вчерашнего дня всё изменилось. Теперь я его сестра.

— Вот-вот. Поэтому он и решил жениться на Дане.

— Правильно. Давно бы так, — сказала Дейдра. — Дана сильная и волевая девушка, к тому же очень хорошенькая. Она быстро приберёт Колина к рукам и выбьет дурь из его головы.

В спальне воцарилось молчание. Дейдра уже начала засыпать, как вдруг Бронвен спросила:

— Как там у тебя с этим смазливеньким Кевином МакШоном? Он ещё не надоел тебе?

Дейдра недовольно раскрыла глаза.

— Нет, не надоел. А тебе-то что?

Щёки Бронвен вспыхнули ярким румянцем.

— Да так… просто интересно.

— Просто интересно? — Дейдра покачала головой. — Не верю. Сдаётся мне, что ты положила на него глаз. Не думаю, что это удачная идея. Ты ещё ребёнок, и рано тебе заглядываться на парней.

Бронвен поморщила свой маленький, усыпанный веснушками носик.

— Ещё чего скажешь! Я лишь на один год младше Даны — а она через пару месяцев станет женой Колина. Может, и я хочу замуж?

Дейдра беспокойно заворочалась, наконец устроилась на правом боку, свернулась калачиком, подложили под голову руки и снова закрыла глаза.

— Хочешь замуж, выходи. Но не за Кевина. Его не тронь, он мой. Понятно?

— Так у тебя с ним серьёзно?

— Ещё как, — сонно пробормотала Дейдра. — На всю жизнь. Чем он плох как мой будущий муж?

— Ничем. Он очень хороший, — ответила Бронвен. А заметив, что кузина уже заснула, тихо добавила: — Даже слишком хорош для тебя. Он заслуживает лучшей участи, чем быть твоим мужем. И он обязательно станет моим.

С этими словами она соскользнула с кровати, обула башмачки и вышла из спальни. Вскоре во дворец должен был явиться монсеньор Корунн МакКонн, и ей важно было узнать, о чём он будет говорить с Колином, Даной и Кевином. Предпринятые братом меры против подслушивания Бронвен не беспокоили. Два года назад она изобрела способ, как обойти защиту, не привлекая ничьего внимания, и с тех пор была в курсе всех дел во дворце. В её маленькой, но очень умной и коварной головке хранилось множество тайн, даже тайна смерти короля Бриана, которую она никому не собиралась открывать. У неё были на то причины.

Выслушав Колина, сорокалетний архиепископ Авалонский в задумчивости покачал головой:

— Увы, государь, я мало что могу добавить к вашим словам. Покойный король посвятил меня во все тонкости обряда, но с фактической стороной этого удивительного явления я совершенно не знаком. Ваш дядя мимоходом упоминал о Вратах, Источнике и Хазяйке, и с его слов у меня создалось впечатление, что речь идёт о вполне реальном месте, куда вы должны попасть в момент коронации. Но как именно это произойдёт и каким образом никто не заметит вашего отсутствия — я не знаю.

— А что вам известно о Хозяйке? — спросил Колин.

— Очень мало. Насколько я понимаю, она является хранительницей Источника, который содержит в себе Исконную Силу. Вы её встретите, когда войдёте во Врата, и если она сочтёт вас достойным, то разрешит вам испить из Источника воды.

— А если она признает меня недостойным?

Архиепископ, сидевший в кресле по другую сторону стола, уже в который раз поправил красную бархатную шапочку на своей голове. Он заметно нервничал, понимая, какая огромная ответственность лежит на его плечах. Обычно король Логриса, предчувствуя смерть, приглашал к себе наследника престола и рассказывал ему, что следует делать, — а на долю архиепископа оставалось лишь в точности исполнить все предписания ритуала. Но сейчас, когда король Бриан умер, не успев ничего толком объяснить Колину, очень многое зависело от тех скудных сведений, которыми располагал монсеньор Корунн МакКонн, молодой прелат, лишь в начале этого года, можно сказать, по чистому недоразумению надевший митру архиепископа Авалонского, примаса Логриса, верховного кардинала Западной Курии, наместника святейшего вселенского патриарха Иерусалимского в Новом Свете.

— Даже не знаю, что и сказать, государь. Вы, наверное, в курсе туманных слухов, что якобы некоторые из ваших предшественников только делали вид, что владеют Силой, и благополучно правили до конца своих дней, ни разу не употребив её в действие — то ли по неумению, то ли по ненадобности. Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эти слухи, но одно мне доподлинно известно: в году 1167-ом король Аморген умер во время своей коронации при овладении Силой. В тот момент, когда архиепископ возложил на его чело корону, у него остановилось сердце, и он растянулся бездыханный перед алтарём.