магами. У меня сейчас есть более важное дело. И это дело называлось стрельбой. Уж не знаю, с какого такого перепуга, но после того как Сенцов убедился в том, что я знал, как обращаться с оружием, то этот великий человек допустил меня напрямую к ящикам с патронами. В этот момент он для меня взошел на одну ступень с великими святыми и лишь чуть-чуть не дотянул до всевышнего.

Сам же капитан удалился в соседнее помещение, дабы не страдать от шума стрельбы. Я же жадным глазом пройдясь по трем видам пистолетов, четырем видам автоматов и изящным изгибам снайперской крупнокалиберной винтовки, замер в священном трепете. Хотелось немедленно схватить все подряд и стрелять, стрелять и еще раз стрелять! Но нет. Я смог себя сдержать. Так нельзя! Категорически. Это ведь не что-нибудь, а самое настоящее боевое оружие! Это вам не девок по подъездам тискать, это совсем другое и, можно сказать, священнодейство.

Я долго рассматривал каждый изгиб на оружии, лежавшем передо мной на столе, пока наконец не осознал свой истинный позыв. Осторожно и, можно сказать, бережно проведя рукой по хищному контуру укороченного автомата ППТ-67, я нежно прошелся пальцами от ствола, казалось бы, короткого у данной модели, и до самый рукояти, лишь ненадолго остановившись на самой главной части оружия, спусковом курке и затворе. К ним я вернусь чуть попозже. Сначала нужно насладиться весом этой «малышки». Оценить, насколько удобно она ложилась в руки, как податливо двигала стволом туда, куда я хочу. Мммм. Кайф!

Но это лишь начало. Теперь можно перейти к более важной подготовительной работе. То есть снарядить первую обойму для своей «малышки». Звук щелка вошедшей обоймы — словно симфония для моего слуха. Я медленно провел стволом по мишеням, но стрелять не стал. Рано. Эта вкусняшка пока подождет. Медленно и очень неохотно я отложил «малышку» в сторону. Перед самым вкусным следует сначала попробовать на «вкус» другие убойные штучки. И начнем мы, пожалуй, с пистолетов.

* * *

Пуговкин открыл глаза и задумчиво уставился в потолок. Сладко зевнув, он поднялся с дивана и с наслаждением потянулся. Перевел взор на часы. Семь часов вечера. Хм. Пожалуй, надо перекусить, подумал майор и, поправив броник, а также автоматически проверив все активные руны, что светились на броне мягким красным светом в виде треугольников разной формы, линий и кружков, Пуговкин удовлетворенно кивнул головой. После чего неспешно вышел из кабинета.

Все время, пока он шел по коридору, лениво кивая встречным сослуживцам, которые уже явно поужинали и возвращались обратно в свои комнаты, Пуговкин мысленно пытался вспомнить, что именно забыл. У него было четкое ощущение, что он что-то упустил из виду. Что-то не такое уж и важное, но при этом отчего-то беспокоящее майора. И это казалось ему очень странным. Обычно когда день проходил спокойно, без вызовов на очередную аномалию, у него подобных мыслей не возникало.

Войдя в столовую и все ещё пытаясь вспомнить, он рассеянно набрал себе еды в поднос, потом занял один из свободных столиков и задумчиво принялся есть, запивая все свежим безалкогольным пивом. До окончания его смены еще двенадцать часов, так что любой алкоголь под запретом. Осмотревшись в столовой, майор отметил, что отчего-то не видел фигуры Сенцова. Странно. Обычно Назар приходил в столовую в то же самое время, что и майор. И тут в голове Пуговкина стрельнуло. Курсант!

Майор даже хотел было вскочить с места, но тут же сам себя и одернул. Если бы что-то случилось, то его бы уже поднял дежурный, а раз не тревожит, значит ничего не произошло. Но тогда где курсант и Назар? Они ушли в тир примерно в одиннадцать часов утра. То есть восемь часов назад. И где тогда доклад? Они что, все восемь часов в тире просидели? Что за бред. Или Назар решил не беспокоить командира и повел новика изучать базу? Хм. Без приказа? Как-то это не похоже на Назара. Этот без приказа даже в носу ковыряться не станет.

Закончив с ужином, Пуговкин поднялся с места и решительно устремился в сторону спуска в тир. Пора было разобраться, что там вообще происходило. Вот только вся его решимость и целеустремленность истаяли, как только он столкнулся с жестокой реальностью. Назара он обнаружил сидящим в комнате наблюдения за тиром в окружении фактически всей боевой группы магов. Народ увлеченно смотрел на мониторы и что-то азартно обсуждал.

Впрочем, не все выглядели довольными. Оксана и Лена стояли отдельно ото всех и, недовольно поджав губы, с осуждением смотрели на вошедшего майора. Пуговкину даже показалось, что в глазах двух лучших снайперов отряда мелькнули обида и как будто детская напряженность вперемежку с завистью. Именно взоры двух дам и выбили из колеи майора.

— Что здесь, черт вас побери, происходит? — недовольно высказался Пуговкин, осматривая собравшихся.

— Ооо, а вот и Колька наконец проснулся, — азартно потирая руки, обернулся в его сторону Назар. — Ты только погляди, че малец этот вытворяет, — при этом он оживленно тыкал в сторону экранов монитора. — Иди-иди, сейчас увидишь и прозреешь.

Недоуменно переведя взор на остальных членов своей команды, Пуговкин тем не менее подошел ближе и удивленно замер на месте. Экран отображал счастливую физиономию курсанта Дмитрия Корнеева, который с диким восторгом и остервенением всаживал очередь за очередью в различные мишени. Фоном отметив тот факт, что несмотря на автоматический режим стрельбы, парень умудрялся выпускать четко по три пули за один раз, майор растерянно смотрел совсем не на парня. Его внимание больше привлекла целая гора стреляных гильз на полу. Казалось, вокруг не осталось ни одного пустого места, что не было бы засыпано гильзами.

И только очень настойчивое тыканье пальца Назара в другой монитор заставило майора перевести взгляд на еще более впечатляющие цифры. Именно этот монитор указывал эффективность стрельбы курсанта, а также выводил графики с полным анализом стрельб. Если верить этим показателям, то сейчас в тире работал профи с уровнем не ниже мастера-оружейника высшей категории.

— Восемьсот восемьдесят? — удивленно выскочило у Пуговкина.

— Вот именно! — восторженно поднимая палец вверх, заявил Назар. — Но это еще что. Ты смотри что сейчас будет. — Капитан добавил новое условие, которое убирало результаты стрельбы за первых два часа и оставляло результат только последних шести часов. Назар же победно произнес то, что и так было видно на мониторе. — Эффективность стрельбы девятьсот семьдесят!

— Вижу, — задумчиво пробормотал майор. — Он что, даже на обед не уходил?

— Обед? — недоуменно уставился на него Назар.

— Да. Обед, господин капитан, — иронично повторил Пуговкин. — Представляешь? Оказывается, людям нужно иногда кушать. Особенно четырнадцатилетним курсантам. Но кажется, кое-кто ради своих пари и споров решил заморить голодом новичка.

— Ну как бы да, это я как бы забыл слегонца, — виновато почесал затылок капитан. — Ну просто ты сам пойми. Тут такое дело…

— Сенцов! — строго произнес майор.

— Да понял я, понял, — тяжело вздохнул капитан, недовольно пробурчав. — Просто хотелось узнать, как долго он выдержит.

— И так понятно, что пока не закончатся патроны, то он не остановится, — спокойно пожал плечами Пуговкин. — Все. Всем расход. И смотри, Сенцов, — сурово помахал указательным пальцем майор. — Еще раз такое допустишь, и…

— Да понял я уже, — горестно вздохнул капитан. — Уже иду.

— Остальные тоже расход, — строго продолжил майор и, подумав, добавил. — Лена, останься.

Названая девушка с погонами лейтенанта, яркими голубыми глазами и черными как смоль волосами в прическе каре недовольно поморщилась, но спорить не стала. Подойдя к майору, она смотрела куда угодно, но не на мониторы. При этом старательно делая вид, что ей абсолютно все равно на происходящее.

— С каких пор боевой офицер, прошедший больше трех сотен аномалий, стала такой неженкой? — грозно процедил сквозь зубы Пуговкин. — Лена, ты что, всерьез завидуешь этому малолетке? Серьезно?

— Ничего я не завидую, — виновато потупилась она, но на монитор все же старалась не смотреть.

Между тем Назар уже успел войти в тир и чуть ли не насильно забрал оружие у расстроенного данным фактом курсанта. Вытаскивать Дмитрия капитану пришлось практически за шиворот. Кажется, у курсанта на лице даже мелькнули слезы обиды и расстройства, но возможно это были лишь капли пота. Впрочем, он даже пытался