Мэрилин и Джонни Хайд

Мэрилин не исполнила просьбу семьи Хайда не являться на похороны. Набравшись мужества, она пришла на траурную церемонию и с рыданиями бросилась на крышку гроба. Друзья Мэрилин утверждают, что и через годы она с теплотой вспоминала об этом человеке.

* * *

Вездесущие журналисты и биографы Монро раскопали, кем на самом деле являлся человек, носивший имя Джонни Хайд. После рождения ему было присвоено имя Иван Гайдебура. Он родился в Санкт-Петербурге, а его родители были цирковыми акробатами. Во время турне в Америку в 1905 году его отец решил остаться со всем семейством в этой стране. Возможно, решение было весьма правильным, если вспомнить, какие события вскоре ожидали несчастную Россию и ее жителей. Утверждают, что в самом раннем возрасте Ивану пришла в голову мысль научиться «торговать чужими акробатическими номерами». Был ли этот человек ловеласом и проходимцем, уже не важно. Главное, что именно Джонни Хайд был единственным мужчиной, который искренне любил, уважал и заботился о Мэрилин Монро. Оставшись одна, блондинка предприняла попытку суицида; от возможной смерти ее спасла все та же Наташа Лайтес.

Впоследствии сама Монро признавалась, что до девятнадцати лет она дважды пыталась уйти из жизни. На сей раз была предпринята третья попытка. Психика белокурой актрисы давала сбои…

Мэрилин и Джонни Хайд на вечеринке

Премьера «Асфальтовых джунглей» – фильма, в который новоявленную звезду устроил Дж. Хайд, – состоялась весной 1950 года в Вествуд Виллидже.

«Асфальтовые джунгли» – это закрученная детективная история о ювелирном ограблении, о преступлении и наказании и в общем, о том, что происходит, когда воры ссорятся. Утверждают, что и сегодня эта картина – одна из лучших среди фильмов приключенческо-детективного жанра. Мэрилин играла Анджелу – молодую любовницу стареющего преступника, отношения между которыми подавались как отношения «племянницы» и «дяди». Говорят, появление на экране в роли Анджелы блондинки в шелковой пижаме было встречено рукоплесканиями. Ее появление заметили обозреватели ведущих газет – «Нью-Йорк пост», «Геральд трибьюн», «Таймс» (репортер одной из газет даже назвал ее игру «безупречным исполнением»).

После этого успеха Джонни Хайд заявил Мэрилин, что теперь обязательно вырвет у кинокомпании выгодный для нее контракт. Однако контракта он так и не добился. В отличие от него продюсеры не верили в талант сексуальной блондинки и при надобности набирали их с улицы пачками.

В то время Джозеф Манкиевич готовил для Дэррила Занука фильм с рабочим названием «Все о Еве». Он как раз искал на эпизодическую роль кокетливую и сексуальную блондинку. Он смотрел «Асфальтовые джунгли» и решил найти именно ту, что играла сексапильную Анджелу. Мэрилин предстояло появиться лишь в двух эпизодах «Евы».

С Артуром Миллером

Во время съемок фильма «Все о Еве», в один из перерывов Мэрилин как-то болтала с молодым актером Камероном Митчелом, игравшим на Бродвее одного из персонажей пьесы Артура Миллера «Смерть коммивояжера». Но тут ее взгляд зафиксировал появление двух странных людей – высокого, худощавого, о чем-то спорившего с коротышкой. Тот, что поменьше ростом, оказался режиссером Элиа Казаном, а высокий – писателем Артуром Миллером, так похожим, по мнению Монро, на Авраама Линкольна.

И точно так же, как прежде в ее комнате висела фотография Линкольна, так отныне среди других изображений на стене ее комнаты появились фотография Артура Миллера, переснятая из газеты и увеличенная.

Мэрилин исполнилось двадцать пять, и она уже успела пережить несколько тяжелых потерь и три попытки суицида. Ее неистовая любовь к писателю Миллеру также проявилась из психопатического хаоса, отягченного нездоровой генетикой.

«Что делала она целыми днями? – вопрошает С. Ренер. И дает свой ответ: – Ждала телефонного звонка мужчины с портрета.

Она спала теперь на полу, опасаясь, как бы не упасть ночью с кровати. Она раскрасила стены в разные цвета – во время бессонницы ей казалось, что она не различает двери в этом сером пространстве, куда заточена безо всякой возможности выбраться отсюда. Она убегала на открытую ветру автостраду вдоль побережья Тихого океана, но и это ничуть не успокаивало ее мозг, разгоряченный навязчивой идеей. Она пыталась безо всякой необходимости выучить наизусть пьесу «Смерть коммивояжера». Теперь на вопрос, с кем она знакома, она выпаливала: с Толстым, Достоевским, Вулфом, Миллером. Иногда она добавляла к этому списку Джерри Льюиса. Она выводила на зеркале губной помадой изречения, которые либо вычитала, либо придумала: «Не ждать большего, чем можно достичь». Или: «Не волноваться, а волновать». И когда она одевалась перед зеркалом, афоризмы проступали на ее отображении, они были важнее для ее жизни, чем фигура, линии ее тела.

С тех пор как она встретила Артура Миллера, она не переставала мечтать о прекрасной роли, написанной для нее настоящим писателем. Писатель представлялся ей целителем и вдохновителем людей. Она относилась к большому писателю с благоговейным чувством».

Артур Миллер был женат и имел двоих детей. Его супругой вот уже на протяжении двенадцати лет была Мэри Слаттери; они поженились еще когда были студентами и он строчил по пьесе в месяц в надежде когда-нибудь стать знаменитым.

Ожидание роли в прекрасной пьесе Миллера стало для Монро навязчивой идеей, однако драматург был явно не склонен впускать хорошенькую незнакомку в свою личную жизнь. Известный писатель прокоммунистических взглядов еврейского происхождения (не отсюда ли его сходство с кумиром Монро – Авраамом Линкольном?) обратил внимание на Мэрилин лишь после того, как она сама находилась в зените славы. Это произошло несколько лет спустя, в середине 50-х годов, когда актриса «переехала в Нью-Йорк, стала учиться в Актерской студии у Ли Страсберга, и предпочитала проводить время в компании Артура Миллера».

С тех пор как во время съемок эпизода фильма «Семь лет раздумий» (также часто встречаются переводы этого фильма как «Зуд на седьмом году», «Зуд седьмого года») у героини Мэрилин, стоявшей на решетке над линией метро, воздушным потоком снизу юбка поднималась выше головы, личная жизнь актрисы Мэрилин Монро становилась легендой. Эпизод, ставший классическим, сделал актрису культовой фигурой.