Пятнадцать минут оценивающих многозначительных взглядов придирчивой родни, вежливый обмен комплиментами — и мне уже стало дурно. Мне постоянно казалось, что эти люди восприняли меня не за того человека, по крайней мере, по умолчанию они приписали мне чужую роль. Я не была девушкой Захара, но все зыркали на меня именно так.

— Захар Николаевич, — в гостиную величественно вплыл дворецкий. — К вам Ольга Барнет.

Глаза Захара вспыхнули недовольством. Коротко кивнув, в ожидании он заиграл желваками. Мне всё интереснее становилось за ним наблюдать. Оказывается, бывшую невесту он не приглашал, и теперь тихо кипел внутренней яростью, стараясь этого не выдавать. А как же «мы расстались с Ольгой хорошими друзьями»?

Она влетела в гостиную, словно поток рыжего вихря. Яркая и улыбающаяся, как солнце. Очень привлекательная и уверенная в себе девушка с пышной копной волос. Так как Ольга громко заявившая о себе художница, было бы странно, если бы она пришла без собственного творения.

— Здравствуй, милый! С днём рождения! — с нескрываемым чувственным темпераментом расцеловав Захара, полна предвкушения она передала ему в руки картину. — Это не позволит тебе забыть о самом бурном, полном настоящих страстей отрезке твоей жизни. Раскрой!

Явно нехотя и скрипя зубами, Захар развернул картину, которая представляла собой автопортрет самой Ольги, но в полуобнажённом кокетливом виде — сидящая на стуле красотка в наброшенной на голое тело мужской рубашке.

— Неплохая работа, — с каменным лицом произнёс Захар, жестом подозвав дворецкого, чтобы отдать очередной подарок. — У нас всё готово? Дамы и господа, позвольте пригласить вас к столу.

Не знаю почему, но глядя на Захара мне казалось, что самый большой дискомфорт от этого праздника испытывает именно он, будто он пытался поскорее отбыть это событие.

Это был целый бальный зал, а не столовая или если вынести мебель его можно использовать как спортзал. Здесь даже имелась небольшая сцена, с которой гостей развлекал живой оркестр и, как я поняла, велась видео съёмка для семейных архивов. Табличка с моим именем стояла рядом с местом именинника, с одной стороны это было предсказуемо, а с другой это уже начинало здорово напрягать. Ольгу же наоборот усадили в самом дальнем углу стола, и её недовольство подобным фактом выглядела очень даже красноречиво. С неё можно было даже написать картину «Оскорбление».

— У нас есть традиция — каждому гостю произносить тост-пожелание, — тихо проговорил Захар, обращаясь ко мне. — Тосты не должны повторяться, и тому, кто произнесёт самые понравившиеся мне слова — полагается приз.

— Речей я заранее не писала, можешь не соблазнять меня своим призом, — полушепотом, склонившись к нему ответила я. — Но я бы хотела кое-что прояснить.

— Только позже, — мотнул головой Захар. Даже в разговоре он, по-видимому, желал контролировать каждую деталь, и мои неуместные вопросы были сейчас не по плану.

Его близкие говорили весьма приятные слова, витиеватые тосты, отпускали свои специфические шуточки, которые до меня не всегда доходили, нужен был флажок, чтобы знать в каком месте смеяться. Между сменой закусок и тостами велись оживлённые разговоры — о политиках и их отпрысках, о том, куда лучше вкладывать деньги, о футболе и прочих светских сплетнях. И на каждый вопрос его родни в мой адрес Захар скупо и лаконично отвечал вместо меня.

— Ты не даёшь ей и рта раскрыть! — не выдержав, возмутилась его мать. — Это конечно похвально, что ты так оберегаешь девушку и что ты в курсе всех событий, но позволь ей самой быть взрослой!

— Что ты хочешь от неё услышать, мама? — довольно резко бросил Захар. — Вы же пришли поздравить меня, а не допрашивать моих гостей.

— Но эта девушка особенная для тебя, можешь это не скрывать, и мы хотим всего лишь узнать чем, — теперь было абсолютно понятно, в кого Захар такой напористый. — Расскажите нам, милая Злата, чем занимаются ваши родители?

— Моя мама умерла, когда мне было десять. А отец с мачехой прекрасно поживают в глубинке, — не подавая виду, спокойно ответила я. — Думаю, после церковной службы отец, как всегда, ходит рыбачить. Папа священник в маленьком городишке. А мачеха возится со своими собаками — она кинолог заводчик. И я достаточно взрослая, чтобы самостоятельно заниматься своими жизненными проблемами. Поэтому уже давно не виделась со своей семьёй.

— О, оказывается у тебя много проблем? — влезла Анжела. — Захар, конечно, в состоянии решать проблемы смертных, но, знаешь ли, это даёт ему право быть чертовски требовательным. Чем ты ещё увлекаешься помимо вкалывания на моего брата?

Как же меня бесила эта высокомерная сучка! Его близкие нравились мне с каждой минутой всё меньше. Мало того, что они были одной семьёй с надругавшимся надо мной скотом …

— Я работающая мать одиночка. Моему сыну три года. А работа на компанию «Стартлайтер» оставляет слишком мало времени для всякого рода увлечений. И вы ошибаетесь, если считаете, что я раскатала губу на завидного жениха…

— Пойдём! — внезапно оборвал меня Захар, быстро поднеся мою руку к своим губам. — Больше никогда не оправдывайся перед ними, Злата, иначе они тебя сожрут. Потанцуем? Хочу свой подарок!

Испытание за испытанием.

К тому, что он обнимает меня за талию — я уже даже, как ни странно, привыкла. Но прижавшись к нему и обвив руками за шею — я начала дрожать.

— Тебе так противно? — нахмурился Захар, разглядывая мою гусиную кожу.

— Не в этом дело. … Это страх. Такой же, как страх высоты или замкнутого пространства. Продолжай танцевать, — встретившись с ним глазами, я улыбнулась. — Это куда лучше, чем попасть под обстрел твоих родственников.

— Согласен, Анжела несносна. Она жутко зла на меня за то, что я расстался с Ольгой. Они с ней лучшие подруги. А вообще, если не брать во внимание статус некоторых моих родственников — мы такая же семья, как и миллионы других, со своими мрачными скелетами в шкафу и индивидуальным прибабахом.

Захар очень мягко вёл меня в медленном танце, и через некоторое время мой страх близости на время испарился. Но я прекрасно понимала, что это было лишь по отношению к нему, хотя у меня в груди прорезалось такое приятное щекочущее ощущение, что впервые за эти годы мне хотелось прикосновений, объятий и … даже поцелуев. О, чудо, моя крыша съехала ещё больше. Каким-то образом Захар взял и обманул мою фобию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ты как хозяин можешь устроить мне перерыв и показать дом?